Тень в зеркале, стр. 63
Лиан пристально смотрел на Карану.
— Сколько можно все скрывать?! — наконец не выдержал он. — Если хочешь, чтобы я тебе верил, попробуй поверить и мне!
«Он прав, — подумала Карана, глядя на его покрасневшее от возмущения лицо. — Надо постараться ему доверять. Почему же мне это так трудно? Неужели потому, что он дзаинянин?! Или это из-за блеска в его глазах, когда он говорит о Зеркале? А вдруг то, что он от меня узнает, только раззадорит его любопытство?»
— Я расскажу тебе то немногое, что могу, а ты пообещаешь помогать мне, — сказала Карана. — В Шазмаке не упоминай о Зеркале, даже если тебя будут расспрашивать! Сделай вид, что вообще никогда о нем не слышал.
В мыслях Карана снова перенеслась в Шазмак. Может, там окажется Раэль! Раэль, такой не похожий на других аркимов! Раэль, бывший когда-то ее лучшим другом! Он такой добрый, такой терпеливый, такой грустный! И сейчас же его лицо возникло перед ней столь же отчетливо, как и в тот день, когда его отправляли на восток. Она вспомнила его кудрявые рыжие волосы и зеленые глаза. А в ушах зазвучала музыка, которую он часто играл для нее. Его музыка всегда была печальной, хотя он и играл ее, чтобы развеселить Карану.
От одной мысли, что она сможет увидеть Раэля, у Караны сердце бешено забилось в груди. Она целиком и полностью доверяла Раэлю и могла, не сомневаясь, отдать ему Зеркало. Уже давно Карана сознательно избегала мыслей о Зеркале, словно надеясь, что, забыв о нем, она решит стоящую перед ней проблему. И вот ей снова пришлось о нем задуматься, и решение пришло само собой: она отдаст Арканское Зеркало Раэлю!
Лиан, сгорбившись, сидел на корточках рядом с углями, кашлял и отхаркивал кровь. У него в голове одно за другим проносились Предания, а перед глазами проплывали лица тех, кто оставил свой след в истории. Эти неверные миражи колебались, как языки пламени на ветру, звали его, неразборчивым шепотом поверяли свои секреты, смеялись над ним, дразнили и оскорбляли его. Чье-то лицо на барельефе под самым потолком Великой Библиотеки стало лицом в Зеркале, потом слилось с остальными ликами. Лиан подполз к порогу хижины и уткнулся лицом в снег, отчаянно пытаясь отогнать видения и привести в порядок мысли.
Об аркимах говорилось в самых древних сказаниях и даже в древнейшем сказании о Шутдаре и флейте, изготовленной им для повелителя каронов Рулька. Затем, после возникновения Непреодолимой Преграды, народ аркимов окреп и начал вести против каронов бесконечные войны, известные теперь под названием Катаклизма.
— Но ведь всех аркимов истребили во времена Катаклизма, — рассуждал вслух Лиан. — После этих войн Предания молчат об аркимах.
— Некоторые из них выжили, — сказала неслышно подошедшая к нему Карана. — Но они спрятались от чужих глаз. Высокие горы напоминали им родной Аркан. Вот они и скрылись в горах, возведя там из железа свои города. Они удалились в Тиртракс, что в Великих Горах, в Стассор — в восьмистах лигах к востоку отсюда, и в другие недоступные места. Когда-то Шазмак был их главкой крепостью на Мельдорине, но постепенно он утратил свое значение. И все же аркимы не хотят его покидать и не подпускают к нему чужаков. — Карана затащила Лиана в хижину и вытерла ему лицо.
Лиан был потрясен известием о существовании давно забытых Преданиями аркимов. Почему же о них больше не писали?! Неужели Предания лгут?! Он лежал на полу, прижимаясь щекой к обжигающе холодным камням, он чувствовал себя так плохо, что был не в силах пошевелиться.
— А как ты сама туда попала? — наконец прохрипел он.
— Моя бабушка была аркимкой, так что я им не чужая.
— А как же я? Ведь дзаиняне воевали против аркимов заодно с Рульком!
Карана ничего не ответила. Она сама прекрасно это понимала и волновалась по этому поводу не меньше Лиана.
Лиан же вновь погрузился в круговорот слившихся в одно целое имен и видений, а потом его поглотил сон, в котором продолжали вертеться имена, видения, имена…
19
Признания
Магрета отчаянно отбивалась, но все бесполезно. Вартила была невероятно сильной и впилась в нее, как пиявка. Она подтащила Магрету к маленькой двери в дальнем углу комнаты, которая вела в помещение, где она могла беспрепятственно допрашивать свою жертву. Магрета вырывалась из ее рук. Когда она открыла было рот, чтобы заорать, холодная ладонь тут же накрыла его вместе с носом. Магрету чуть не вырвало. Она начала задыхаться и ударила Вартилу ногой по голени, потом изо всех сил пяткой по подъему ступни. Если бы на ней были сапоги, она наверняка сломала бы вельмихе кость.
Вартиле удалось сдержать крик боли. Она лишь сдавленно хрюкнула. Проскакав несколько шагов на одной ноге, она схватила со стола тяжелую линейку и стукнула Магрету по голове. Удар был неожиданным и невероятно болезненным. Магрета упала на колени, теряя сознание. Железный край линейки разорвал ей кожу, и у нее в волосах показалась кровь.
Вартила снова подняла линейку.
— Вставай! — прошипела она. — Попробуй только пикни!
Магрета выглядела ужасно испуганной. Она провела рукой по волосам, со страхом посмотрела на алую кровь на ладони и склонила голову в знак покорности. Потом она взялась за край стола, с трудом поднялась на ноги, покачнулась, сделала шаг в сторону двери и, как бы случайно, наткнулась на подставку с высокой фарфоровой вазой. Вартила прыгнула вперед, но не успела подхватить вазу, которая с грохотом разбилась об пол. Магрета замахала руками, сбивая с полок другие фарфоровые сосуды, с восхитительным треском разлетавшиеся на куски. Вартила сшибла ее с ног, схватила за горло и проговорила, не сдерживая слепой ярости:
— Даю тебе минуту! Потом — задушу! Говори! Кто ты такая?! Откуда ты взялась и зачем сюда пришла?!
Дверь сотряс удар, и она распахнулась. На пороге появился Иггур, с одного взгляда понявший, что происходит. Он обратился к Вартиле заставившим ее вздрогнуть мягким, почти кротким голосом:
— Что ты делаешь с моей пленницей? Разве я приказывал тебе ее трогать?
Вартила не растерялась. Было видно, что вельмиха не боится гнева Иггура, потому что готова к нему. Она ответила ледяным и надменным тоном:
— Хозяин, ты утратил Зеркало. Теперь мы должны его вернуть. Мы предупреждали тебя о том, что эта похитительница очень опасна, но ты стал играть с ней в какие-то игры, которые явно помутили твой разум.
Иггур не верил своим ушам.
— Что такое?! — воскликнул он громовым голосом. — Бунт?! Кто ты такая, чтобы обвинять меня в чем-либо?! Может, мои ловкие вельмы уже вернули мне Зеркало?! Ничего подобного! Жалкое человеческое существо, неумелая, ни на что не способная сопливая девчонка провела непобедимых вельмов! Да вы на себя посмотрите! Вам же не справиться и со слепым котенком!
Вартила казалось невозмутимой, но по глазам было видно, что она страшно зла и унижена.
— Не забывай, что мы — вельмы, мы служим своему хозяину, но и у хозяина есть обязанности перед своими слугами, а ты их не выполнил! Ты заигрываешь с этой «слуккой»! А ведь тебе следовало сразу же ее уничтожить! Мы сделали бы это сами, раз уж ты на это не способен. Ты не давал нам даже взглянуть в Зеркало, а теперь проворонил его. Ты не говоришь нам ничего, что помогло бы настигнуть его похитительницу! Кому нужен такой хозяин?!
На мгновение Магрете показалось, что Иггур утратил власть над вельмами. Он, по-видимому, растерялся. Магрета в ужасе переводила глаза с Иггура на Вартилу и обратно.
— Вы должны повиноваться, а не рассуждать! И вы будете мне повиноваться! — произнес Иггур сквозь зубы ледяным тоном. Минуту, тянувшуюся вечность, он и Вартила мерили друг друга взглядами, полными ненависти. Потом Вартила преувеличенно низко поклонилась Иггуру и ухмыльнулась, обнажив по-собачьи острые клыки. Иггур немного успокоился.
— Отведи пленницу в мои покои, — сказал он и удалился.
Вартила потащила Магрету по коридору, сжимая ее руку стальными пальцами.
— Ваш хозяин не очень-то вами доволен, — прохрипела Магрета, пока они поднимались по лестнице.