Башня над пропастью, стр. 93

— Думаю, обвинение в убийстве снято, — обратился Шанд к поверженным, надевая на спину рюкзак.

Поглощенная переходом, Карана только на рассвете заметила, что у Шанда подбит глаз. Он так сильно распух, что Шанд им почти не видел.

— Что случилось?..

— Этот мерзавец двинул меня коленом. У меня онемели от веревок руки. Так что он чуть не одолел меня.

Карана хлебнула воды.

— Вот дураки! — воскликнула она. — Почему мы не забрали их мехи с водой и не отдали им наши, плохие?

— Чертовски глупо, — устало согласился Шанд.

В ту ночь дорога начала идти в гору. Карана безуспешно пыталась вновь обрести свой дар. Он начисто исчез. Отчаянно стремясь в Катадзу, девушка постоянно торопила Шанда, пренебрегая собственной безопасностью.

Поздно ночью, когда оба были молчаливы и измотаны, Карана увидела впереди черный барьер.

— Что это такое? Похоже на утес.

— Это и есть утес. — Шанд даже не поднял головы. Утес находился дальше, чем казалось при свете звезд, и, когда они добрались до него, уже почти рассвело.

— Давай разобьем лагерь, — предложил Шанд. — Тут мы можем спрятаться от солнца в тени.

— Мы еще недостаточно прошли, — возразила Карана. Хотя она очень устала, но рвалась вперед.

— Мы прошли достаточно! Но я все равно огорчен.

— В чем дело?

— Мы должны были увидеть первую гору позавчера, — сказал Шанд.

— Возможно, карта неверна.

— Вполне вероятно. Но и местность тоже могла измениться. Например, если было землетрясение.

— Ладно, давай будем печалиться по этому поводу после завтрака. Что у нас сегодня?

— Все тот же рис с луком, что и вчера. — Шанд развернул остатки еды, которую они готовили в последний раз, и разделил их на две части.

Запив рис теплой водой, не очень свежей, Шанд поднялся.

— Пошли. Воздух всегда чище всего на рассвете. Я хочу убедиться, что мы идем правильно.

Оказавшись на вершине горы, Шанд стал всматриваться в даль соляной равнины.

Гор не было видно ни на севере, ни на северо-востоке. Карана взглянула на него и сказала:

— У меня осталось воды на четыре-пять дней.

— Карта неправильная, — устало произнес Шанд.

— Я не стану возвращаться.

В этот момент скала затряслась.

— Что это? — спросила испуганная Карана.

— Землетрясение!

— Сколько дней идти до воды?

— Это зависит от того, каким путем мы пойдем. Если на восток — четыре-пять дней. На северо-восток — возможно, неделя.

— Значит, идем на восток, и надо поднажать, чтобы дойти за четыре дня.

Шанд вытер лоб.

— Давай-ка уйдем с солнцепека, — предложил он. Они спрятались в палатке, поставленной в тени утеса, и спали так крепко, как им давно уже не приходилось поспать. Карана проснулась в полдень, вся мокрая. Палатка все еще была в тени, но стоило девушке отойти на несколько шагов от нее — и солнце моментально высушило пот. От солнца соль сверкала нестерпимым блеском, от которого болели глаза. Карана надвинула на лицо капюшон и поискала в кармане защитные очки.

Смотреть было особенно не на что — только белая соль и черная скала, ветер, кружащий соль, и полуденный туман. Кошмарная жара! Карана снова спряталась в тень, в палатку, и долго вертелась и чесалась, так как у нее зудело все тело. Сон пропал.

Ближе к вечеру они двинулись на восток и еще засветло вышли из гористой местности обратно на соляные равнины.

Рассвет окрасил розовым белую соль, но из-за тумана не были видны утесы на востоке. Карана покачнулась, ухватившись за плечо Шанда. Губы у нее пересохли и сильно потрескались.

— Сколько мы прошли сегодня ночью?

— Я потерял счет. По крайней мере, десять лиг. — Вдруг кровь отхлынула от лица Караны.

— По-моему, у меня не осталось сил. И у меня зуд во всем теле. Эта жара меня иссушила.

— Помоги мне с палаткой и залезай внутрь.

Карана заползла в палатку и легла на землю. Она так устала, что не могла ни есть, ни пить. Когда через несколько минут вошел Шанд с миской, в которой были кусочки сушеного мяса, смешанные с луком и ломтиками лимона, она лежала ничком и, похоже, была без сознания.

— Карана! — воскликнул он. — Что с тобой? — Девушка не двигалась. Он перевернул ее на спину. Глаза у нее закатились. Шанд приподнял ее. Кожа была совсем сухая. Веки затрепетали, и она, казалось, увидела Шанда и даже протянула к нему руку, затем рука безвольно упала на землю.

34

Укус скорпиона

Разжав Каране зубы, Шанд пощупал ее язык. Он был сухой, как бумага.

— Чертова дуреха! — сказал он и принялся вливать ей в рот воду из меха, поддерживая голову. Вода попала не в то горло, девушка подавилась и открыла глаза.

— Когда ты последний раз пила? — спросил Шанд.

— Не могу вспомнить… Да… давно.

— Ты пила во время вчерашнего ночного перехода? Глупое ты дитя!

— Я хотела сэкономить воду. Вскоре я перестала ощущать жажду.

Шанд наклонил мех, и она сделала глоток. Веки затрепетали, и эти поразительные зеленые глаза взглянули прямо на него.

— Прости. Наверно, я и впрямь немного сглупила.

— Немного, — проворчал Шанд. — Правда, думаю, ничего страшного пока не случилось. А теперь послушай меня! Я знаю, почему ты так рвешься вперед, но ты должна держать себя в руках. Ты рискуешь и своей, и моей жизнью.

— Прости, — повторила Карана.

— Я дам тебе урок выживания в пустыне. Ты никогда не сэкономишь воду тем, что не будешь ее пить. Тебе нужно определенное количество жидкости в день, и каждую потерянную каплю нужно возместить. Мы идем ночью, а днем отсиживаемся в палатке, поэтому тебе нужно выпить полмеха в день. Если бы мы шли по солнцу, даже целого меха было бы недостаточно. Если твой организм недополучит два полных меха воды, то, не возместив их, ты умрешь. Единственный способ сэкономить воду — это не терять и не тратить ее понапрасну. Никогда не выходи на солнце. Двигайся днем как можно меньше. Когда есть тень, используй ее! И не передвигайся ночью слишком быстро, чтобы не потеть. Мне бы надо было это объяснить тебе перед тем, как мы отправились в путь.

— Мне уже лучше. — Она села и отпила еще немного. — О, эта вода ужасна.

— И несомненно, будет все хуже.

В ту ночь они пошли помедленнее, но все же сделали почти восемь лиг. После полуночи они миновали соляные равнины, которые сменились полого поднимавшимся склоном, и в предрассветном свете увидели вдали утесы. До них, судя по всему, оставался всего один день пути.

— Сколько нам осталось?

Сверившись с картой, Шанд ответил:

— Около пятнадцати лиг до утесов, но мы должны найти воду задолго до этого.

В полдень они набрели на зеленый оазис.

— Спокойно, — сказал Шанд, положив руку на плечо Караны. — Давай сначала убедимся, что там есть вода и ее можно пить. И будь осторожна: в таких местах водятся самые ядовитые твари на Сантенаре. Даже от укуса муравья ты не сможешь ходить неделю.

Карана осмотрела весь оазис, но воды не нашла и вернулась очень разочарованная. В это время Шанд рыл ножом ямку в центре оазиса, выкапывая корни и сгнившие листья и выбрасывая из нее влажный черный песок. Скоро в ямке начала собираться темная вода.

— Вот бы пошлепать по воде босиком! — мечтательно произнесла Карана.

— Это для питья, — сказал Шанд. — Если хочешь, вырой свою.

Она выбрала место, где почва была помягче, и, сбросив сапоги, взялась за дело. Скоро вода уже доходила ей до лодыжек, и Карана со счастливой улыбкой смывала с рук грязь.

— Если бы мы провели тут неделю, я бы выкопала бассейн.

— Прекрасно, — ответил Шанд, — Я рад, что ты больше не спешишь. А теперь пора обедать.

Она опустилась на землю рядом и осведомилась:

— Какой пир ты приготовил сегодня?

— Во-первых, я выкопал парочку твоих любимых ракушек, а во-вторых, тут есть фруктовые деревья. Вот, попробуй. — И онпротянул ей какой-то серый орех.

— Как его едят?