Шпион федерального значения, стр. 68
Так что у вдовы все было более-менее в порядке. Вдова была завидной невестой. И поэтому во вдовах долго не засиделась…
Тромбон тихо гнил себе на Смоленском кладбище.
Его жена хороводилась с новыми женихами, не зная, кого ей выбрать.
А война в Чечне шла своим чередом, и конца ей видно не было…
Ни конца — ни края!..
Глава 69
Ущелье было голое и узкое — шапку с одной стороны на другую перебросить можно. Внизу была река и идущая вдоль нее и повторяющая ее изгибы тропа. Единственная. Другой не было. Если карабкаться по скалам — уйму времени потеряешь, а может быть, и голову!
Ущелье, вернее, ту самую, единственную тропу охранял переброшенный сюда «вертушкой» взвод десантников.
Жизнь в ущелье, в отрыве от «большой земли» и больших командиров, была почти курортная — «духи» их особо не беспокоили, «хавку», письма и боеприпасы раз в три дня забрасывал облетающий точки «борт». Солдаты загорали и купались в ледяной горной реке…
Беда пришла, откуда… ждали. Но — все равно не ждали!
В ущелье спустился отряд боевиков, идущих со стороны границы. Боевики шли длинной, бесконечной цепью, повторяя извивы тропы и реки, ведя за собой под уздцы навьюченных грузом лошадей.
Другого пути у них не было — карабкаться по отвесным скалам с лошадьми они не могли. Бросить груз — тоже.
На боевиков наткнулся патрулировавший ущелье дозор. Десантники залегли, не обнаруживая себя, и вышли на связь.
— Видим «духов»!
— Сколько их?
— До трех рот, может, больше…
Три роты — было немало. Почти по отделению на брата.
Командир запросил помощи «большой земли».
— Ко мне пожаловали гости! — доложил он.
— Сколько?
— До батальона пехоты, — чуток приврал капитан, чтобы начальство шевелилось побыстрее.
— Понял тебя! Помощь будет выслана, как только это будет возможно!
Подбросить подкрепление сразу было нельзя, потому что в горах была нелетная погода — «вертушки» стояли на полосе, почти растворясь в «молоке», и на их фюзеляжах, плоскостях, стеклах и резине тяжелыми, холодными каплями оседал и капал на бетон густой туман…
— К бою! — тихо скомандовал взводный.
Бойцы, расхватав оружие, разбежались по местам.
Курортная жизнь кончилась…
Боевики напоролись на засаду с ходу, потому что встретить здесь федералов не предполагали. Идущий впереди дозор трогать не стали, свободно пропустив боевиков через свои порядки и взяв их на мушку. А когда голова колонны приблизилась на расстояние прямого выстрела, открыли огонь.
Два разнесенных по сторонам ручных пулемета ударили по колонне с флангов, перечеркивая фигуры боевиков. Подходы были заранее пристреляны, поэтому первые же очереди легли куда надо.
Строй мгновенно рассыпался.
Кто-то упал молча, потому что упал уже мертвым. Кто-то закричал. Отчаянно заржала, забилась смертельно раненная лошадь.
Но смять и уничтожить колонну силами одного взвода было невозможно, потому что она растянулась на добрый километр.
Боевики, быстро придя в себя, залегли, расползлись за случайные складки на местности, зарылись в землю и открыли ответный огонь.
Первый, легкий успех продлился недолго.
Над головами десантников стали посвистывать пули, ложась все ближе и ближе. Отдельные слепые очереди выбивали фонтанчики земли и шевелили камни перед самыми позициями, звонко щелкая, сшибали с близких деревьев ветки.
Боевики нащупывали цель…
Они довольно быстро разобрались в ситуации, поняв, что им противостоит противник численностью не больше взвода, и теперь надеялись с ходу смять и уничтожить его, расчистив себе дорогу.
Подтянув силы, «духи» бросились в атаку.
Они встали в рост и побежали, почти не пригибаясь, стреляя на ходу от бедра и что-то громко и страшно крича. Их было много, и бежали они очень быстро, и поэтому могло показаться, что они прорвутся.
Но — не прорвались!
Их встретили плотным огнем, отбросив назад, а первую цепь почти полностью уничтожив.
«Духи» откатились…
Но это была всего лишь передышка. И скорее всего — недолгая.
С полчаса, переползая с места на место и перегруппировываясь, чеченцы готовились к новой атаке. Они спешили, понимая, что у них нет другого выхода, как прорываться вперед, к выходу из ущелья, до того, как их запрут здесь подошедшие и переброшенные русскими по воздуху подкрепления. Они должны были вырваться прежде, чем распогодится! Или — должны были умереть.
О том, чтобы повернуть назад, речи не было. Туда им было не дойти, потому что возвращаться назад было гораздо дальше, чем если идти вперед!
Расползаясь и отвлекая противника беглым огнем, «духи» попытались обойти позиции федералов с флангов, чтобы взять их в клещи, но из этого ничего не получилось, потому что там были голые, где невозможно спрятаться и укрыться, скалы.
Несколько «чехов», которые решились выползти на склоны, легко сняли снайпера. Больше туда никто не совался.
Здесь, в ущелье, никакие обходные и прочие маневры не проходили — здесь можно было атаковать только в лоб! Только чтобы успеть добежать до окопов, прежде чем тебя убьют, забросать их гранатами и, ворвавшись на позиции, в рукопашной схватке, используя штыки и приклады, добить оставшихся в живых бойцов.
Иначе никак!
Третья атака принесла первые потери. На этот раз «духи» атаковали, пустив в ход подствольники. Ухнули выстрелы, и сверху, с неба густо посыпались гранаты. Десантники упали на дно окопов, вжимаясь в землю.
Одна из гранат свалилась точнехонько в окоп, рванув в гуще тел. Два бойца были разорваны в клочья, одному оторвало руку, и он, страшно крича и матерясь, поддерживая рукой перебитую, болтающуюся на мышцах кисть, юлой закрутился на дне окопа, разбрызгивая во все стороны кровь.
Когда наступила оглушительная после взрывов тишина, бойцы полезли на бруствер и увидели атакующие цепи. Уже совсем близко увидели. «Духи» бежали молча и страшно.
Никто не кричал «Огонь!» и не отдавал никаких распоряжений — всем и так все было ясно, без всяких приказов!
Десантники стреляли в упор, длинными очередями, в секунды опустошая рожки, не глядя отбрасывая их в сторону. Идущие впереди боевики спотыкались на ходу и падали, уткнувшись лицами в землю. Но за ними шли другие.
Гранаты! Тут могли помочь только гранаты!..
Бойцы дрожащими пальцами потянули из подсумков «лимонки».
Рвануть из запала кольцо и швырнуть гранату как можно дальше, в самую гущу наступающих цепей!.. Но не сразу — с оттяжкой в одну-две секунды, чтобы их нельзя было, поймав на лету, бросить обратно.
Раз.
Два!..
Один за другим захлопали частые взрывы, почти сливаясь в один взрыв. По стволам деревьев, по веткам, по листве, по камням и по живым людям хлестко ударили осколки!
Еще дым не осел, еще поднятые вверх, сыплющиеся дождем комья земли и камни не отбарабанили по каскам, а десантники уже, выпрямившись в рост, открыли огонь из всех стволов.
Длинные очереди находили, сшибали с ног раненых и уцелевших, но пока еще оглушенных, не пришедших в себя боевиков, попадали в мертвых, шевеля их тела.
«Духи» огрызались встречными очередями, но это было всего лишь неорганизованное сопротивление.
Пригибаясь и отстреливаясь, они побежали назад.
Бойцы вопросительно смотрели на командира.
Они ждали команды, чтобы броситься в контратаку, чтобы опрокинуть и погнать «духов», расстреливая их в спины…
Но командир молчал!
Потому что понимал, что для контратак у них силенок маловато — их всего-то взвод… Вернее — уже меньше взвода!..
«Чехи», быстро сообразив, что их никто не преследует, откатились недалеко. На этот раз они залегли за своими убитыми, прикрываясь ими, как мешками с песком.
Десантники, лихорадочно проверяя и перезаряжая оружие, готовились к новой скорой и неизбежной атаке. Но ее не было!
— Смотри, смотри — белый флаг!
В тылу чеченцев кто-то размахивал из стороны в сторону палкой, на которой болтался белый платок.