Тайные желания джентльмена, стр. 8

- С вашим братом? - переспросила она, притворяясь озадаченной. - Лоренс здесь? Я, должно быть, ослепла. Я его нигде не вижу. Он прячется?

- Ясно, что вы не изменились, мисс Мартингейл. Вы все такая же дерзкая, как прежде.

- Вы тоже не изменились. Вы все такой же сухой, как палка.

Он игнорировал насмешку.

- Вам заплатили тысячу фунтов в обмен на обещание держаться подальше от Лоренса.

Бросив на него невинный взгляд, она сказала правду:

- Я не видела вашего брата с тех пор, как двенадцать лет назад уехала из Кейн-Холла. Я слышала, что он уехал в Америку.

- Он вернулся из Америки. И в настоящее время живет вместе со мной. - Он жестом указал в направлении жилого дома, расположенного по соседству. - В доме, примыкающем к этому зданию. И не делайте вид, будто вам об этом неизвестно.

Она чуть помедлила с ответом, осторожно выбирая слова, потом сказала:

- Когда я решила арендовать это помещение, я и понятия не имела о том, что ваш брат проживает по соседству.

- Значит, вы хотите сказать, что не нарушили свое обещание? Что ваше присутствие здесь является простым совпадением? И вы хотите, чтобы я поверил этой неубедительной лжи?

- Мне абсолютно наплевать, чему вы верите, но я своего слова не нарушала.

- Вам едва ли удастся не нарушать его и далее, если вы будете с ним соседями. - Он сердито взглянул на нее. - Скажите мне, мисс Мартингейл, вы относитесь с таким же неуважением ко всем обещаниям, которые даете, или это касается исключительно обещаний, данных мне?

- Полно вам! - воскликнула рассерженная Мария. - Все это было двенадцать лет тому назад. Мы теперь взрослые люди, которые могут вежливо относиться друг к другу. Неужели мы должны шарахаться друг от друга как от чумы?

- Ты и есть чума, - пробормотал он. - Чума, вызывающая у мужчин безумие.

Она рассвирепела и уже открыла рот, чтобы высказать столь же лестное мнение о нем, но он ее опередил.

- Сколько? - спросил он.

- Простите, не поняла? - сказала Мария, ошарашенная столь резкой сменой темы разговора.

- Однажды мне пришлось заплатить вам, чтобы вы уехали. Я пытаюсь уточнить сумму, которую придется заплатить, чтобы заставить вас снова уехать. Ну, так сколько же?

Задыхаясь от возмущения, она не сразу смогла ответить:

- У вас не хватит на это денег!

- Уверяю, что я справлюсь. Назовите цену.

- Не все продается, милорд. Я нахожусь здесь и намерена здесь остаться, и вы ничего не сможете с этим сделать.

- Вы полагаете, что не смогу?

Вопрос был задан обманчиво спокойным тоном, но Мария была настороже. По собственному горькому опыту она знала, каким бессердечным может быть Филипп. По спине пробежали мурашки, словно предупреждая об опасности, но она все-таки продолжала стоять на своем.

- Вы ничего не сможете сделать, - повторила она.

- Двенадцать лет назад вы дали мне обещание, мисс Мартингейл, и, клянусь, я позабочусь о том, чтобы вы его сдержали. Откупиться от вас было бы самым простым и самым быстрым способом, но, поскольку такое решение вас не устраивает, мне придется обратиться к своим адвокатам.

- К адвокатам? Это еще зачем?

- Конечно, для того, чтобы оформить ваше выселение из этого помещения. - Сказав это, он повернулся и направился к двери, не дожидаясь, когда она придет в себя от удивления и сможет ответить.

- О чем вы говорите? Вы не можете выселить меня.

- Ошибаетесь, могу. - Он остановился, держась за дверную ручку, и улыбнулся ей мрачной улыбкой. - Потому что я владелец этого здания.

Глава 3

- Что ты сказал? - Она уставилась на Филиппа, не в силах сдержать смех. - Что за нелепость? Я заключила договор об аренде с компанией под названием «Миллбери инвестментс».

- Я владелец этой компании, а следовательно, это здание является моей собственностью. Я жду, что завтра к этому времени вы освободите данное помещение.

Не сказав больше ни слова, он вышел и закрыл за собой дверь.

Невыносимо расстроенная, Мария отошла от двери и пнула ногой стену. В результате она отколола кусок штукатурки и больно ушибла палец, но никакого облегчения не получила.

В такую нелепую ситуацию она еще никогда не попадала, подумала Мария, сжимая кулачки. Мало того, что Филипп живет по соседству, но и ее судьба вновь оказалась в его руках!

- Отвратительный тип! - пробормотала она и снова пнула стену. - Презренный, ненавистный человек!

Она скорчила гримасу, почувствовав боль в пальце, и решила, что, пиная стены своего магазина, ситуацию не исправишь. Сняв рабочие перчатки, она спустилась по лестнице в кухню и несколько минут спустя замесила тесто.

Мария более часа мяла, била кулаками и шлепала ладонью круглый комок мягкого белого теста, руководствуясь не столько кулинарными соображениями, сколько желанием сбросить напряжение, дав волю своему гневу, но это оказалось не так просто сделать, тем более что явился посыльный из конторы агента по недвижимости, который доставил ей весьма официального вида документ.

- Он времени не теряет, - пробормотала она, принимая сложенный лист из рук посыльного и не обращая внимания на изумленный взгляд паренька при виде испачканной краской одежды и припорошенных мукой рук. Она взглянула на слова, напечатанные красным с внешней стороны листка: УВЕДОМЛЕНИЕ О ВЫСЕЛЕНИИ. - Что он, интересно, сделал, когда ушел отсюда? Позвонил по телефону своему адвокату?

Паренек не ответил. Он продолжал глазеть на нее, и по его лицу было видно, что он сильно сомневается в ее психическом здоровье. Мария вздохнула, захлопнула дверь перед его носом и взломала печать на документе. Она пробежала глазами отпечатанные на машинке строки уведомления от «Миллбери инвестментс», ничуть не удивившись, что от нее требуется в двадцать четыре часа освободить это помещение, именно так, как того требовал Филипп. Но когда она дочитала текст до причины выселения, возмущение, которое она старалась побороть, превратилось в ярость.

- Нарушение пункта о репутации? - воскликнула она. - Что за несправедливое, необоснованное обвинение?

Слишком сердитая, чтобы читать дальше, она скомкала уведомление о выселении, бросила его в мусорное ведро под рабочим столом и с новой силой обрушилась на комок теста.

- Я женщина с безупречной репутацией! Как он смеет утверждать что-то другое? - Приподняв комок теста над посыпанной мукой доской, она швырнула его назад с такой силой, что он расплющился. - И что ему за дело до того, где я живу? - добавила она, сильно шлепая тесто ладонью, словно желая сделать то же самое с физиономией Филиппа. - Мне абсолютно наплевать на Лоренса. Я о нем долгие годы вообще не вспоминала.

Произнеся эти слова, она была вынуждена признать, что это не совсем правда. Даже через дюжину лет после отъезда из Кейн-Холла воспоминания о первой любви иногда посещали ее. Определенный оттенок синего мог напомнить о его глазах, а аромат роз мог вызвать воспоминания о том дне в беседке, когда он, украсив ее волосы бутонами роз, заявил, что она самая красивая девушка из всех, которых он когда-либо видел. В тот день Филипп тоже находился в розарии. Вид у него был недовольный, словно его мучили неполадки с пищеварением. Она подняла комок теста и снова шмякнула его на стол.

- Чванливый сноб! Да как он смеет выселять меня?

Мария, тяжело дыша, остановилась. Она поняла, что надо найти способ борьбы с ним. Она отказывалась сдавать свои позиции без сопротивления. Она отказывалась верить, что нашла идеальный магазин для того лишь, чтобы потерять его, не успев даже воспользоваться шансом проявить себя.

Можно было бы обратиться к адвокатам Пруденс, но она уже взяла у подруги в долг целое состояние, и, хотя Пруденс было безразлично, расплатится ли она когда-нибудь с ней или нет, самой Марии это было небезразлично. Она была твердо намерена возвратить Пруденс весь долг до последнего пенни, поэтому она не хотела увеличивать сумму своего долга за счет таких экстравагантных расходов, как, например, оплата услуг адвокатов. Гордость всегда была одним из ее неискоренимых грехов, и она не хотела жить за счет благотворительности подруги.