Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы, стр. 39
— Искать Мэгги. Торопись. Пока, Макси.
Взобравшись на дерево, зверек помчался в нужном направлении.
— Ты думаешь, она доберется?
— Думаю, да. В конце концов, ее предки жили в лесах. Она знает насколько это важно. У нас был долгий разговор.
— Ты действительно считаешь, что она все поняла?
— Она поняла, что должна доставить мне удовольствие, и этого достаточно. Макс, смогут ли они добраться до нас сегодня? Мне не хочется провести здесь еще одну ночь.
— Мне тоже не хочется. Если Чипси сможет передвигаться быстрее нас…
— О, она сможет.
— …то тогда вполне возможно.
— Надеюсь на это. Хочешь позавтракать?
— Чипси оставила что-нибудь?
— Целых три штуки. Свою я уже съела.
— Зачем ты обманываешь? Когда мы ложились спать, оставалось как раз три штуки.
Она смутилась и позволила Максу разделить оставшиеся фрукты. Во время еды он заметил перемену на поляне.
— Послушай, а где эти светляки-переростки?
— С восходом сюда явилось одно из этих ужасных созданий и унесло их с собой. Я была уже готова закричать, но он не стал приближаться ко мне. Так что я дала тебе поспать.
— Спасибо. Я вижу, что наш сопровождающий по-прежнему с нами.
Между деревьями все также висело пугало-шарик.
— Да, а еще все утро здесь сновали невидимки.
— Ты видела их?
— Конечно нет. — Она встала на ноги и, морщась, потянулась. — Я собираюсь сидеть здесь, пока не увижу Джорджа Дайглера, а вместе с ним еще десяток вооруженных людей. Я поцелую каждого из них.
До самого полудня план Элли полностью сбывался. Издалека они слышали рев и фырчание кентавров, но ни одного из них не видели. Они как-то само собой перестали разговаривать и, расставшись с надеждами и страхами, задремали под лучами солнца. Внезапно пробудившись, они увидели приближающегося к ним кентавра.
Макс был уверен, что это вожак стада; по крайней мере, тот, кто принес им воду и еду. Не тратя понапрасну времени, пинками и толчками кентавр дал понять, что они должны позволить связать себя для дальнейшего перехода.
Никогда не освободиться им от живых «веревок». Макс подумал, не напасть ли ему на кентавра: забраться тому на спину и перерезать горло. Но казалось маловероятным, что он сможет сделать это бесшумно, а любой шум привлечет к ним все стадо. Кроме того, он не имел ни малейшего понятия, как освободиться от пут, даже если он убьет кентавра. Лучше обождать, тем более, когда они послали за помощью.
Их повели той же дорогой, что и «людей»-рабов. Вскоре стало очевидно, что они приближаются к большому поселению кентавров. Тропа постепенно перешла в извилистую, хорошо ухоженную дорогу, по которой в обоих направлениях передвигались кентавры, изредка сворачивая на боковые ответвления. Ни зданий, ни других признаков цивилизованной расы пленники не увидели, но здесь царил дух организации, порядка и стабильности. По обеим сторонам дороги кипела жизнь: «людей»-рабов было здесь так же много, как и самих кентавров: они переносили различные грузы, причем лишь некоторые были привязаны живыми «веревками», остальные же свободны в передвижении.
В одном месте Макс заметил сильное оживление с его стороны дороги. Однако он не стал рассказывать Элли об увиденном, не желая пугать ее понапрасну. То, что он увидел, напоминало лавку мясника, только вот висящие там скелеты не были скелетами кентавров.
Наконец, они остановились на большой поляне, заполненной кентаврами. Кентавр, который вел пленников, погладил веревки, и те, быстро укоротившись, подтянули Макса и Элли к самому его туловищу. Затем он занял место в очереди.
На одной стороне площади вершил суд большой седой кентавр. Он стоял, всем видом выражая достоинство, а перед ним по. одному либо группами проходили кентавры.
Макс так увлекся этим зрелищем, что почти забыл о страхе. Каждый случай вызывал множество дискуссий, затем судья произносил единственную фразу, и участники спора молча шли дальше.
На поляне не было ни одного «человека», однако ее заполняло много странных низкорослых животных, напоминающих расплющенных свиней. Казалось, что они состоят лишь из пасти, зубов и сопящего рыла. К чему бы они ни приближались, все тут же исчезало в их прожорливых пастях. Наблюдая за ними, Макс понял, каким образом поселок собственно и содержится в чистоте, несмотря на его довольно большую заселенность; эти мусорщики были живыми уборщиками улиц.
Хозяин Макса и Элли постепенно продвигался к началу очереди. Перед ними слушалось дело старого кентавра. Его мех потускнел, через шкуру выпирали кости. Он был слеп на один глаз, а из другого сочился густой гной.
Судья, мэр, верховный вожак, кем бы он ни был, обсудил дело с двумя молодыми здоровыми кентаврами, похоже, его помощниками. Затем он подошел к больному кентавру, осмотрел его со всех сторон и что-то сказал ему. Старый кентавр тихо произнес одно-единственное слово.
Вернувшись на свое место, судья испустил странный вой. Со всех сторон к нему устремились приземистые мусорщики. Десятки отвратительных существ образовали вокруг больного кентавра замкнутый круг. Судья громко заревел, и его помощник достал из своей сумки какое-то существо, свернувшееся в кольцо. Помощник погладил его, и оно развернулось.
Максу существо напомнило электрического угря. Помощник протянул существо по направлению к больному кентавру; тот даже не попытался остановить его, а лишь наблюдал за ним единственным глазом. Голова существа коснулась шеи кентавра; тот задергался, как при ударе электрическим током, и рухнул.
С неожиданной для них скоростью мусорщики бросились вперед, закрыв своими тушами тело упавшего кентавра. Когда же они, сопя, отошли от места бойни, на земле не осталось даже костей.
— Успокойся, Элли! — ласково произнес Макс. — Возьми себя в руки, малыш.
— Со мной все в порядке. — тихо ответила Элли.
Глава 19
Требуется друг
Впервые за все время плена они оказались свободными от стягивающих их ноги пут. Их хозяин погладил веревки, и те тут же упали на землю.
— Если хочешь — беги, — прошептал Макс Элли. — Я задержу их.
Элли покачала головой.
— Ничего не выйдет. Они схватят меня прежде, чем я пробегу пятьдесят футов. Кроме того, я не смогу найти обратной дороги.
Макс замолчал, сознавая в душе, что она права. Главный кентавр оглядел их с выражением легкого удивления, затем обменялся характерным ревом с их похитителем. Со стороны было ясно, что сейчас решается их участь. Макс приготовил нож. Он не знал точно, что будет делать, но твердо решил, что ни один кентавр не должен приблизиться к ним с электрическим существом в руках, без борьбы он не сдастся.
Вскоре решение было принято. Обмотав привязь вокруг их лодыжек, кентавр потянул пленников за собой. Спустя пятнадцать минут они вновь оказались на своей поляне. После ухода кентавра Элли облегченно вздохнула.
— Макс, это здорово, что мы вернулись сюда, как ни странно это звучит.
— Я знаю.
В их дальнейшем существовании ничего не менялось, только лишь угасали надежды и отчаяние все более охватывало их. Обращались с ними достаточно мягко, как с домашними животными — их кормили, поили и чаще всего не обращали внимания на них. Раз в день им приносили воду и довольно много местных фруктов. После первой ночи им ни разу не предоставили роскоши «искусственного» освещения, и ни одно пугало не висело над поляной. Но и убежать они не могли из-за связывающих их веревок. Разве что перегрызть себе ногу…
Два или три дня они со все возрастающей тревогой обсуждали, как им спастись, но вскоре оставили свои бесплодные разговоры, лишь увеличивавшие их отчаяние. Теперь Элли почти не улыбалась и совсем перестала шутить; казалось, что до нее, наконец, дошло, что она, Элдрет Кобурн, единственная дочь богатого и почти всемогущего посла, стала домашним животным у монстров, самым подходящим местом для которых был зоопарк.
Макс относился к этому более философски и умел держать свой страх при себе. Элли рассматривала их положение как пребывание животных в зверинце — чаще всего их посещали детеныши кентавров. Они, фыркая и мыча, подходили к людям и с любопытством разглядывали их. Макс не разубеждал девушку, опасаясь, что на самом деле их просто откармливают для стола. Спустя неделю после их пленения Элли отказалась от завтрака и все утро молчала. На все попытки Макса втянуть ее в разговор она отвечала односложно. В отчаянии он пригрозил: