Психология любви и секса. Популярная энциклопедия, стр. 56

Все скрипты можно разделить на две категории: инструкции для неудачников и для победителей. Скрипт неудачника сформулирован примерно так: «Очень жаль, сынок, но ты — неудачник. Сколько бы ты ни бился, у тебя ничего не выйдет. Даже если ты немного выиграешь, не оставляй своих попыток, ибо «ты же не можешь побить их всех». Инструкция для победителей звучит по-другому: «Зачем вообще терпеть поражения? Если у тебя что-то не получилось, значит, ты плохо играл. Так что давай еще раз, пока не научишься делать все хорошо!» Есть только три силы, способные разрушить родительское проклятие и поломать вложенный в подсознание ребенка жизненный сценарий. Первая сила — слепая мощь истории (войны, революции, голод или эпидемия), сметающие все на своем пути и переплавляющие скрипты в огромном котле человеческих страстей. Вторая сила — сильный и мудрый учитель (им может стать психотерапевт, странствующий буддийский монах или командир взвода), который силой своего разума или жизненного опыта может переломить скрипт родителей. Реже всего случается третий вариант, когда скрипт модифицируется самим человеком. Но здесь нужна одна оговорка: для этого в родительском скрипте должно присутствовать допущение принимать самостоятельные решения.

В соответствии со своими жизненными сценариями, люди по-разному проводят свое время. Э. Берн выделял шесть основных способов заполнить время от рождения до смерти и называет их «Никогда», «Всегда», «Пока не…», «Но потом…», «Снова и снова» и «Открытый конец».

Скрипт «Никогда» лучше всего иллюстрирует греческая легенда о Тантале, который испытывал муки жажды и голода, стараясь дотянуться до еды и питья. Людям с таким жизненным сценарием запрещено делать вещи, которые им хочется делать больше всего на свете, и жизнь их проходит в борьбе с постоянными искушениями. Этот скрипт может запрещать или любовь, или секс, или все вместе. Если запрещена только любовь, то у человека формируются неразборчивость в половых партнерах и презрение, смешанное с недоверием по отношению к романтическим отношениям. Из этой когорты формируются моряки, бродяги и проститутки по призванию. Если запрещен секс, а не любовь, то из человека получится священник или он будет работать в сиротском доме, воспитывая чужих детей. Однако порою родительские скрипты вступают в противоречие с собственными подсознательными желаниями человека. И тогда, по словам Берна, «людей, неразборчивых в сексе, мучает вид влюбленных и счастливых семей, а тех, кому доступна любовь, но не секс, порой беспокоит странное желание перепрыгнуть через монастырскую стену».

Срипт «Всегда» представлен молодыми людьми, которых родители прогнали из дому за грехи, самими родителями подсказанные. «Ты забеременела, так иди и зарабатывай себе на жизнь на панели!» или «Если ты собираешься стать алкашом — это твое дело!». При этом не исключено, что отец, выгоняющий на улицу провинившуюся дочь, сам когда-то таил по поводу нее развратные мысли.

Скрипт «Пока не…» содержит наиболее четкие указания жизненного сценария типа «Ты не должна иметь половых отношений, пока не выйдешь замуж», или «Ты не должна выходить замуж, пока тебе нужно заботиться о матери». Подобные скрипты рождают старых дев, а эгоистичные матери будут изо всех сил стараться, чтобы это самое «пока не…» не произошло подольше, хотя на словах будут сожалеть о неустроенной судьбе своей рано увядшей дочери.

Скрипт «Но потом…» напоминает легенду о домокловом мече, висящем над человеком. «Гуляй, пока молодая, когда выйдешь замуж и пойдут дети — будет не до веселья». В результате вместо любви к детям в подсознании зарождается тихая ненависть.

Скрипт «Опять и опять» тоже может создавать старых дев, но по другой причине — потому что они будут слишком разборчивы в выборе женихов.

Скрипт «Открытый конец» создает стареющих мужчин и женщин, теряющих жизненность, но не слишком жалеющих об этом, поскольку они довольствуются воспоминаниями о прошлых победах.

Несовпадение позиций

Два человека могут быть взаимно влюбленными — и быть несчастными, даже если ничто и никто не мешает им любить друг друга. Почему? Да потому, что в понятие «любовь» они вкладывают совершенно разное содержание.

Вообще со словами, выражающими чувства, надо быть предельно осторожными. Возглас «Ты сделал мне больно!» может прозвучать из уст человека, которому товарищ случайно наступил на ногу, а также в том случае, если этот же товарищ соблазнил его жену. Как мы уже говорили, слово «любовь» имеет еще больше оттенков, укладывающихся в почти бесконечный диапазон между «заниматься любовью» до «любви возвышенной и неземной».

В качестве примера несовпадений представлений о «настоящей» любви можно привести печальную, я бы даже сказал «трагическую», историю любви Поэта к Прекрасной Даме. Вы, конечно же, догадались, что речь идет о Блоке, чьи стихи и воззрения о Душе Мира, Прекрасной Даме, Вечной Женственности и проч. вошли в хрестоматии. Я не знаю, что произошло у Александра Блока в его раннем детстве и отрочестве, какие книги и какие события произвели на него столь сильное впечатление, но его образ «Идеальной женщины» совершенно не соответствовал реальным представительницам противоположного пола, проживающим на Земле.

Возможно, на юного Сашу оказали столь большое влияние поэзия или философия, которыми он тогда увлекался; может быть — всему причиной замкнутый образ жизни и оторванность от реальной жизни; не исключено, что главную роль в вечном поиске Идеала сыграли его личностные особенности: интравертированность, инфантильность, повышенная сензитивность.

Ту, которой Александр Блок посвятил более 600 (!) стихов, юный поэт впервые встретил на любительской сцене во время постановки «Гамлета». Он влюбился сразу же и бесповоротно, но не в реальную полненькую и задорную девушку, а в идеальный образ, который поспешил создать в своем воображении. Образы послушнее людей, создавать и лелеять их — одно удовольствие, а если в этом счастье присутствует и элемент мазохизма, так это придает наслаждению ту горечь и грусть, которые только украшают его, делая томительно сладким.

На свою беду, Любочка Менделеева не знала, что ее заочно причислили к лику святых, а когда ей сообщили об этом, отнеслась к сему факту, как к забавной и милой шутке. Ей хотелось простого семейного счастья, достатка, развлечений и секса, а вместо этого она получила возвышенное обожание и сотни любовных гимнов.

Незадолго за свадьбы Блок писал: «Я не хочу объятий, потому что объятия — только минутные потрясения. Дальше идет «привычка» — вонючее чудовище. Я хочу не слов. Слова были и будут… Я хочу сверхслов и сверхобъятий…» А Люба Менделеева, тем временем, хотела обычной земной любви.

Такое явное столкновение столь разных позиций привело к душевному надлому как у Блока, так и у его жены. Зинаида Гиппиус, бывавшая в доме поэта в первые годы его семейной жизни, писала о Любе: «…красивая, крупная — слишком крупная для маленьких комнат, маленького чайного стола — все-таки была не та. В ней погас играющий свет, а от него шла ее главная прелесть…» А уж если в женщине пропадает этот «играющий свет», значит, дело плохо. Значит, мужчина не смог или не захотел разделить с ней счастье. Много позже Любовь Дмитриевна напишет о первых годах своего замужества: «Я стремилась устроить свою жизнь, как мне нужно, как удобней… Я думала только о том, как бы избавиться от этой уже не нужной мне любви…»