Дети Джедаев, стр. 80
«Люк, — в отчаянии подумала она, — Люк, помоги мне…»
И словно насмешливое эхо игровой площадки, Ирек глумливо передразнил: Ах, Люк, помоги мне…
Здесь. В тот коридор. Она узнала его, узнала! Лея бросилась за угол…
И он стоял перед дверью.
Огромная чёрная фигура, отблеск бледного света на чёрном шлеме, злой блеск огоньков в тенях его просторного плаща и густой, втянутый в лёгкие воздух.
Вейдер.
Перед дверью стоял Вейдер.
Она в ужасе обернулась. В проходе позади неё стоял Ирек, окружавшее его тёмное излучение, казалось, пульсировало. В руке он держал один из тех стальных шариков, которые так озадачили её в комнате игрушек, но теперь отделённым от тела сознанием она увидела, что в нём есть входы, невидимые для глаз, ограниченных электромагнитным спектром.
Входы, которые совсем не служили выходами.
А в самом шарике, лабиринт за лабиринтом, все более крошечные лабиринтные шарики.
Он улыбнулся:
— Ты здесь. Мне ясно, что ты здесь. Лея обернулась. Перед дверью по-прежнему стоял Вейдер. Она не могла миновать его. Не могла.
— Мать не сможет меня остановить, — заявил Ирек. — Она даже не узнает.
Он поднял шарик, и его разум, казалось, протянулся в коридор, словно огромная сеть, захватывающая её. Лея почувствовала, что растворяется, словно дымный призрак, неумелая иллюзия; затягиваемая словно пылесосом в стальной шарик; растворяясь в мощи Тёмной Стороны.
Должен же быть какой-то способ применить Силу для защиты себя, подумала она… для прохода мимо тёмного ужаса, что стоял перед дверью. Но она не знала, что это за способ.
Юнец вытянул губы трубочкой и вдохнул, втягивая её вместе с воздухом.
— Ирек!
В коридоре за спиной у сына появилась Роганда. Подол её белого платья был подобран так, словно она бежала.
— Ирек, подойди немедленно!
Он резко развернулся, его сосредоточенность нарушилась. Тень Вейдера исчезла. Лея бросилась к двери, прошла сквозь дверь, метнулась к спящей фигуре в постели…
Снова обретя человеческое восприятие, она едва слышала сквозь дверь голоса, но тем не менее узнала голос Орана Келдора.
— Лорд Ирек, мы поймали его на сканерах! Он здесь! «Глаз Палпатина».
Глава 22
Мастер Люк, вы совершенно уверены, что это сработает?
— Ты меня поймал. — Материально-техническое обеспечение в виде посоха и троса, при помощи которых Люк буксировал извлечённый из прачечной маленький насос, было не самым лучшим в мире, но на данном этапе Люк был просто в восторге от того, что обнаружил насос, который ещё работал. На «Глазе Палпатина» очень немногое ещё работало.
За исключением орудий, подумал он. За исключением орудий.
— Сколько времени это нам даст? — спросил Никос, сгибаясь под грузом двух баков из-под масла, наполненных подсахаренной водой. — При условии, что это вообще сработает.
— Возможно, целый час. — Огоньки на посохе Люка тоже тускнели, и служебный коридор с его низким потолком и пучками проводов начинал приобретать вид, влажность и запах глубокого подземелья. То тут, то там со стен капала вода. Люк изучил место и удовлетворённо кивнул. Они определённо находились на линии главного водотока для этого сектора корабля.
— Это немного для проверки десантного судна и двух шаттлов, — заметил Трив Потман.
Люк покачал головой. Каждый шаг походил на раздирание бедра кусками кости.
— Этого должно хватить. — Последние пластыри перигина давно исчезли — теперь только Сила не давала ему впасть в шок, сдерживала лихорадку внутренней инфекции.
Идущая за ними Крей с пятигаллонными вёдрами подсахаренной воды в обеих руках ничего не сказала, как не говорила ничего, пока Люк обрисовывал свои планы очистить корабль и во время процесса подключения к главным сенсорам для определения их положения и оценки того, сколько ещё времени осталось до начала обстрела Белзависа. И только когда Каллиста сказала, увидев на дисплее цифры — двенадцать часов тридцать минут:
— Это слишком много, — заговорила Крей. — Именно так утверждает файл.
— Именно так утверждает Повеление. Разве ты не видишь? — Каллиста продолжала: — Повеление намерено сделать всё, что может, исследовать всё, что может, чтобы задержать нас и выполнить своё задание. Контроль Повеления позволил бы задержку в двенадцать с половиной часов после выхода из гиперпространства. Во всяком случае, когда на планете есть Джедаи. Особенно когда у них есть… был… флот рогаткокрылов.
— Она права, — сказал тогда Люк, взглянув на Крей. Он ожидал спора, так как Крей никогда не верила, что компьютеры способны солгать.
Но с тех пор, как Крей покинула безопасные пределы своей лаборатории, она прошла через суд, устроенный ей Повелением, и поэтому она прореагировала только горьким сжатием губ. Она молча следила за тем, как Люк и другие подмешали в воду сироп, чтобы получить густую гиперсладкую смесь, взяла свою долю, когда антигравитационные салазки оказались слишком большими, чтобы войти в отверстие служебного коридора. Она двигалась так, словно каждый шаг, каждый вдох был для неё тяжким трудом, который ей требовалось исполнить, и не желала, заметил Люк, встречаться взглядом с Никосом.
— Слава Создателю, — возликовал Трипио, когда они повернули за угол и тусклые рабочие лампочки замерцали с потолка над головой. — Я уже начинал опасаться, что этот квадрант корабля вокруг отсека шаттлов тоже лишён энергии.
— Джавасы, вероятно, слишком запуганы песчаниками, чтобы подойти достаточно близко. — Люк свернул в боковой коридор, следуя вдоль главного водопровода.
— Пока, — заметила Каллиста; её голос исходил из пространства рядом с ним, словно она шла поблизости.
— Нравятся мне бодрые девушки.
Она пропела строчки из старой детской песенки:
«Пусть все будут счастливы, пусть все будут счастливы…», и Люк, несмотря на боль в ноге, рассмеялся.
— Должно быть, это сводит их с ума, — продолжала миг спустя Каллиста. — Песчаников. Если они так… так жёстко скованы традицией, как ты описываешь, то они должны ненавидеть то, что здесь все по-иному, нет ни дня ни ночи и охотиться можно только на стенах да в коридорах.
— С течением времени меня саму это возбуждает всё меньше и меньше. — Дверь в главную насосную была заперта. Трипио убедил программу замка, что ключ вставлен, и дверь со свистом открылась.
— Сломай-ка механизм, Никос, — тихо предложил Люк. — Ты права, Каллиста. Повелению я доверяю не больше, чем тому, что могу бросить этот корабль вверх и против ветра.
— Странно, — проговорил Потман, оглядывая маслянисто-чёрную корневую систему труб и клапанов, когда Люк подсоединил к главному механизму маленький портативный насос. — Пока я был штурмовиком, то никогда не думал об этом. Но теперь, оглядываясь назад, мне думается, что я так и не смог привыкнуть к жизни в коридорах, каютах, на кораблях и на базах. Я хочу сказать, в то время это казалось вполне нормальным. Только после того, как я пожил в лесу в Пзобе, я понял, как сильно мне это нравится, как сильно я тосковал по лесам и деревьям Чандрилы. Вы тоскуете по океанам, мисс Каллиста?
— Каждый день.
Стоящая в дверях Крей только прислонилась лбом к дверному косяку и ничего не сказала, наблюдая за тем, как Люк подсоединил самодельные силовые кабели к главным выводам, нажал кнопку. Раздался сухой, гудящий скрежет мотора, негромкий и визгливый на фоне более глухого, более спокойного стука главного насоса, который занимал половину открывшегося перед ними помещения. Люк с благодарностью выдохнул и убрал шланг маленького насоса.
— Вот так.
Он погрузил шланг в первый из баков с подсахаренной водой, наблюдая, как набухает и твердеет от давления смеси соединение между маленький насосом и большим.
Каллиста тихо воззвала к не обращающим внимания песчаникам, обитающим на участках над насосной:
— Вот вам, ребята.
Они накачали в запас воды песчаников почти двадцать галлонов концентрированной подсахаренной воды.