Путешествие вокруг света на корабле «Нева» в 1803–1806 годах, стр. 55

Глава шестая. Плавание корабля «Нева» из залива Ситкинского до Кантона

Сентябрь 1805 г. Около 4 часов пополудни подул северный ветер. Полагая, что он установится, я снялся с якоря в 6-м часу вечера. Но не успели мы пройти и половины островов, как вдруг наступила тишина.

По прошествии некоторого времени тот же самый ветер вынес нас из узкого пролива между островами. В 8 часов начался отлив, я хотел воспользоваться им, и, обойдя острова Средние, пролавировать там до утра. Но моё желание не исполнилось; около полуночи нашёл туман и принудил нас остановиться на верпе.

2 сентября до 2 часов пополуночи мы стояли спокойно. В это же время с юга налетел шквал с волнением и подрейфовал корабль. Поэтому мы были принуждены бросить якорь на глубине в 40 сажен [73 м] и на песчаном грунте. В 6 часов подул северный ветер и позволил нам вступить под паруса, но и этим благоприятным случаем мы пользовались не долго. Вскоре наступила тишина, и корабль остановился.

В это время приехал к нам из крепости Баранов, с которым я распрощался не без сожаления. Он, по дарованиям своим, заслуживает всякого уважения. По моему мнению, Российско-Американская компания не может иметь в Америке лучшего начальника. Кроме познаний, он имеет уже привычку к выполнению всяких трудов и не жалеет собственного своего имущества для общественного блага.

Безветрие продолжалось до полуночи и принудило нас буксироваться. Вскоре потом подул крепкий северо-западный ветер, и потому, убрав лишние паруса, мы направили свой путь к юго-западу.

5 сентября. Поутру ветер повернул было к юго-западу, но вскоре опять установился на прежнем своём румбе. В полдень, по произведённым мной наблюдениям, мы достигли 52°33 с. ш. и 139°00 з. д. Со времени нашего выхода из гавани на корабле находилось около десяти больных. Но сегодня таких было только двое, да и то из числа раненых. Такое количество больных произошло, вероятно, от плохой погоды и чрезвычайной работы, которой мы занимались всю прошедшую неделю, а особенно 2-го числа, когда, по причине совершенного безветрия, никто из нас не спал целые сутки, в продолжение которых мы вышли за мыс Эчком. Теперь, когда все привыкли более прежнего к переменной погоде, можно надеяться, что команда будет здоровее. Нельзя это сказать утвердительно о двух кадьякцах и четырёх мальчиках, родившихся от русских и американок. Первых я взял с собой для управления байдаркой, а последних для обучения мореплаванию.

Во время нашего пребывания в Новоархангельске было набрано и наквашено 60 вёдер дикого щавеля, который мы начали употреблять со вчерашнего числа. Прибавляя к этому противоцынготному средству брусничный сок и мочёную бруснику, мы, конечно, избежим цынги, никакого признака которой до сих пор еще не было. Но так как для достижения Кантона требовалось много времени, то я принуждён был сделать следующее распоряжение об употреблении матросской пищи: пять дней в неделю варить щи с солониной и щавелем с прибавкой довольно большого количества горчицы или уксуса, а два дня — горох с сушёным бульоном. В воскресенье же и понедельник я велел давать по полкружки пива в день на человека, в четверг — бруснику или брусничный сок, а в среду — чай для завтрака.

8 сентября. Достигнув 48°17 с. ш. и 139°29 з. д., мы видели множество морских котиков, а потому я назначил самых исправных матросов по всем саленгам [178], с тем, чтобы они пристально осматривали весь горизонт. Но до самой ночи ничего замечательного не было открыто, хотя небо было ясное. Мои кадьякцы уже третий день жаловались на боль в желудке. Полагая, что это происходило от употребления хлеба, к которому они еще не привыкли, я уменьшил выдачу им этого продукта питания, зная уже раньше, что даже русские, питаясь долгое время рыбой, сначала много страдают от неосторожного употребления хлеба.

10 сентября. Морские котики, которые попадались нам третьего дня, показывались также, хотя изредка, и вчера. А потому я было решился отыскивать их пристанище, но к полудню задул западный ветер и притом столь сильный, что принудил нас лечь к югу и удалиться от места, где мы собирались делать поиски.

14 сентября мы прибыли в широту 44°24 и долготу 147°32 , где нашли, что поверхность моря покрыта небольшими треугольными ракушками, которые росли вокруг крепкого вещества и издали весьма походили на цветы, плавающие по морю. По словам кадьякцев, они служат лучшей пищей морских бобров и растут на деревьях, которые покрываются иногда водой178. Но так как они большие охотники до вымыслов, то на их слова не всегда можно полагаться. Вероятнее всего, что упомянутые ракушки образуются в море из того же самого вещества, на котором они находятся, так как ни на одной их кисти я не заметил ничего такого, чем бы они могли прикрепиться к дереву.

16 сентября дул тихий ветер с северо-запада. При восходе солнца показалось стадо небольших птиц, похожих на куликов. Они были беловатого цвета, с чёрными полосами на спине и на крыльях. Мы видели их и вчера, но только на некотором отдалении от корабля. В 7 часов поутру с фор-саленга [179] дано знать, что к югу показалась земля. Посланный мной наверх штурман также думал, что видит берег, но нашедший вдруг туман не позволил ему убедиться в своём мнении. Что касается меня, то я, находясь недалеко от места, где капитан Портлок поймал морского котика, полагал с уверенностью, что земля должна была быть недалёко. Поэтому, не медля нимало, я спустился на юго-юго-запад и продолжал путь в этом направлении до захода солнца. Хотя мы каждую минуту надеялись встретить землю, однако же, оказалось, что мы гонялись только за облаками. Таким образом, наша радость к ночи обратилась в сожаление, что мы потеряли напрасно несколько миль своего плавания. Надлежало проявить терпение и продолжать прежний путь к западу. По наблюдению, произведённому сегодня, западная долгота оказалась 151°04 , а северная широта -44°12 .

28 сентября. Достигнув вчера предполагаемой мной долготы 165° и не имея ни малой надежды сделать какое-либо открытие, я счёл за лучшее спуститься сегодня к югу, ибо, не имея возможности ничего отыскать там, где мы видели разные признаки близости земли, особенно, где нам показалась в минувшем году выдра, следовало заключать, что наши поиски в неизвестных местах, простирающиеся далее к западу, будут, без всякого сомнения, тщетны. Притом и само время становилось для нас весьма дорого.

2 октября северо-западный ветер, дувший около двух суток при весьма приятной погоде, утром утих, и наступила довольно ощутимая теплота. В 4 часа пополудни мной снято несколько лунных расстояний, по которым долгота западная оказалась 166°06 . А так как около этого времени корабль «Нева» находился на 36,5° с. ш., то я и направил свой путь на запад, чтобы этим курсом достигнуть 180° долготы.

4 октября. В полдень я делал астрономические наблюдения на 36°25 с. ш. и 167°45 з. д. Вскоре после этого горизонт покрылся мраком, и западный ветер задул столь жестоко, что принудил нас уклониться к югу. А поскольку по опыту известно, что западные ветры здесь не скоро меняются, то, для сбережения времени, я решился направить плавание к Марианским островам, не касаясь путей известных мореплавателей. Таким образом, оставив поиски в этих широтах, мы можем сказать, что не заметили никакого признака земли между 165° и 168°. К этому нужно также прибавить, что от 42° широты до настоящего дня мы не видали ни одной птицы или рыбы, хотя время продолжалось прекрасное.

9 октября. Тишина и безветрие, продолжавшиеся около трёх суток, становились уже для нас скучными, ибо, кроме того, что мы подвигались весьма медленно вперёд, жара сделалась несносной. Хотя сегодняшняя широта оказалась не менее 30°20 , однако же, наши гребные суда совершенно рассохлись, а стеньги и бушприт, сделанные нами из елового леса, расщелялись так, что я принуждён был положить на них во многих местах найтовы [180]. Вчера мы были обрадованы появлением нового рода рыбы. Длиной она была не более полуфута [15 см], довольно толста, но с удивительными перьями, или, лучше сказать, крыльями, длиной около трёх четвертей всего тела. Сегодня показались тропические птицы и множество летучей рыбы, по чему мы могли наверное заключить, что уже отдалились от тех мест, где почти непрерывно обитают туманы.