Любовь и грезы, стр. 47
Глядя на лениво текущий Гудзон, Джейд подумала, что в сгущающихся сумерках его вода напоминает жидкий шелк. Как хорошо, если бы можно было двигаться по жизни так же спокойно, как течет эта река, не беспокоясь о неожиданных поворотах, твердо зная, что рано или поздно, несмотря на все препятствия, ты в конце концов достигнешь своей пели.
Она посмотрела через лужайку в сторону своего собственного дома. Каким он казался печальным и одиноким: словно невидимое облако отчаяния и безысходности опустилось на него, затмив все признаки жизни! Он понравился ей с первого взгляда, она с таким наслаждением занималась его переустройством и обстановкой, но теперь все это потеряло для нее интерес.
Где-то здесь, в кипящем жизнью Нью-Йорке, жил Колт.
Но теперь другая женщина разделяла его радости и печали, надежды и мечты… и знала блаженство его ласки.
На какое-то время у нее тоже появился мужчина. Который своей любовью заполнил ее душевную пустоту.
Но она его потеряла.
Из-за упрямства? Из-за гордости?
Мисс Уиллард невольно напомнила ей боль утраты, и теперь Джейд поняла, что, наверное, все это время она обманывала себя и что пришло время посмотреть в лицо реальности. Завтра, пообещала она себе, что пойдет к Брайану и поговорю с ним, скажет ему, что наконец перестала жить прошлым и…
– Джейд, милочка…
Она повернулась на голос Мариетты, пораженная тем, с какой печалью он прозвучал. Сердце Джейд сжалось от мрачного предчувствия: она увидела, что Мариетта плачет. Позади нее собрались другие. Женщины прикладывали к глазам платочки, у мужчин вид был суровый и угрюмый. Джейд протянула дрожащую руку, чтобы ухватиться за каменную ограду террасы.
Мариетта шагнула к ней.
– Ох, Джейд, дорогая, мне так жаль! – всхлипнула она.
Джейд почувствовала, что из самой глубины ее души рвется крик отчаяния.
– Скажите мне! Что случилось? Почему вы так странно себя ведете и почему так на меня смотрите? Что происходит?!
Один из мужчин – Джейд узнала в нем недавнего собеседника, которого оскорбила своей осведомленностью, – бросился к ней и обхватил ее руками. Теперь он был очень обходителен и печален. Она не пыталась его оттолкнуть, инстинктивно чувствуя, что ей понадобится его поддержка.
Наконец Мариетта выдавила из себя слова:
– О Боже, как мне трудно говорить вам об этом… Начался пожар. в здании мистера Стивенса, и.
Ее голос прервался рыданием, и она закрыла лицо ладонями, не в силах продолжать.
Не сдержав крика отчаяния, Джейд стала умолять, чтобы кто-нибудь сказал ей, что происходит… и сквозь серый туман, опускавшийся на нее, чтобы унести в забытье, услышала чей-то голос:
– Мистер Уинслоу сказал, что мистер Стивенс остался в горящем здании.
Глава 21
Джейд призвала на помощь все силы, чтобы остановить бешено закружившийся перед ее глазами мир и не потерять сознания. Обведя взглядом море обеспокоенно уставившихся на нее глаз, она взмолилась:
– Не может ли кто-нибудь отвезти меня туда? Пожалуйста!
Молчание взорвалось протестующими возгласами, но она не дала себя отговорить. Когда на ее мольбу никто не откликнулся, она выбежала из дома, готовая идти пешком. На середине лужайки она ощутила у себя на плече чью-то руку и попробовала высвободиться, но услышала мягкий мужской голос:
– Подождите, мисс О'Бэннон. Я вас отвезу.
Она с благодарностью заглянула в полные сочувствия глаза племянника Мариетты Уинслоу, Роберта Пенроуза.
– Надеюсь, вы не побоитесь сесть в мой безлошадный экипаж? – нерешительно спросил он, словно она могла бояться нового изобретения!
Если бы положение было не столь трагическим, Джейд в ответ на такой вопрос только весело засмеялась бы. Вместо этого она схватила его руку и сказала:
– Не могу выразить, как я вам благодарна!
Не обращая внимания на испуганных лошадей, с громким ржанием шарахающихся в сторону от автомобиля, они проехали по улицам Нью-Йорка и, подъезжая к треугольной площади, где пересекались Бродвей, Пятая авеню и Двадцать третья улица, ощутили резкий запах дыма, наполнявшего воздух.
Джейд не в состоянии была говорить – она могла только смотреть на черную пелену, которая куполом поднималась в серебристо-голубое небо.
Внезапно они остановились. Полиция перекрыла улицу баррикадой. Кругом сновали полисмены, не давая любопытным приблизиться к пожару.
Джейд выскочила из автомобиля, зацепилась юбкой за дверцу и не задумываясь рванула ее, чтобы высвободиться. Роберт несколько раз окликнул ее, но она упорно пробивалась вперед, к пылающему зданию.
Кто-то из полисменов увидел, как она пробирается через баррикаду:
– Туда нельзя! Это опасно. Вернитесь обратно!
Не обращая внимания на крики, требовавшие, чтобы она повернула назад, Джейд бросилась прямо в дым, чувствуя, как он разъедает ей глаза и горло. Неожиданно чьи-то сильные руки схватили ее – перед ней возникла фигура огромного пожарного.
– Успокойтесь, леди. Вы подвергаете себя ненужной опасности. Оставайтесь на месте. Здание вот-вот может рухнуть.
– Пустите меня!
Джейд отчаянно вырывалась, но он крепко держал ее. Она видела, как впереди из всех окон валил дым, к небу рвались языки пламени. Воздух был полон гнетущего ужаса – и криков спасателей, и звона пожарных колоколов. Ей видны были пожарные экипажи с их насосами, работающими от парового двигателя, люди, направлявшие мощные струи воды в адское пламя Была организована и традиционная цепочка людей, передававших друг другу ведра с водой.
– Мисс О'Бэннон! Мисс О'Бэннон!
Джейд повернулась на истерический крик и увидела мисс Пирсон, секретаршу Брайана.
– Отпустите меня, пожалуйста, – мне нужно поговорить с ней! – с мольбой в голосе попросила Джейд у пожарного.
Тот сурово отрезал:
– Я вас не выпущу, мисс. Вы не соображаете, что делаете, и я обязан не дать вам погибнуть.
В это мгновение мисс Пирсон добралась до них, с ужасом глядя то на вырывающуюся Джейд, то на пожарного, который ее держал.
– Где мистер Стивенс? – спросила Джейд.
Мисс Пирсон пошатнулась и на секунду прикрыла покрасневшие от дыма и слез глаза, словно вознося молитву, а потом указала на горящее здание. Прерывающимся голосом она прошептала:
– Там.
– Нет! – еле выговорила Джейд, давясь комком рыданий. – Нет… Не может… быть…
Ее голова бессильно опустилась на грудь.
– Он вышел, но потом вернулся обратно, – поспешно объяснила мисс Пирсон. Она задыхалась от рыданий. – О Боже, мисс О'Бэннон, ему ни за что не выбраться!
Джейд собрала последние силы и мощно рванулась, пытаясь высвободиться. Когда ей это не удалось, она излила на пожарного всю свою бессильную досаду и муку:
– Отпустите меня, будьте вы прокляты! Отпустите и делайте свое дело! Вызволите его оттуда!
– Он погиб Слишком поздно. Пожалуйста, мэм, если вы не успокоитесь, мне придется вас связать, а я ужасно не люблю быть грубым с женщинами.
Тут рядом возник Роберт Пенроуз:
– Этого не понадобится, сэр. Я вас сменю.
Пожарный помедлил, но только на секунду, потому что у него были заботы поважнее, чем держать обезумевшую леди.
Передавая ее Пенроузу, он сказал с облегчением:
– Сделайте одолжение, мистер. Но предупреждаю вас: она сошла с ума, и если вы с ней не справитесь, она кинется прямо в огонь. Так что держите ее крепче.
И он поспешно исчез.
Пенроуз крепко сжимал Джейд, но она вдруг перестала вырываться, словно смирилась с судьбой Брайана и со своей собственной тоже.
– Зачем? – только простонала она, уткнувшись лицом в плечо Роберта. – Зачем он пошел обратно?
Мисс Пирсон с немой жалостью покачала головой, а потом сказала, что они должны были работать допоздна, – и тут услышали крик, что дом горит. Они быстро выбежали на улицу и остановились на тротуаре, глядя, как подъезжают пожарные экипажи.
– И я только думала, – прорыдала она, – что бедный мистер Стивенс стоит и смотрит, как из окон рвется пламя, и, наверное, думает о своей жене и малыше, которые погибли в таком же пожаре. Вид у него был ужасный, просто ужасный, словно ему самому хотелось умереть. И тут мы услышали вопль.