Две женщины и мужчина, стр. 43

– О'кей. Тогда выйдем в одиннадцать. Охранники успеют придумать, как вывести нас отсюда незаметно. Как только прибудет бригада ремонтников, я отправлю их работать. А до тех пор мы отберем вещи, которые не пострадали от взрыва.

– Хорошо, – согласилась Фейт.

Сеанс физиотерапии закончился около часа дня. Фейт приняла душ и оделась. Процедура, как обычно, взбодрила ее, и она надеялась, что ночью будет спать крепко и без тревожных сновидений, хотя отнюдь не была в этом уверена.

– Фейт!

Обернувшись, Фейт увидела доктора Бернетта, с улыбкой идущего к ней по коридору. Кейн поднялся со стула, на котором ожидал ее. Новый охранник, сопровождавший их сегодня, прислонился к стене возле лифтов. Он казался расслабленным, но в действительности все время был настороже. На нем были джинсы и свитер, и Фейт заинтересовало, где он носит оружие.

– Фейт!

Она улыбнулась Бернетту:

– Здравствуйте. Что вы делаете на этом этаже?

– Пришел повидать мою знаменитую пациентку. – Несмотря на легкомысленные слова, его взгляд был озабоченным.

– Я в отличной форме. Хотя Трейси истязала меня, как всегда.

– Она позвонила мне, когда вы принимали душ. Фейт вздохнула:

– Понятно. И что она вам сообщила? Что я не смогла поднять вес, который поднимала на прошлой неделе? Что я продержалась только десять минут на шведской стенке?

– Что вы похудели на пять фунтов. Если вы не будете заботиться о себе, Фейт, то очень скоро вернетесь сюда. Вы этого хотите?

– Конечно, нет.

– Тогда начинайте следить за собой. Я не могу равнодушно смотреть, как вы теряете все, что вам удалось приобрести.

– Распекаете бывшую пациентку, доктор? – послышался голос Кейна.

Он подошел к ним, и Фейт почувствовала себя словно в западне между этими двумя мужчинами. Она ощущала их неприязнь друг к другу так же ясно, как если бы эти эмоции были изображены на них светящимися красками.

Лицо Бернетта напряглось, но он твердо встретил взгляд Кейна.

– Меня заботит то, что происходит с Фейт, мистер Макгрегор. А вас?

– Разумеется.

– Вот как? Однако, судя по передачам новостей, вы втягиваете ее в опасные ситуации, – осуждающе сказал доктор Бернетт.

– Теперь она в полной безопасности. Я это обеспечил.

– Приставив к ней вооруженных охранников? Спрятав ее так, что те, кто о ней тревожится, не могут с ней связаться? Вчера я пробовал дозвониться, и…

– Звонки принимал автоответчик. – Голос Кейна стал резким, а в глазах появился стальной блеск. – Чтобы избавиться от репортеров после того, как было найдено тело Дайны. Надеюсь, вы это понимаете, доктор.

– Я оставил сообщение, мистер Макгрегор, которое Фейт явно так и не передали.

Фейт посмотрела на Кейна. Он не упоминал о сообщении для нее, и она хотела бы знать почему.

– У меня было слишком много дел утром, – объяснил Кейн.

– Могу себе представить. В новостях только и твердили о предложенном вами вознаграждении. Вы взбудоражили весь город. Вы думаете только о том, чтобы найти людей, которые убили вашу невесту, не так ли, мистер Макгрегор? Для вас больше ничего не имеет значения. И вы втягиваете в эти поиски Фейт, невзирая на опасности…

Фейт больше не могла выдерживать.

– Никто ни во что меня не втягивал, – прервала она врача, – кроме тех, которые пытались разрушить мою жизнь.

– Фейт…

– Довольно, доктор. Я понимаю, что вами движут добрые намерения. Но для вас я, кажется, просто любимая игрушка, которая попала в ваши руки сломанной и которую вы починили. Но вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что я всего лишь кукла, неспособная мыслить самостоятельно. Я вполне могу позаботиться о себе. – Она посмотрела на Кейна, вызывающе приподняв подбородок. – И сейчас я начинаю это делать.

Фейт решительно зашагала к лифтам. Двое мужчин, онемевших от изумления, уставились ей вслед.

Глава 13

Кейн догнал ее возле лифтов, но ничего не сказал, так как к ним присоединился охранник.

Что касается Фейт, то она с удивлением осознала, что сумела проявить характер и что ей это нравится.

Фейт сердилась на доктора Бернетта за то, что он всегда смотрел на нее только как на пациентку, нуждающуюся в его профессиональных заботах и советах, сердилась на Кейна за то, что он бросился ей на помощь, также считая, что она нуждается в его постоянной опеке, а больше всего сердилась на себя за то, что все это время покорно принимала такое отношение.

Хотя у нее все еще слабые ноги, память пуста, как лицо мима, а эмоции взвинчены до предела, она взрослая женщина, которой хватило смелости бросить избивающего ее мужа, проехать в одиночестве более трех тысяч миль и начать жизнь заново.

Об этом ей не стоит забывать.

Машина с шофером ожидала их. Охранник разместился на переднем сиденье, и присутствие посторонних людей сдерживало Фейт, поэтому она старалась говорить тихо и безразлично:

– Когда вы встречаетесь с инспектором?

– В три.

Она чувствовала, что Кейн смотрит на нее, но не поворачивалась, чтобы встретиться с ним взглядом.

Кейн тяжело вздохнул:

– Простите, Фейт, что не передал вам сообщение Бернетта. Было столько звонков за утро…

– Хорошо, прощаю.

– Вы не верите, что я об этом действительно сожалею?

– Конечно, верю. Почему я должна вам не верить? – Она нарочно избегала его взгляда.

– Фейт…

– Если у нас есть в запасе время, не могли бы мы сегодня или завтра заехать ко мне на квартиру? Я хочу забрать часы. – Она снова посмотрела на свое запястье. – До сегодняшнего утра я даже не сознавала, что у меня их нет. Очевидно, я забыла их взять в тот день, когда упаковывала вещи.

– Разумеется, мы найдем время.

– Благодарю вас. – Ее тон был холодно вежливым.

Кейн посмотрел на двух мужчин, сидящих впереди, и подавил желание выругаться. Ради безопасности пришлось пожертвовать уединением, и его это раздражало. К тому же он чувствовал, что переборщил в разговоре с Бернеттом и что это расстроило Фейт.

Но правда заключалась в том, что события последних месяцев сделали из него неврастеника, способного легко терять над собой контроль. Всякие мелочи выводили его из себя. Кейн сердился на Бернетта за покровительственное отношение к Фейт, сердился на Фейт за то, что она занимает все его мысли, даже сердился на Дайну за то, что она ввязалась в какую-то опасную историю, стоившую ей жизни.

– Вам хочется, чтобы я извинился за то, что сказал Бернетту, не так ли? – резко осведомился он.

Фейт напряглась, услышав гнев в его голосе, но внешне осталась невозмутимой.

– Если вы чувствуете, что были не правы, то так и скажите. Но не делайте это только для того, чтобы успокоить меня.

На краткий момент Кейна снова поразило то, как она похожа на Дайну. Дайна так же ненавидела неискреннее раскаяние и отказывалась принимать пустые извинения. Она всегда предпочитала честный бой ложному миру, чего бы это ей ни стоило.

– Я не чувствую себя неправым, – медленно отозвался он. – Разве только я ошибся, предполагая, будто вы нуждаетесь в моем покровительстве. Прошу за это прощение.

– Премного благодарна. Но я сама могу за себя постоять.

– Однако эти ваши принципы не распространяются на доктора Бернетта, – не удержался от замечания Кейн.

– Доктор Бернетт, – с достоинством произнесла Фейт, – помог мне встать на ноги, когда я вышла из комы. Я всегда буду ему за это признательна.

– Это его работа, Фейт. За это он получает деньги.

– Мне это известно.

– А ему?

– Я его пациентка, и ничего более, – ответила Фейт после короткой паузы. – К тому же это не ваше дело.

Кейн знал, что она права. Это было абсолютно не его дело.

– У вас при себе ключи от вашей квартиры? – спросил он, чтобы хоть что-нибудь сказать. – Если да, то мы можем заехать туда по пути на стройку.

– Кажется, при себе.

Фейт открыла сумочку и пошарила в ней. Кейн услышал звяканье ключей и увидел, как она нахмурилась, – В чем дело?