Волшебство для короля, стр. 8
Трактирщик, в степенности не уступавший своей клиентуре, достал деревянную кружку.
– Котел у камина, сударь. Наливайте себе сами.
Рабочие, потеряв интерес к пришельцу, уткнулись в свои кружки. Вокруг зажужжали негромкие голоса.
Лайам пробрался к камину и погрузил свою посудину в закопченный котел. Та моментально окуталась паром. С большим наслаждением вдыхая головокружительный аромат, он сел поближе к огню на скамью, другой конец которой был занят двумя дюжими молодцами. Жилистые могучие руки и широкие плечи выдавали в них кузнецов.
Лайам отхлебнул пару глотков – холод стал отпускать. Дрожь унялась, тело охватила истома. Сделав еще глоток, Лайам расплылся в блаженной улыбке и осторожно поставил посудину на пол. Он достал из кармана сверток. Бумага изрядно промокла, однако осталась цела. Зажав цилиндрик между колен, Лайам распутал узел завязки, развернул бумагу и озадаченно сдвинул брови.
Посылка, из-за которой разгорелся сыр-бор, представляла собой крохотный флакончик рубинового стекла, охваченный металлической черной оплеткой. Внизу оправа была глухой, но ближе к горлышку склянки в ней имелись четыре ромбовидных окошечка. Увенчивала флакончик металлическая же круглая пробочка с шестью заостренными выступами, напоминавшая по форме корону. Внутри пузырька находилась какая-то жидкость.
Все еще хмурясь, Лайам вытащил пробку и поднес склянку к носу, но никакого запаха не ощутил. Он вернул хорошо притертую пробку на место и закатал флакончик в бумагу. «Это, конечно же, не духи. Там, скорее всего, какое-то снадобье или… яд?» Нет, решил Лайам через секунду. Яды – не редкость. Из-за них незачем убивать.
Озадаченный и разочарованный, он сунул сверток в карман и ухватился за кружку. Как раз вовремя, ибо стоящий у стойки детина, облаченный в заляпанную краской рубаху, провозгласил:
– Здравие короля!
Все присутствующие разом подняли кружки.
– Здравие короля! – нестройно откликнулись грубые голоса. Лайам присоединился к общему тосту и склонил голову, подражая соседям.
Маляр допил вино и вышел, накинув старенький плащ, полы которого тоже были забрызганы краской. Хорошее настроение Лайама улетучилось, он встряхнулся и двинулся к стойке. «Все, хватит! Пора уходить».
Возле стойки он поднял кружку.
– Здравие короля!
– Здравие короля! – отозвался хор голосов. Это был давний обычай, распространенный во множестве кабачков. Посетитель питейного заведения, вознамерившийся покинуть его, механически провозглашал здравицу правящему монарху, и ему столь же механически откликались. Однако сейчас болезнь Никанора наполнила изначальным значением заезженные слова.
«Король при смерти, а наследников у него нет, думал Лайам, допивая остатки вина и вручая кружку трактирщику. – Неудивительно, что все так серьезны!»
За дверью его встретила все та же жуткая холодина. Обхватив себя руками за плечи, чтобы удержать остатки тепла, Лайам потрусил через дождь по улице Мастеровых к знакомому переулку. Фануил парил где-то поблизости. Лайам мысленно передал ему изображение странной склянки. Дракончик таких пузырьков никогда не видал.
«Магии тут вроде бы нет, но это не означает, что его содержимое к ней не относится, – рассуждал фамильяр. – Мне известны далеко не все волшебные зелья, да и форма у флакончика странная. Я бы даже сказал, рассчитанная на внешний эффект…»
Суть его рассуждений сводилась к тому, что посылочка может оказаться всем, чем угодно.
В конце концов Лайаму надоело вникать в этот бред.
«Ладно, умолкни. Мэтр сам все расскажет. Дом его, к счастью, уже в двух шагах».
Дом ученого и впрямь был уже рядом. Окна его лучились приветливым светом, но Лайам вдруг резко остановился. Он заметил человека, застывшего возле крыльца. Свободная поза, плащ в крупную черно-белую клетку, короткая, заткнутая за пояс дубинка.
«Миротворец? Зачем он здесь?»
3
Миротворец почувствовал чье-то присутствие и рявкнул во тьму:
– Кто здесь?
Он был молод, однако держался властно. Лайам вступил в круг света, отбрасываемый его фонарем.
– Я друг мэтра Кейда, – сказал он, внезапно встревожась. – Что-то случилось?
Миротворец смерил его взглядом.
– Ваше имя?
– Лайам Ренфорд. С ним все в порядке? Могу я его повидать?
Миротворец, не обращая внимания на вопрос, жестом велел ему оставаться на месте.
– Я позову пацифика.
Лайам уронил челюсть. «Здесь сам пацифик?» Страж порядка ушел в дом. О боги, что же случилось? Он уже знал – что. «Это произошло, когда ты ждал лодку… Или когда хлебал проклятый глинтвейн!..» Лайам выругался, надеясь, что все обстоит не так, как он себе представляет. «Но… в таком случае, при чем тут пацифик?»
Уверенность в том, что произошло худшее, крепла. «Кто в Торквее пацифик? Все тот же Уорден? Интересно, сколько ему теперь лет?» Наконец дверь особнячка приоткрылась, на пороге возникла женщина в синем бумазейном плаще.
– Заходите, – сказала она. – Незачем мокнуть.
Лайам взбежал по ступеням.
– Мне бы повидать мэтра Кейда! – заявил он с места в карьер и прищурился. Дверь кабинета была закрыта. – С ним все в порядке?
Наверное, раз эта женщина так спокойна. Правильное лицо, бледная кожа, огромные светло-голубые глаза. Она походила на призрак.
– Вопросы здесь задаю я.
– Что с ним? – нахмурился Лайам. Она задает вопросы! Надо же! Он покрутил головой.
– Кто вы, сударь?
– Я его друг, – буркнул Лайам, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. – Ответьте же, наконец, что тут стряслось?
– Кто вы, сударь? – Его нетерпение не произвело на нее ни малейшего впечатления.
Лайам досадливо крякнул и стиснул трость.
– Не глупите, сударыня! Миротворец должен позвать пацифика. Я буду говорить только с ним!
Искорки озадаченности мелькнули в светлых глазах.
– С кем – с ним? – Лайам дернул бровями.
– С пацификом, милая леди! Будьте добры, прекратите меня донимать. Я жду пацифика.
– Он перед вами.
Женщина ленивым движением раздвинула полы плаща. Под ними обнаружились клетчатая туника и расчерченный на квадраты золотой медальон.
Лайам вытаращил глаза. Медальон действительно походил на тот, что когда-то свисал с шеи Уордена. Он застыл в нерешительности, не зная, что предпринять.
Наверху послышались чьи-то шаги, и по лестнице сбежал уже знакомый Лайаму миротворец. Женщина, не оборачиваясь, спросила:
– Ты нашел лейтенанта? – Миротворец кивнул.
– Он сейчас спустится.
– Вот и прекрасно. Ступай за стражей, Рейкер. Человек десять будет достаточно, а там поглядим.
Страж порядка почтительно поклонился и вышел. Хлопнула дверь. Лайам, вздрогнув, обрел дар речи.
– Но… я думал… я полагал, что ко мне выйдет пацифик Уорден.
Женщина сухо кивнула.
– Я и есть пацифик Уорден.
– Уорден – мужчина. Не пытайтесь запутать меня.
– Тот Уорден, – пояснила женщина, поджав губы, – был мой отец. Я унаследовала его должность. – Глаза ее сузились. – Теперь, я думаю, пришло время представиться вам. Итак, сударь, кто вы?
Лайам потер лоб. Его начинало познабливать.
– Я – Лайам Ренфорд. Квестор герцога Веспасиана.
Квесторами в Южном Тире именовались личные офицеры герцога, выполнявшие особые поручения. В Торквее же, как, впрочем, и во всем остальном Таралоне, этот титул не был в ходу, но леди-пацифик, похоже, его знала.
Она недоверчиво вскинула бровь.
– Квестор?
– Я знаю, что в настоящее время не очень-то похожу на должностное лицо, – отрезал Лайам, – однако и вы не слишком походите на пацифика. Я верю вам на слово! Почему бы и вам не поверить мне?
Женщина недвусмысленно покосилась на свой медальон.
– Я в форме, и при мне – знак отличия. «А я теряю с ней время!»
– В кабинете мэтра лежит рекомендательное письмо. От герцога. Оно вам докажет, что я – это я. Теперь ответьте, что с Кейдом?
– Вы хорошо с ним знакомы?