Последний странник, стр. 85
– Спускайтесь вниз! – крикнул Натан Бун. – Если спуститесь прямо сейчас, ничего с вами не случится!
Лоуренс развернул оберточную бумагу и достал меч отца. По клинку, освобожденному от ножен, скользнули блики. Золотой меч. Меч Арлекина. Выкованный на огне и поднесенный в дар богам. Лоуренсу на лицо упала капля воды. Все исчезло. Пропало без следа. Он отбросил все лишнее, свою работу, карьеру, будущее. Единственное, что сейчас было у Лоуренса, это меч отца и собственная храбрость.
Положив ножны на мокрый пол, он подошел к лестнице с оголенным мечом в руке.
– Стойте там! – крикнул Лоуренс. – Я спускаюсь!
Он начал сходить по грязным ступеням, с каждым шагом освобождаясь от иллюзий и груза, который столько лет давил ему на плечи. Наконец он понял, почему отец на фотографии выглядел таким одиноким. Тот, кто становился Арлекином, получал полную свободу и одновременно принимал неизбежность собственной смерти.
Лоуренс спустился на первый этаж. Посреди заваленной мусором комнаты стоял Натан Бун с автоматическим пистолетом в руке.
– Бросьте меч! – крикнул он. – Положите его на пол!
Всю свою жизнь Лоуренс ходил в масках. Теперь с его лица упала последняя из них и, подняв над головой меч с золотой рукоятью, Лоуренс побежал на врага. Бун выстрелил. Пуля пробила молодому японцу грудь, попав прямо в сердце, и его душа вырвалась из тела, словно продолжая бег.
50
Вики стала пленницей в доме собственной матери. За девушкой следили не только наемники Табулы, но и прихожане ее церкви. Фургон с электриками с улицы исчез, а его место заняла другая группа наблюдения. Теперь двое работников из компании кабельного телевидения меняли релейные шкафы на верхушках телефонных столбов. По ночам наблюдатели даже не пытались маскироваться. Во внедорожнике напротив дома Вики сидели двое мужчин – белый и черный. Один раз возле их машины остановился полицейский автомобиль. Вики наблюдала сквозь щелку в портьерах, как патрульные задали людям во внедорожнике несколько вопросов. В ответ те показали какие-то удостоверения, и все закончилось дружескими рукопожатиями.
Мать Вики попросила защиты у церковной общины. Каждый вечер к ним приходили один или двое знакомых и ночевали прямо в гостиной. Днем их сменяли двое других прихожан, которые проводили в доме целый день. Последователи Исаака Т. Джонса не верили в насилие, но считали себя защитниками истинной веры, вооруженными словом Пророка. Если бы на дом попытались напасть, они пели бы церковные гимны и ложились под колеса автомобилей.
Целую неделю Вики только и делала, что смотрела телевизор. В конце концов он ей ужасно надоел. Если вдуматься, то почти все телешоу по сути своей оказывались глупыми и совершенно лживыми. Выключив телевизор, Вики попросила у его преподобия Морганфилда пару гантелей и занималась с ними в гараже, пока не разболелись все мышцы. По вечерам Вики долго не ложилась спать, разыскивая в интернете секретные сайты, созданные в Польше, Южной Корее и Испании. Они рассказывали о Странниках и Системе, и большинство из них сходилось во мнении, что Странники полностью исчезли, уничтоженные наемниками Табулы.
В детстве Вики очень любила воскресные службы и всегда ждала их с огромным нетерпением. Когда воскресенье наконец наступало, она вставала очень рано, тщательно укладывала волосы и надевала особое белое платье. Теперь каждый день недели напоминал те воскресные дни.
Вики лежала в постели, хотя было уже позднее утро. В. комнату заглянула Джозетта:
– Вики, собирайся. За нами уже выслали машину.
– Я не хочу идти.
– Не надо бояться, дорогая. Люди не дадут тебя в обиду.
– Я не боюсь Табулу. Я за друзей волнуюсь.
Джозетта поджала губы, и Вики поняла, о чем она подумала. «Никакие они тебе не друзья». Вики встала с постели и начала одеваться. Ее мать стояла рядом с кроватью.
– Исаак Джонс однажды сказал одному из своих братьев…
– Мама, не надо мне цитировать Пророка. Он много чего говорил, и его слова не всегда сходятся. Самое главное, во что верил Исаак Джонс, – это свобода, сострадание и надежда. Нельзя просто повторять его слова и считать, что ты во всем прав. Людям надо менять свою жизнь.
Час спустя Вики рядом с матерью сидела в церкви. Здесь все было по-старому. Заученные с детства песнопения. Шаткие скамьи. Лица людей, которые окружали Вики. Однако она все равно чувствовала себя здесь лишней. Все прихожане знали, что Виктори-Фром-Син Фрейзер связалась с Холлисом Уилсоном и злой женщиной-Арлекином по имени Майя. Люди то и дело смотрели на Вики, даже не пытаясь скрыть страх.
В конце службы началась публичная исповедь. В церкви Исаака Джонса исповедь отличалась от тех, что проводили в других конфессиях, и напоминала своеобразную смесь из службы баптистов и квакеров. Тем утром церемония проходила как обычно. Сначала его преподобие Морганфилд произнес проповедь о манне небесной, о том, что не хлебом единым жив человек, и о том, как богат истинный верующий. Потом трио музыкантов заиграло ритмичный госпел, и прихожане запели «Призови свою веру» – старый церковный гимн. Все люди пели стоя и в конце каждого припева говорили о том, что беспокоит их больше всего.
Почти все упомянули Вики Фрейзер. Они волновались за нее. Они боялись. Они знали, что Господь ее защитит. Вики смотрела прямо перец собой, стараясь скрыть смущение. Они говорили так, будто считали Виктори Фрейзер виновной в том, что долг не оплачен. Зазвучал очередной припев. Потом снова исповедь. Потом хор. Опять исповедь. Вики хотелось развернуться и выбежать из церкви, но она знала, что люди бросятся за ней следом.
Пение становилось все громче, и тут возле алтаря открылась дверь, и появился Холлис Уилсон. Все до одного прихожане перестали петь, но молодого человека это ничуть не смутило. Стоя перед прихожанами, он достал из кармана книгу в кожаном переплете. На обложке стояло название – «Избранные письма Исаака Т. Джонса».
– Я хочу исповедоваться, – сказал Холлис. – Хочу сказать всем вам одну вещь. В четвертом письме из города Меридиан на Миссисипи Пророк пишет, что ни один мужчина и ни одна женщина не могут быть павшими целиком и полностью. Каждый человек, даже самый презренный грешник, способен изменить свою жизнь и вернуться к Господу и единоверцам.
Холлис взглянул на его преподобие Морганфидда, и тот почти автоматически ответил:
– Аминь, сын мой.
Все прихожане глубоко вздохнули и заметно расслабились. Да, перед алтарем стоял опасный человек, но он говорил правильные слова. Холлис впервые с момента прихода посмотрел на Вики и слегка кивнул ей, будто подтверждая, что они заодно.
– Много лет назад я сбился с пути, – продолжил Холлис. – Я упрямо жил в грехе и непослушании Господу. Я хочу извиниться перед всеми, кого обидел, хотя и не требую от вас прощения. В девятом письме Исаак Джонс говорит, что простить нас может только Бог. Он дарует свое прощение всем грешникам, независимо от их пола, расы и национальности.
Холлис открыл зеленую книгу и прочел:
– Мы все равны в глазах Господа нашего и должны быть равны в глазах всего человечества.
– Аминь, – сказала одна пожилая дама.
– Я не прошу прощения и за то, что присоединился к Арлекину и выступил против Табулы. Сначала я поступил так ради денег, как наемный убийца, но теперь с моих глаз упала пелена. Теперь я вижу, насколько сильна Табула, и знаю, что она хочет управлять всеми жителями Третьего Вавилона. Многие годы наша церковь не знала согласия по поводу того, уплачен долг или нет. Теперь я понимаю, что этот спор давно не имеет никакого смысла. Захария Голдман из Темпла погиб вместе с Пророком. Это чистая правда, и никто ее не оспаривает. Самое главное то, что зло вершится и сейчас, в наши дни. Табула предает все человечество. Пророк сказал: «Праведник должен бороться с демоном и в полной темноте, и при ярком свете».
Вики посмотрела на лица прихожан. Некоторых из них слова Холлиса убедили, а его преподобие Морганфилд оставался непреклонен. Пожилые люди кивали, молились и шептали: «Аминь».