Странная парочка, стр. 13

– Завтра я нужна буду вам раньше? Он терпеливо покачал головой.

– Забыли, что завтра вам не на чем ехать на работу? Я заеду за вами в семь сорок пять.

– Что вы, не нужно! Я могу…

– Я заеду за вами, – твердо повторил он. – Мне по пути. Никаких проблем.

Она облизнула губы, и Рис подавил почти непреодолимое желание целовать ее до тех пор, пока она не поймет, что чувство, растущее между ними, не вполне односторонне. Оставалось утешаться тем, что по его лицу она прочесть ничего не могла.

Наконец она кивнула и довольно слабо улыбнулась ему.

– Хорошо. Значит, в семь сорок пять. Спасибо. Спокойной ночи, мистер…

Больше она ничего не успела произнести, потому что его пальцы закрыли ей рот.

– Не произноси этого, – предупредил он. – Не произноси, если не готова к последствиям.

Ее губы были теплыми, мягкими и влажными. Он пальцами чувствовал их дрожь. Заглянув ей глубоко в глаза, он увидел, что она прекрасно поняла, что означает эта угроза. И что какая-то ее часть испытывает искушение.

Есть о чем еще подумать ночью.

Он очень медленно убрал руку.

– Простите, что вы сказали? – спросил он, превосходно изображая беззаботность.

Она откашлялась.

– Спокойной ночи, Рис. Он одобрительно улыбнулся.

– Спокойной ночи, Анжелика.

И вовсе она не бежала от машины до дома. Ну не то чтобы совсем уж бежала, говорил он себе, выезжая из аллеи после того, как убедился, что она скрылась за дверью.

Анжелика Сен-Клер боится меня, раздумывал он, ложась в постель часом позже. Но не в офисе – как работодатель я ее никогда не пугал. Зато в личном общении боится до смерти.

Сие должно означать, что я привлекателен для нее так же, как она для меня. И она точно так же знает о своем чувстве.

Этой ночью он улыбался во сне.

Глава 5

Увидев выражение лица Анджи следующим утром, когда она открыла ему дверь, Рис развеселился. Более официально нельзя было выглядеть, даже надень она униформу, что в некотором роде она и сделала. Серый костюм был настолько строгим, что смотрелся бы уместно и в женском монастыре; мягкие золотые волосы так туго стянуты в узел, что скулы выделялись еще более, чем обычно. Подбородок вздернут, плечи такие прямые, что на них можно поставить по стакану воды.

– Доброе утро, Анжелика.

Трепет ресниц, и она вежливо отвечает:

– Доброе утро, Рис. – Потом вышла из дома и закрыла за собой дверь. – Еще раз спасибо, что заехали.

– Всегда рад, – ответил он, пропуская ее вперед, к машине. Он тоже может быть холодным и официальным. Если ей нравится такая игра – он поиграет. Немного.

Ее упрямое равновесие поколебалось только однажды за этот день, когда Рис сообщил, что машина отправлена в надежный гараж для капитального ремонта.

– Вы сделали это, не посоветовавшись со мной? – спросила она, неприятно удивленная.

– Да, – ответил он, не отрываясь от доклада по сбыту.

– Рис, как вы могли? – разволновалась она. – Мне сейчас не по карману капитальный ремонт. И вообще, неизвестно, стоит ли сама машина таких затрат.

– Не волнуйтесь на этот счет. Я все беру на себя. Молчание так затянулось, что Рис поднял глаза от доклада, чтобы взглянуть ей в лицо. «Если бы огонь этих глаз был настоящим, – подумал он, – я бы уже изжарился».

– Какие-то проблемы?

– Я не хочу, чтобы вы платили за ремонт моей машины, – резко ответила она.

– А я и не собираюсь. Ремонт производится за счет компании. – Его голос был ровным и твердым. Чуть раздраженный хозяин, разговаривающий со строптивым подчиненным. – Как мой заместитель, вы обязаны иметь надежный транспорт. Поскольку должность учреждена впервые, я не подумал о предоставлении вам служебной машины. С этого дня она в вашем распоряжении. Что вы будете делать со своей прежней, меня не касается. Можете ездить на ней, когда понадобится, продать – все что угодно. Служебная машина в вашем распоряжении для служебных и личных нужд. Это – одна из прерогатив вашей должности. Если вы решите уволиться, тот, кто займет ваш кабинет, получит те же привилегии. Это удовлетворяет вашу разнузданную добродетель, мисс Сен-Клер?

Щеки ее покраснели, но подбородок не опустился ни на волос.

– Как вам будет угодно, мистер Вейкфилд.

Рис коротко кивнул и снова опустил глаза.

– Свяжитесь по телефону с Гендерсоном, – приказал он. – Назначьте прием на следующую неделю. Скажите, что я хочу, чтобы на этот раз он явился вполне подготовленным.

– Да, сэр. – Она повернулась и открыла дверь, но остановилась.

Он поднял глаза.

– Что-нибудь еще?

Она избегала его взгляда. Рис не мог не вспомнить прошлое утро, когда заставлял себя попросить прощения. Наверное, у него был точно такой же вид, как у нее сейчас.

– Насчет машины, – пробормотала она. – Спасибо.

– Пожалуйста, Анжелика. Позвони Гендерсону, ладно?

Больше она не медлила. Рассеянно глядя на закрывшуюся дверь, Рис хмыкнул, покачал головой и вернулся к работе, подумав, поймет ли когда-нибудь до конца свою милую энергичную заместительницу.

Следующие несколько недель Рис жил по заведенному порядку. Первым приходил на работу и последним уходил. Между ним и Анджи не было больше ни конфликтов, ни интимных сцен. Ни приглашений поужинать. Он решил выждать и посмотреть, что из этого выйдет. Если Анджи и понимала, что Рис только временно уступает ее очевидному желанию ограничить отношения профессиональной сферой, то никак не показывала этого. Внешне между ними ничего не изменилось с той пятницы, когда он заболел.

Рис и сам не мог сказать, почему избрал новый маршрут между работой и домом после того, как узнал, где живет Анджи. Теперь он обязательно проезжал мимо ее дома, независимо от того, как рано или поздно это получалось. В результате ему удалось узнать о ней кое-что новое. Простая, функциональная машина компании, которую он ей предоставил, обычно стояла в подъездной аллее. Насколько он мог понять, гостей у нее не бывало никогда. Свет в доме всегда был включен, когда он проезжал по вечерам, – разве что приходилось задерживаться так поздно, что она уже ложилась спать. Но и тогда оставалась лампочка в комнате, которую он определил как гостиную.

Неужели его компетентная, независимая заместительница боится темноты?

Он никак не мог избавиться от вопроса, почему она живет в такой изоляции. Разыгравшееся любопытство временами требовало немалых усилий для подавления. Он даже подумывал навести справки о ней, но тут же восстала совесть – это было бы грубым посягательством на ее частную жизнь. Но здесь было не только любопытство. Он начинал тревожиться за нее – нечто небывалое. Он никогда не тревожился за других, за исключением тети Айрис, чье здоровье последние годы стремительно ухудшалось.

Что превратило Анжелику в такую затворницу? Он заметил, что на работе у нее начали появляться знакомые, но вне работы она была абсолютно одинока.

А ведь он твердо уверен, что по природе своей она не одиночка, как он сам. Что-то случилось в ее жизни, что-то настолько сокрушительное, что он и сейчас видел в ее глазах затравленное выражение, когда она не следила за собой. Даже сейчас, шесть месяцев спустя после их первой встречи. Что это могло быть?

Одинока ли она? Испугана? Мужчина ли ранил ее так тяжело? И самое главное: есть ли вообще мужчина, который может предъявить на нее права? Этот вопрос не давал ему покоя в первые утренние часы, когда он лежал без сна, преследуемый ее образом.

Долго он так не выдержит. Какую бы она ни устанавливала дистанцию, как бы он ни старался держать под контролем желание обладать ею, напряжение между ними растет. Рано или поздно что-то должно случиться. С одной стороны, он ждал этого момента, желая узнать, что же произойдет. С другой – боялся, не зная, смогут ли они пережить грядущий взрыв.

– …Таким образом, они считают, что нужно сильнее внедряться в рынок медицинского оборудования, чтобы компенсировать спад из-за падения продаж в нефтяную промышленность. При очень небольших изменениях производственных линий оборудование, которое мы производим, может быть модифицировано для использования в больницах и…