Встреча с судьбой, стр. 53

Насколько Лахлан понял, Мари жила лишь за счет магии объединенных усилий всех сообществ ведьм и чародеев, питавших ее энергией.

Родичи хотели забрать Марикету с собой, но никто из «Дома ведьм» не рискнул бросить вызов обезумевшему вервулфу, охранявшему ее с таким упорством. С того времени дом Бауэна был полон ведьм, приходивших и уходивших, когда им вздумается, приносивших еду, кое-что из одежды Марикеты и какие-то снадобья. Бауэн будто не замечал их присутствия, хотя два месяца назад нечто подобное стало бы для него сущим адом.

Но жертвенная магия не могла вечно поддерживать Марикету. Она была слишком сильной. Ее существо привыкло к силе и испытывало потребность в ней. Постоянно. Так что она истощала их, и оставалось только ждать: то ли они ее отпустят, то ли последуют за ней.

Последние четыре дня там творились жуткие вещи. Лахлан каждый раз содрогался, вспоминая об этом. В первую ночь вокруг дома Бауэна собрались сотни черных кошек. С разинутыми, но безмолвными ртами они внимательно следили за происходящим. На вторую ночь на жестяную крышу обрушился дождь из лягушек…

На закате к Лахлану телепортировалась Эмма. Оставив Бауэна, он вышел с ней в коридор.

– Сообщества нашли демона, который это сделал? Лахлан и своих людей отправил на поиски.

– Его разыскивают тысячи ведьм, – сказала Эмма. – У него нет шансов улизнуть. Может, ой на кого-то работает, но ведьмы теряются в догадках, кто бы это мог быть.

– Марикета забронировала самолет и пилота до того, как Бауэн присоединился к ней. Найдется не один десяток лиц, которые хотели бы ее уничтожить, пока она не достигла бессмертия.

– Что будет с ним, – Эмма бросила взгляд на дверь, за которой сидел Бауэн, – если она не… выживет?

– Как только отомстит тому, кто виноват в случившемся, не протянет и недели. К несчастью, Бауэн теперь знает, куда идти умирать…

Внезапно из спальни выскочил Бауэн с ведьмой на руках. Вид отсутствующей ноги заставил Лахлана поморщиться.

– Бауэн, ее нельзя трогать, – крикнул он ему вдогонку, когда тот выбежал с ней на руках через заднюю дверь. – Это может убить ее! Куда, спрашивается, ты ее несешь? – В дверях Лахлан обернулся: – Эмма, хотя бы раз останься в доме!

Когда Лахлан нагнал Бауэна, он уже почти не сомневался, что его кузен сошел с ума.

Бауэн старательно устраивал Марикету в гуще плюща у подножия дуба. Он как будто чего-то ждал и, когда этого не случилось, бросился к плющу, стараясь спрятать ведьму в зелени.

– Слишком поздно, – прохрипел он, падая на колени. – Слишком поздно ее принес.

Лахлан погладил его по голове. В этот момент в воздухе повеяло грозой, и черное небо разорвала горизонтальная стрела молнии. Он обернулся и увидел таращившиеся на них из болотной топи немигающие горящие глаза.

Когда он увидел, как вокруг ведьмы стали прорастать, обвивая ее, лианы, у него волосы зашевелились на голове. Выругавшись, он попятился.

Бауэн же, напротив, как только Марикету укутали лианы, не отшатнулся, а с облегчением закрыл глаза.

Когда Марикета вздохнула, словно обрадовалась, что очутилась в зеленой колыбели, Бауэн провел рукавом по лицу. И… ее кожа начала розоветь и заживать. По мере того как излечивались ее раны, Бауэн срывал бинты и лангеты и аккуратно разрезал ненужные швы.

Не прошло и четверти часа, как ведьма выздоровела… целиком и полностью.

Марикета распахнула свои ясные серые глаза и уставилась на Бауэна.

– Детка, ты в порядке? – хрипло спросил он на октаву ниже из-за спазма в горле. – Скажи мне что-нибудь.

– Я что-то пропустила? – прошептала она.

Он с трудом сдерживал эмоции, потому что едва не потерял ее.

Трясущимися руками прижал ее к себе и как-то совсем невнятно объяснил ей, где она была, и что с ней случилось. Когда она поежилась, он поднял ее и поспешил отнести обратно в дом, оставив без внимания пораженного Лахлана.

В доме Бауэн занес ее в ванную и включил воду. Нежно посадил в ванну и поливал дрожащей рукой ее спину и плечи. Ему хотелось попросить у нее прощения за то, что был таким упрямым и глупым, но боялся говорить о чем-то столь важном. Пока. Каждый раз, когда он порывался что-либо сказать, его голос срывался.

– Бауэн, это не моих подруг я слышу снаружи? Кашлянув в кулак, он сказал:

– Да, они все здесь толкутся днем и ночью. Сейчас тут Кэрроу и Реджин.

– Ты скажешь им, что я в полном порядке? И что выйду через минуту? – спросила Марикета.

– А тебя можно оставить? Она кивнула:

– Я в норме. В полном здоровье благодаря листве.

– Да, конечно. Я вернусь сию минуту.

В гостиной он увидел Лахлана и Эмму, Кэрроу и валькирию Реджин. Когда передал сообщение Марикеты, ее подруги бросились обнимать друг друга.

– Я же говорила вам, что она прорвется, – сказала Кэрроу, откупоривая бутылку с шампанским. Для себя.

– Да, она умная девочка, – сказал Бауэн, чувствуя, как его грудь распирает от гордости. – Вылечила себя сама.

Добилась помощи от самой земли. Кто способен похвастаться тем же?

Лахлан и Эмма были счастливы за него.

– Теперь я расскажу ей о тебе все…

Внезапно все замолчали, направив взгляды на дверь, за Бауэна.

– Что? – спросил он, поворачиваясь. – В чем дело?

В дверном проеме стояла… Мария.

Глава 48

Что это за фокус? Он все еще чуял в ванной присутствие Марикеты.

Наверное, это было другое существо. Это была… Мария.

– Я…

Язык его не слушался. Не было никакой реинкарнации?

– Вижу, что шокировала тебя, Бауэн, – прозвучал переливчатый голос Марии.

– Как… это может быть?

Бауэн так долго мечтал об этом, тысячу раз представлял их встречу. Падал на колени и молил судьбу даровать ему еще один шанс.

По-видимому, этот шанс теперь был ему дарован.

– Меня вернули тебе, – сказала она, выступая вперед и останавливаясь перед ним. – Воскресили с помощью чародейства.

Бауэн обвел взглядом комнату в надежде на то, что кто-нибудь объяснит ему происходящее. Но все, похоже, были ошарашены не меньше, чем он.

– Как ты сюда попала?

Ее робкая улыбка исчезла. Она ожидала, что он будет вне себя от радости. Два месяца назад, наверное, это было бы именно так.

– Меня воскресили и отправили к тебе.

– Но почему именно теперь?

– Б-Бауэн, ты что, сердишься?

Ее фиалковые глаза наполнились слезами. Он настолько привык, что его ведьма мало, в чем ему уступала, что забыл, какими робкими бывают женщины.

– Я хотел сказать, почему не раньше. Прошло почти два столетия.

– Чтобы вернуть меня, колдунье понадобилась энергия, сопутствующая Приращению. – Марикета то же самое говорила о другом реинкарнате. – В ту ночь, умирая, я лежала в лесу и искренне жалела о том, что не проживу с тобой жизнь. Жалела всем своим существом… – она понизила голос, – что убежала от тебя.

Он поморщился от воспоминания.

– Создание услышало мои крики, и боли утихли.

– Колдунья не стала бы этого делать из жалости к тебе. Что она потребовала взамен?

– Мою бессмертную душу. И я с радостью отдала ее, Бауэн, чтобы получить второй шанс с тобой. – Мария мягко улыбнулась. – Но если будешь оберегать меня, то, возможно, я больше никогда не умру.

Принесенная ею жертва поразила его.

Но вместо радости, которую он должен был испытать в связи с ее возвращением, или благодарности за принесенную жертву он ни о чем не мог думать, кроме Марикеты. Он хотел как можно скорее вернуться к ней и помочь ей принять ванну.

Почему Бауэн не возвращается?

Марикета надеялась, что он не сцепился с Кэрроу, хотя вполне допускала, что это могло произойти. Самая ярая защитница ведьм из всех, кого Марикета знала, – против самого ярого их противника?

В смежной спальне она нашла сумку со своими вещами и, поспешно одевшись, решительно отправилась «гасить конфликт». Когда вошла в гостиную, подруги уставились на нее с нескрываемым изумлением.