Гора Маккензи, стр. 36
Вульф застонал.
– Дьявол! Что она сказала? Я ничего об этом не слышал.
– Сомневаюсь, что кто-то расскажет вам все, что там произошло. Кажется, она поспорила с Дотти Ланкастер и миссис Карр, и почти напрямую сказала обеим, что готова стать вашей в любой момент. – Ленивая усмешка коснулась губ Клея. – Из того, что я слышал, она их разделала под орех.
Клей уехал. Вульф и Джо посмотрели друг на друга.
– Становится все интереснее и интереснее.
– Куда уж больше, – согласился Джо.
– Будь все время начеку, сын. Если Мэри и Армстронг правы, ублюдку нужны мы с тобой. Не выходи из дома без оружия и смотри в оба.
Джо кивнул. Вульф не беспокоился о рукопашной, даже если парень вооружен ножом, потому что обучал Джо приемам самообороны так же, как его самого учили в армии. Не отдельно каратэ, кунг фу, тэквондо или дзюдо, а всему понемногу, включая старую добрую уличную драку. Обучал не честной борьбе, а победе любым путем с любым оружием. Именно это спасало Вульфа в тюрьме. Винтовка – это хорошо, но иногда надо быть вдвойне осторожным.
Вошла Мэри и поставила на пол два чемодана.
– Мне еще будут нужны книги, – объявила она. – И кто-то должен позаботиться о Вудроу и ее котятах.
Глава 10
Мэри пыталась объяснить себе бессонницу тем, что она в незнакомой кровати, слишком волнуется, переживает, беспокоится и… Оправдания закончились, больше ничего не приходило на ум. Хотя она приятно устала от любовных ласк Вульфа, уснуть никак не удавалось. Причина была ясна. Мэри повернулась и положила руку на его щеку, наслаждаясь ощущением гладкой кожи и колкостью щетины под пальцами.
– Ты спишь? – Прошептала она.
– Спал, – раздался в ответ гулкий шепот, – но уже проснулся.
Она извинилась и замерла. Через некоторое время он повернулся и отвел волосы с ее лица.
– Не можешь уснуть?
– Не могу. Такое странное чувство.
– Какое?
– Твоя бывшая жена… Мать Джо. Я представила ее в этой кровати.
Его руки напряглись.
– Она никогда не спала в этой кровати.
– Знаю. Но в соседней комнате спит Джо, и я подумала, что это могло напомнить ему о прошлом, когда он был маленьким, а она еще не умерла.
– Вряд ли. Джо было два года, когда ее не стало, а я уволился из армии.
– Расскажи о том времени, – попросила она тем же тихим шепотом. Ей хотелось больше узнать о мужчине, которого она любила. – Должно быть, ты был совсем молодым.
– Я завербовался в семнадцать лет, хотя догадывался, что придется служить во Вьетнаме. Ничего другого не оставалось. Все родственники умерли, а мой дед по материнской линии никогда меня, полукровку, не признавал. Я мечтал об одном – вырваться из резервации. Там было почти так же плохо как в тюрьме. Немного по-другому, но похоже. Ни работы, ни надежды.
В восемнадцать я познакомился с Билли – наполовину белой, наполовину кроу. Скорее всего, она вышла за меня замуж из-за твердой уверенности, что я никогда не вернусь в резервацию. Она тоже хотела большего – жить в полном огней городе. Может считала, что для начала вполне подойдет муж-солдат. Пока он на дежурстве, можно бегать на вечеринки. И не смотрела на полукровку свысока. Мы решили пожениться. Месяц спустя меня отправили во Вьетнам. Мне дали отпуск, и я вызвал ее на Гавайи, а обратно она вернулась беременной. Джо родился, когда мне было девятнадцать. Я как раз вернулся из первой командировки и успел добраться до жены к самым родам. Боже, я чуть не сошел с ума! Едва показалась головка, он закричал. Потом медсестра положила его мне на руки, и это было похоже на удар прямо в сердце. Я полюбил сына так, что без раздумья умер бы за него.
Ненадолго воцарилось молчание. Вульф вспоминал. Потом он невесело рассмеялся.
– Вот так я остался с новорожденным сыном и женой, которая не считала, что ей крупно повезло. Контракт почти закончился. Ни работы, ни денег для воспитания малыша. Пришлось заключить новый контракт, но отношения с Билли совершенно испортились, и я напросился в новую командировку. Она умерла прямо перед моим возвращением из третьей поездки. Я вышел в отставку и приехал домой, чтобы заботиться о Джо.
– Чем ты занимался?
– Работал на ранчо и выступал в родео. Больше я ничего не умел. За исключением службы в армии, не могу припомнить время, чтобы я не работал с лошадьми. С детства и до сих пор схожу по ним с ума. Мы с Джо переезжали с места на место, пока ему не пришло время идти в школу. Так мы очутились в Рате. Остальное ты знаешь.
Она неподвижно лежала и думала о его жизни. Далеко не легкой. Но такая жизнь сделала из него сильного, с железной волей мужчину. Он пережил войну и ад тюрьмы и вышел из них более сильным. Мысль о том, что кто-то приложил все силы, чтобы навредить этому человеку, настолько возмущала, что Мэри едва сдерживалась. Нет, она непременно найдет способ его защитить.
На следующее утро Вульф сопровождал ее в школу, и снова Мэри чувствовала направленные на него косые взгляды. Но не страх или ненависть читались в глазах детей; скорее они поглядывали с нескрываемым любопытством и благоговейным трепетом. После многолетних пересудов он стал человеком-легендой, который изредка снисходил до них и одаривал мимолетным взглядом. Когда отцы имели дело с Маккензи, мальчики наблюдали за его работой с лошадями, что только добавляло красок к рассказам. Ходили слухи, что Вульф умеет «шептать» лошадям, и даже самые дикие жеребцы отзываются на проникновенные тона его голоса.
Теперь ему приходится выслеживать насильника, и об этом шепчется весь округ.
Весь день Дотти не разговаривала с Мэри и уходила, едва та приближалась. Даже обедала в одиночестве. Шэрон вздохнула и пожала плечами.
– Не обращайте внимания. У нее на Маккензи большой зуб.
Мэри пожала плечами в ответ. Все равно до Дотти не достучаться.
Вечером приехал Джо, чтобы сопроводить ее домой. Когда они шли к машинам, Мэри предупредила, что ей нужно заехать в магазин за несколькими мелочами.
Всю дорогу Джо висел на ее заднем колесе, и в магазин они вошли рука об руку. Покупатели все как один обернулись. Джо надел улыбку, которой вероятно научился у отца. Несколько человек торопливо отвели взгляд. Вздохнув, Мэри повела шестифутового стража к прилавку.
Джо неожиданно для себя притормозил, так как наткнулся на пристальный взгляд Пэм Херст. Уставившись на него, Пэм словно вросла в землю. Молодой человек прикоснулся к полям шляпы и последовал за Мэри.
Почти сразу он почувствовал прикосновение к рукаву и обернулся.
– Я хочу с тобой поговорить, – попросила девушка тихим голосом. – На важную тему. Пожалуйста!
Мэри прошла дальше. Джо переместился так, чтобы держать учительницу в поле зрения.
– Ну, говори.
Пэм глубоко вздохнула.
– Я подумала… возможно … – и в спешке закончила – ты согласишься пойди со мной в субботу вечером на танцы.
Голова Джо непроизвольно дернулась.
– Что?
– Я спросила, не пойдешь ли ты со мной на танцы?
Молодой человек сдвинул шляпу на затылок и тихо присвистнул.
– Ты напрашиваешься на неприятности? Отец запрет тебя в подвал на целый год!
– У нас нет подвала. – Пэм легко улыбнулась, на что гормоны шестнадцатилетнего юноши немедленно отреагировали. – И мне все равно. Папа несправедливо относится к тебе и твоему отцу. И я ужасно себя чувствую за прежнее поведение. Ты… ты мне нравишься, Джо, и я хочу пойти с тобой.
Джо не сдержался и ответил достаточно цинично:
– Да, многие меня возлюбили, как только узнали про академию. Забавно получается, да?
Щеки девушки запылали.
– Я не поэтому тебя приглашаю!
– Уверена? Раньше я недостаточно подходил для прогулок с тобой на людях. Ты боялась сплетен о Пэм Херст, встречающейся с полукровкой. Свидания с будущим курсантом Военно-воздушной академии выглядят по-другому.