Маска, ты мне нравишься!, стр. 26
– Здорово! Вот видите, как вам повезло – даже на краску для волос деньги тратить не надо! А повернитесь-ка еще…
Мария Семеновна послушно повернулась – сначала в одну сторону, потом в другую. Продавщица очнулась от дремы и с удивлением посмотрела на посетительницу, которая вертелась перед большим зеркалом в блестящем вечернем платье.
– Купите, женщина! – с чувством воскликнула она, видимо, вспомнив о своих профессиональных обязанностях. – Вам очень идет! Вон и дочка ваш выбор одобряет. Я же говорю – у нас сегодня скидки.
Мария Семеновна покраснела. Дочка! Надо же, Катю приняли за ее дочь… А Катя сделала вид, что как будто пропустила эти слова мимо ушей.
– Сколько же оно стоит на самом деле… – Мария Семеновна с любопытством поглядела на ценник, который торчал из рукава. – Ого, одиннадцать тысяч!!! У меня с собой всего четыре – это я на всякие расходы перед праздником захватила.
– Да куда вы смотрите! – с досадой сказала продавщица. – Вы ценник-то переверните – там написано, сколько ваше платье со скидкой теперь стоит…
Мария Семеновна перевернула бумажку и растерянно произнесла:
– Четыре тысячи – как раз столько, сколько у меня в кошельке… Гм! Что же мне теперь делать?
– Как что – покупайте! – убежденно произнесла Катя. – Такой шанс бывает только раз в жизни.
– Ну, допустим, я бы его купила, – с сомнением сказала учительница. – Но, Катя, куда бы я его стала надевать? Оно же праздничное…
– На Новый год, куда же еще!
– Ко мне никто не придет, кроме Бэ Гэ нашей… Для кого тогда вся эта красота?
– Для вас самих! – твердо произнесла Катя.
Мария Семеновна еще раз повернулась перед зеркалом, не в силах оторвать взгляда от своего отражения.
– Ладно, беру! – с отчаянием произнесла она. – Ах, Катя, наверное, я сошла с ума…
Глава 14
Триумф
Тридцатого декабря в школе творился настоящий тарарам.
Бронислава Георгиевна ужасно переживала из-за того, что восьмой «А» может провалить праздничный концерт.
– Боже мой, мы же не успели еще раз отрепетировать всю программу! – причитала она. – Что будет, что будет… Иван Романович скажет, что я совершенно не справляюсь с руководством класса! И потом, вы, говорят, еще какие-то номера подготовили…
– Очень хорошие номера! – успокаивали ее Лерочка с Викусей. – Бронислава Георгиевна, да вы не волнуйтесь, мы вас не подведем!
Катя, Дима и Роза сидели в конце коридора, где никого не было, на скамейке у запасного выхода.
– Честное слово, я сейчас сбегу… – дрожащим голосом сказала Роза. – Я боюсь!
– Роза, у тебя все получится! – пытался убедить ее Дима.
– Да, Роза, ты сможешь! – твердо произнесла Катя. – И потом, чего ты так боишься?
– Я как представлю, что мне придется на сцену выходить, так вся мурашками покрываюсь! – чуть не плакала Катина подруга. – Ведь столько глаз на меня будет смотреть…
– Ничего страшного, – сурово проговорил Дима. – Даже Бобков согласился выступать!
– Я опозорюсь…
– Ничего ты не опозоришься, а наоборот – даже прославишься!..
В двенадцать часов начался концерт. В актовом зале собрались старшие классы – с восьмого по одиннадцатый. Сначала была торжественная часть. На сцену вышел директор, Иван Романович, и произнес вступительное слово, минут на двадцать, – о том, как прошел этот год, чего было хорошего и чего не очень (хорошего было больше).
За ним вышла Серафима Марковна и тоже сказала небольшую речь – о том, как необходимо в наше время знать иностранные языки, – ну, оно было и понятно, ведь Серафима Марковна преподавала английский. Правда, под конец она сбилась с торжественного тона и начала песочить какого-то Гену Лосева из десятого «А», который на урок английского принес дымовую шашку, в результате чего всю школу на время пришлось эвакуировать, потому что сработала пожарная сигнализация.
– Серафима Марковна, так я же извинился! – застонал из зала этот самый Лосев. – И потом, я думал, что это не шашка, а просто муляж… Я не нарочно!
– Ага, муляж! – сварливо воскликнула учительница. – А я, между прочим, до сих пор класс проветрить не могу…
Наконец, на сцену взобралась румяная Кира Зорина и радостно объявила, что начинается концерт.
– Сейчас свои таланты покажет нам восьмой «А», – сказала она. – Первым номером выступают Валерия Серебрякова, Виктория Киреева и Василий Бобков. Танец маленьких лебедей…
Заиграла музыка, и на сцену выплыли Лерочка и Викуся в самых настоящих балетных пачках.
– А при чем тут Бобков? – растерянно прошептала Бронислава Георгиевна, сидевшая в первом ряду. – Это же классический балет… Нет, наверное, Кира что-то напутала…
Лерочка с Викусей танцевали очень хорошо, можно даже сказать – профессионально. Выгибали шеи, плавно вытягивали руки, семенили на мысочках, подпрыгивали и приседали.
– Вот она, новая смена Анастасии Волочковой! – сказал директор, обращаясь к Брониславе Георгиевне.
– Что? Ах, ну да… – рассеянно ответила та. Она все не могла понять, почему же еще объявили Бобкова. Уж кто-кто, но этот мальчик точно не подходил для балета!..
Музыка заиграла быстрее, и Лерочка с Викусей еще сильнее замахали руками, засеменили по сцене еще стремительнее… И в самый кульминационный момент на сцену выпрыгнул Вася Бобков в матросском костюме.
– Мамочки… – едва слышно прошептала Бронислава Георгиевна и машинально перекрестилась. Музыка Чайковского из «Лебединого озера» неуловимо изменилась, и теперь звучал всем известный матросский танец «Эх, яблочко, куда ты катишься…».
Бобков оттеснил Лерочку с Викусей на задний план и сам принялся лихо отбивать чечетку, даже пыль из досок полетела. Стало казаться, что сцена вот-вот провалится – поскольку сам Вася был довольно внушительной комплекции…
– Ну, Боб, молодец! – восхищенно прошептал Слава Дубинин. – Даже лучше девчонок пляшет…
Тем временем находящиеся позади Лерочка и Викуся изобразили возмущение, словно они были недовольны столь бесцеремонным вмешательством, и принялись тоже оттеснять Бобкова. «Лебединое озеро» снова стало заглушать лихое «Яблочко»…
А Бобков в ответ принялся отгонять Лерочку с Викусей – ну, вроде того, как отмахиваются от надоедливых кур на птичьем дворе. Эта комическая сцена вызвала смех в зале. В конце концов, Лерочка, Викуся и Бобков посредине сплясали вместе нечто среднее между матросским танцем и танцем маленьких лебедей, да так зажигательно, что зал взорвался аплодисментами…
Бронислава Георгиевна вытерла платочком лоб.
– Следующий номер – кулинарное шоу Розы Чагиной! – радостно объявила Кира Зорина.
– Кулинарное шоу? – с удивлением переспросил директор у Бэ Гэ. – Это что-то новенькое… Такого еще у нас не было.
Брониславе Георгиевне ничего не оставалось, как только растерянно улыбнуться.
И в этот момент из-за занавеса появилась Роза с небольшим столиком. Ей помогала буфетчица тетя Люба. Роза уже отбоялась свое и теперь чувствовала себя довольно уверенно.
– В наш век компьютеров и бытовой техники уже ничем не удивишь, – громко произнесла Роза. – Но я обещаю побить рекорд скорости по приготовлению пищи! Итак, небольшой урок домоводства. Как за одну минуту приготовить салат? Элементарно! Теть Люб…
Буфетчица тетя Люба, которая была у Розы чем-то вроде ассистентки, притащила большой кочан капусты, несколько крупных морковок и другие овощи.
– Засекайте время, – деловито сказала Роза и достала огромные, сверкающие стальным блеском ножи. Бронислава Георгиевна побледнела и хотела встать, чтобы немедленно прекратить выступление Чагиной. Но ноги почему-то перестали ее слушаться, и она плюхнулась обратно на стул.
– Кия-а… – с коротким зловещим криком Роза принялась рубить морковь с капустой, да так быстро, что рук у нее почти не было видно.
В зале повисла мертвая тишина – все завороженно следили за происходящим на сцене.
– Во дает… – изумленно прошептал кто-то.