Ставка лоха, стр. 17

— Хочешь честно?

— Да.

— Приставлю дуло к виску.

— Ты серьезно? — спросил Валентайн.

— Серьезно.

12

— Она все врет, — объявила Зоуи.

Кэт заблудилась. Она сняла солнцезащитные очки, которые окрашивали все бархатистой пастелью гаснущего заката, и попыталась призвать на помощь терпение. Мейбл выдала ей четкие инструкции о том, как добраться до аэропорта Тампы, а Кэт, как последняя идиотка, их не записала. Может, не туда свернула на шестидесятом шоссе? Далеко впереди желтел пляж.

— Кто врет, детка?

— Мейбл.

— Ее зовут миссис Страк, солнышко.

— Ну миссис Страк. Все равно врет.

Разворот сделать было негде. Это больше всего бесит во Флориде. На дорогах штата, в который стекаются миллионы туристов, почти нет знаков. Труднее всего приходится европейцам. Приехать в такую даль, чтобы половину отпуска потерять на дорогах.

Машины ехали бампер в бампер. Кэт припарковала «Мустанг» на обочине, потом повернулась к дочери. Зоуи скрестила руки на груди и смотрела на нее, надув губы.

— Ты меня не слушаешь, — буркнула девочка.

— Я слушаю тебя и веду машину.

— Ну и что я сейчас сказала?

— Ты сказала, что миссис Страк врет.

— Во-во. Я же слышала, как она тебе говорила, что Тони умотал в круиз. А это же дерьмо собачье в натуре.

— Зоуи!

— Да Тони круизы терпеть не может. Я слышала, как он однажды про это Донни втирал. Ну, короче, перед отъездом я там покопалась. — Сунув руку в карман, девочка достала сложенный вчетверо листок и развернула его. — Вот, нашла рядом с телефоном в кабинете Тони. Это номер телефона, где он сейчас живет. Смотри.

Кэт вырвала листок из рук дочери. На нем было написано: «Тони», «Фонтенбло» и номер телефона.

— Опять у тебя лицо такое чудное, — предупредила Зоуи.

Кэт глянула в зеркало. Ее голубовато-бледная кожа розовела, как только у нее подскакивало давление. Машины продвигались вперед с черепашьей скоростью. Кэт вклинилась в поток.

— Не следовало этого делать, — сказала она дочери.

Зоуи обиженно смотрела прямо перед собой.

— Ты слышишь меня?

— Скажи спасибо, мам.

— Что?

— Скажи спасибо.

— Вот что я тебе скажу, деточка…

— Ты хочешь найти Тони, так? Ведь поэтому мы в такую даль поперлись, да? Ну вот, я нашла тебе Тони. Так что давай, скажи спасибо.

Они добрались до развязки на Клируотер-Бич. Требовались решительные действия, Кэт дала по газам и влезла в безумный водоворот машин. Чтобы свернуть, ей нужно было перейти на другую полосу, но никто не хотел ее пропускать. Зоуи ударила по клаксону, и моментально образовалась дырка. Через несколько секунд они уже ехали в нужном направлении по шестидесятому шоссе.

— Спасибо, Зоуи, — сказала Кэт.

Валентайн не был любителем разговоров о самоубийстве на гостиничных балконах, поэтому повел Билла попить кофейку. В квартале южнее «Лоуз» их затянуло в процессию местных гомиков; едва вырвавшись, они нырнули в закусочную, где посетители сидели на матрасах, а у официантов вокруг шеи были обернуты боа-констрикторы. Валентайн и Билл поспешно удалились и нашли ресторан, где разрешалось сидеть на стульях о четырех ножках.

— Черный, — попросил Валентайн официантку, принимавшую заказ.

Она укатила на роликах, оставив их одних в тихом уголке. Билл закурил и предложил сигарету Валентайну.

— Я в завязке уже два месяца, — отказался тот.

— Хочешь, потушу?

— Ничего, перетерплю. Ну рассказывай, с чего тебе вдруг втемяшилось вышибить себе мозги. У тебя еще в запасе есть несколько прекрасных лет жизни.

Губы Билла дрогнули в неуверенной улыбке.

— Думаешь? — Облачка сиреневатого дыма вылетели из его ноздрей. Подъехала официантка с двумя чашками кофе, над которыми поднимался пар, и унеслась прочь. — Слушай, Тони. Мне конец. И не только в профессиональном смысле. Едва это все всплывет, Бегущий Медведь узнает, что я его подставил, и раззвонит это по всем племенам в стране. Я стану изгоем собственного народа.

— Он обладает таким влиянием?

— Да. Что ты о нем знаешь?

— Что он неплохо сражается с аллигаторами.

Билл сдул пар с кофе.

— Бегущий Медведь — полукровка, один на все племя. Его папаша, белый моряк, сбежал, обрюхатив его мать. Родив Бегущего Медведя, она понесла его в бухту, чтобы утопить…

— Что?

— Что слышал. Такая у миканопи традиция. Многовековая.

— Почему?

— Чтобы не портить кровь. Миканопи — последнее чистокровное племя индейцев в Северной Америке. Ни один чужак никогда не проникал в племя. Поистине независимый народ. Если какое племя и заслуживает собственного казино, так это точно они. Так о чем я?

— Мать Бегущего Медведя хотела его утопить.

— Ну да. Вот опускает она его в воду, а один из старейшин хватает ее за руку. Забирает младенца и смотрит на него. А потом говорит: «Он пришел, чтобы помочь нам». Короче говоря, оставили Бегущего Медведя жить. Через несколько лет его мать умирает. И Бегущего Медведя передают с рук на руки по всему племени. Он становится преступником. За ним гоняется полиция, он прячется в болотах, живет с аллигаторами. Идет время, Бегущий Медведь взрослеет. Вербуется в армию. Становится рейнджером [22] и в конце концов попадает во Вьетнам командиром разведгруппы. Он постоянно ходит на вражескую территорию, сея панику. Думаю, по сравнению с рисовыми полями в дельте реки Меконг «Эверглейдс» — просто городской парк.

В шестьдесят восьмом году он уехал домой на побывку. Вьетконговцы каким-то образом узнали об этом, устроили засаду и уничтожили весь его отряд. Бегущий Медведь был сражен. Он демобилизовался, какое-то время слонялся без дела, потом его арестовали.

Сидя в тюрьме, он начал захаживать в библиотеку. Услышал о том, что индейцы кабазоны в Калифорнии открыли зал для игры в покер. А белые его закрыли. Кабазоны вчинили иск, и дело дошло до федерального суда. Бегущий Медведь пристально следил за ходом разбирательства. Когда кабазоны выиграли, он вырезал из газеты судебное решение и приклеил его на стену своей камеры.

Белые. За все годы знакомства Билл ни разу не обронил это слово. В его устах оно прозвучало так отталкивающе. Результат незатянувшейся раны, скрытой где-то в глубине души. Валентайну было неприятно думать, что Билл видит его таким.

— Суть решения суда сводилась к тому, что кабазоны могут держать зал покера, не нарушая местные законы. Таково было их право как независимого народа. А Бегущий Медведь сделал вывод, что это право имеют все индейские племена, а не только кабазоны.

В 1981 году вождь миканопи отошел в мир иной, и были назначены выборы. «Темная лошадка» Бегущий Медведь пообещал построить казино. На тот момент единственной статьей дохода в резервации оставались родео. При этом организация родео была такой скверной, что членам племени приходилось подгонять свои пикапы, чтобы освещать площадку.

Бегущий Медведь победил на выборах. Через два года появилось бинго миканопи. Еще через год каждый член племени начал получать ежемесячное пособие. Бегущий Медведь построил школу и больницу. Взоры индейцев по всей стране обратились на него. Ты бывал в резервациях?

— Только когда работал для казино, — ответил Валентайн.

— Во многих нет водопровода и электричества. «Закон об электрификации сельских районов» 1936 года, подписанный Рузвельтом, не касался индейцев. У них там безработица — хроническая болезнь, уровень самоубийств зашкаливает. А знаешь, что случается с трудными подростками?

— Нет.

— Их отправляют в исправительные заведения для малолетних правонарушителей, где им запрещено общаться на родном языке и посылать родителям письма. Они отрезаны от своего мира. Их учат не быть индейцами. Это же варварство.

Валентайн все понял по его тону, но тем не менее спросил: