Храм Фортуны II, стр. 33

Именно о них он подумал, когда немного пришел в себя. И немедленно послал своего доверенного офицера — немного их уже у него оставалось — в Кизик, к берегам Пропонтиды, в Малую Азию. С секретным и важным заданием, которое требовалось выполнить как можно скорее.

Сейчас Антоний еще больше нуждался в золоте. За деньги он мог купить себе новых солдат, навербовать новую армию — ведь восточные царьки и правители готовы были поддержать его. С помощью египетских сокровищ он мог бы еще остановить триумфальный поход Октавиана и, в конце концов, выйти из войны победителем.

Вы хотите спросить, почему тот офицер поехал в Кизик? Почему не к Ироду? Неужели Антоний перестал доверять иудейскому царю?

Нет, не перестал. Но он понимал, что при известии о его поражении все враги Ирода вновь поднимут голову И страна окажется снова охваченной пламенем гражданской войны. И неизвестно, в чьи руки попадет золото. Он не мог рисковать. И у него не было солдат, чтобы послать их в помощь союзнику.

Но зато у него были гладиаторы. Там, в Кизике, он еще раньше собрал несколько тысяч опытных, закаленных бойцов, чтобы после ожидаемой победы выпустить их на арены амфитеатров. Победы не получилось...

Но удивительная вещь — в то время как все отворачивались от неудачника, предавали его и перебегали к Октавиану — эти рабы, обреченные на смерть, сохранили верность своему господину. Они — без приказа — сразу же двинулись на юг, чтобы помочь Антонию.

И вот к ним-то он и послал своего офицера с приказом: направиться в Иудею, взять у Ирода сокровища и доставить их в Египет.

Гладиаторы представляли собой значительную силу, но ведь им предстояло пройти через всю Малую Азию, а потом и через Сирию — территории, ставшие враждебными Антонию.

И тем не менее, они смело двинулись вперед, прорубая себе дорогу мечами. Шли форсированным маршем.

Правители Азии не очень то мешали им, больше боясь за собственную шкуру, но в Сирии ситуация изменилась. Тогдашний наместник — назначенный Антонием — Квинт Дидий уже успел присягнуть Октавиану и теперь всячески старался продемонстрировать свою преданность. Его войска преградили путь гладиаторам, но были разбиты.

Поход обреченных продолжался, они уже приближались к Дамаску, где стоял египетский гарнизон, сохранивший верность своей царице.

Дидий предпринял последнюю попытку — собрал все свои силы и вновь ударил. И на сей раз он бы потерпел поражение — его зеленые рекруты не могли противостоять опытным профессионалам, но неожиданно наместник получил помощь. И от кого, как вы думаете?

Квириний хитро прищурился и выжидательно посмотрел на своих слушателей.

— От царя Ирода, — негромко сказал Светоний Паулин.

— Правильно, — разочарованно протянул старик. — Вижу, Тиберий по-прежнему неплохо разбирается в людях — он выбрал самых достойных. Хорошо, слушайте дальше.

Действительно, помощь Дидию оказал Ирод. Он сразу понял, что Антонию уже не подняться, с золотом или без золота. И решил опять вовремя перейти на сторону победителя. А сокровища фараонов оставить себе. Или уж, в крайнем случае, откупиться ими от Октавиана, если бы тот вдруг сильно рассердился.

Так вот, солдатам Дидия и Ирода удалось запереть гладиаторов в небольшой крепости, но это было все равно, что схватить волка за уши. Ни одна из сторон не имела достаточно сил, чтобы одолеть противника. Приходилось ждать.

А время, ясное дело, играло на сторонников Октавиана. Гладиаторы отправили посланцев в Александрию, прося Антония дать какие-то указания, а еще лучше — самому прибыть и возглавить поход. Клялись в верности и обещали победить. Но вождь даже не ответил — он впал в апатию и не отрывался от чаши с вином. Для него жизнь уже закончилась.

Наконец, устав ждать, офицер, командовавший гладиаторами, решил начать переговоры. Он до конца выполнил свой долг и теперь согласился сдаться при условии, что его люди никогда не будут брошены на арену, а он получит возможность уехать в Александрию, чтобы быть со своим вождем до самой развязки.

Представители Октавиана уверили его, что сделают даже больше — гладиаторы будут приняты на военную службу, а он сам сможет ехать, куда пожелает.

Статус легионера давал его обладателю римское гражданство и право на земельный надел после окончания срока, так что гладиаторы с радостью согласились. Временно их расположили в Дафне, возле Антиохии, и начали постепенно, небольшими группами или даже по одному, отправлять к местам назначения. Офицер выехал в Египет через Иудею.

Но туда он не добрался, просто пропал без вести. То же стало и со всеми гладиаторами. Кто и зачем устранил их — об этом можно только догадываться. Оставляю это на ваше усмотрение. А дальше...

— Прости, достойный Квириний, — вдруг глухо сказал Светоний. — Ты не помнишь, как звали того офицера?

Старик взглянул ему прямо в глаза.

— Помню, — медленно сказал он. — Его звали Луций Светоний Паулин. Это был твой отец.

Глава XVII

Последние указания

Паулин потер глаза пальцами. Он с трудом сохранял обычную невозмутимость.

— Я знал, что отец участвовал в тех событиях, — сказал он тихо. — Но чтобы...

— Понимаю, сынок, — ласково ответил Квириний. — И это была одна из причин, почему Тиберий выбрал именно тебя. Думаю, ты не откажешься сделать то, что не удалось твоему отцу. Хотя он добывал золото для Антония, а ты — для Тиберия, все равно вы оба римляне и это ваш долг перед страной.

— Да, — кивнул Светоний. — Прости меня, почтенный Квириний. Продолжай, прошу тебя.

— Ну, теперь уж я буду краток, — усмехнулся тот. — А то разговорился по-стариковски.

Ладно, слушайте. Сразу после этого Ирод отправился на Родос, где остановился Октавиан. Он присягнул новому повелителю, и тот великодушно решил забыть прошлое. Ведь он прекрасно понимал, что иудейский царь служил тому, кто в данный момент был ближе и сильнее. Главное — он служил верно. А раз он был надежным союзником Антония, то будет таким же и для Октавиана.

Ирод был утвержден на троне, все его права и привилегии сохранялись. Теперь у него были развязаны руки — ведь Клеопатра погибла, не пожелав стать добычей победителя. Антоний еще раньше бросился на меч. По воле Октавиана Ирод стал полновластным хозяином в Палестине.

Вопрос о золоте даже не подымался — ведь мало кто знал о нем. Видимо, Антоний доверился очень немногим, а те не сумели, не смогли или не захотели откровенничать. Царь Иудеи имел все основания полагать, что ему удался замечательный бросок в опасной игре в политические кости. И, наверное, он возблагодарил за это своего непонятного Бога.

А потом начал свирепствовать.

Сначала он приказал убить Гиркана, которого вывез из Месопотамии в Иерусалим. Причина — участие в заговоре.

А затем... затем пришла очередь Мариам, его любимой жены. Всего у Ирода их было десять, но эту он просто боготворил. И, тем не менее, приговорил к смерти. Все за то же — участие в заговоре и попытка отравить мужа.

Не знаю, сколько было правды в этих обвинениях, думаю, что не много. Тут, видимо, тайна золота сослужила Ироду плохую службу. Как всякий обладатель бесценного сокровища, он сделался вдвойне подозрительным и недоверчивым.

А потом начались процессы над его многочисленными сыновьями. Одних он приближал к себе, других отдалял, но, в конце концов, казнили и тех и других. Благо, хоть у него не было недостатка в детях, а то остался бы Иудейский трон без наследника.

Август сквозь пальцы смотрел на зверства своего союзника, лишь иногда мягко укоряя за излишнюю жестокость. Ему нужна была сильная Иудея, а в таком состоянии страну мог поддерживать только Ирод. Приходилось мириться с не совсем цивилизованными методами восточного правителя.

Странно, что кто-то из семьи царя вообще уцелел. Но цезарь не вмешивался. Лишь однажды, когда Ирод сообщил ему об очередном заговоре, раскрытом его тайной службой, в котором якобы принимали участие два царских сына, Август заметил: