Коронованный на кресте, стр. 26

В «Беатриче», подчеркивает Ю. Эвола, мы снова сталкиваемся с темой «сверхъестественной женщины» — и это станет еще более выразительным, если мы будем учитывать весь символизм «Fedeli d'Amore», инициатической организации, к которой принадлежал Данте. И в любви, движущей Беатриче в ее желании постоянно оказывать Данте помощь с небес, есть нечто напоминающее то предназначение и «избранничество», то «покровительство свыше», только благодаря которому рыцарям и удалось приблизиться к Граалю и выйти победителями из цепи приключений и символических битв. И все перипетии рыцарей Грааля символически описывают тот же процесс духовного очищения и инициации, что и у самого Данте. Однако «Божественной комедии» недостает духа сугубо героической традиции, так как линия Данте более связана с традицией богословской и умозрительной. Поэтому инициатический путь Данте описан в форме прохождения сквозь ад и чистилище.

В первом эпизоде «Божественной комедии» подход к холму Данте преграждают лев и волчица. Эти образы имеют точное соответствие во второй части поэмы в символах блудницы, «твердой, как скала горы высокой», и буйного гиганта, соблазняющего ее. Чаще всего волчицу и блудницу отождествляют с католической церковью, а льва и гиганта — с домом французских монархов, что является, по мнению Ю. Эволы, довольно правдоподобным объяснением. Но, если пойти дальше, чем чисто историческое толкование данных образов (а к этим историческим намекам следует отнести еще и уничтожение ордена тамплиеров), мы обнаружим во всем этом более глубокие и более безусловные принципы, не связанные с конкретной исторической ситуацией, отмечает Ю. Эвола. Лев и гигант в таком случае суть образы деградировавшей, чисто светской, алчной монархии, отождествившейся с одичавшим и выродившимся чисто воинским принципом. Волчица и блудница, в свою очередь, — это выражение инволюции и вырождения духовной власти, жреческого принципа. Однако, замечает Ю. Эвола, в вопросе духовной власти концепции Данте страдают ограниченностью, обусловленной его христианским вероисповеданием.

Когда он осуждает Церковь, он, как позднее Лютер, укоряет ее в упадке, в ее превращении в чисто мирскую, светскую организацию, погрязшую в политических интригах, а не критикует ее, исходя из более высокого, сверхрелигиозного принципа. Даже если бы Церковь осталась чистой и безгрешной, сохраняя верность изначальному учению Христа, говорит Ю. Эвола, все равно она была бы препятствием для полноценной реставрации интегральной традиции, поскольку христианство как таковое, в самой своей сущности, является лунной, в лучшем случае аскетически-умозрительной, духовностью, не способной стать базой для такой реставрации.

У Данте духовный путь, представленный в символизме «Божественной комедии», заканчивается апофеозом чистого созерцания, чистого умозрения: в соответствии с дуалистической идеей самого Данте, согласно которой империя, со свойственной ей активной жизнью (vita activa), с ее внутренней духовностью, служит лишь подготовительным этапом к созерцательной жизни (vita contemplativa). Нечто аналогичное можно увидеть и в некоторых формах легенд о Граале, особенно в наиболее поздних из них. Но в цикле Грааля такая развязка описывается в пессимистических терминах, и основные версии легенд о Граале свидетельствуют о совершенно ином духе, о несравнимо более высоком напряжении, о достижении чего-то более высокого и безусловного, нежели только чистое созерцание, и в этом следует видеть влияние традиции более изначальной и более абсолютной, нежели та, что вдохновляла гений Данте.

Мы с вами, дорогой читатель, подошли к очень важному моменту, сформулированному Ю. Эволой, хотя и выраженному тяжеловато, но достаточно отчетливо. Идея Грааля — это идея имперской власти. Такой властью обладал легендарный пресвитер Иоанн.

В конце концов, завуалированно эта идея имперской власти проводится и англосаксами, сторонниками концепции Грааля как святого семейства, якобы потомками Иисуса Христа. Ю. Эвола показывает, что легендарная империя была и пресвитер Иоанн обладал властью практически над всем миром.

И здесь встает весьма важный вопрос: а было ли царство пресвитера Иоанна легендарным, или оно существовало действительно? Существует множество исследований по этому вопросу. Даже такой серьезный ученый, как Л. Н. Гумилев, посвятил изучению этой проблемы специальную монографию «Поиски вымышленного царства». Ю. Эвола, связав это царство с проблемой Грааля, и Л. Н. Гумилев, доказывающий, что это империя Елюй Даши, близко подошли к ответу на вопрос, но не разрешили его.

Вместе с тем от решения этой проблемы зависит и понимание сущности Грааля. На мой взгляд, тайна царства пресвитера Иоанна раскрыта в работах академика А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского. Это царство не что иное, как Великая русская империя, которую основал русский князь Георгий Данилович. Об этом я писал в книгах «Спираль времени» и «Третий Рим», поэтому сейчас я не буду останавливаться на этой проблеме, а советую читателю ознакомиться с этими книгами.

ПО СЛЕДАМ ГРААЛЯ

Мы уже выяснили с вами, уважаемый читатель, что Иосиф Аримафейский собрал в чашу Кровь умирающего Христа. Эту пасхальную Чашу, согласно версии де Борона, Иосиф Аримафейский получил от Понтия Пилата.

После распятия он снял и омыл тело Спасителя. Потом, когда Христос воскрес, Иосиф был обвинен в похищении тела Иисуса и посажен в тюрьму. Но ему удалось передать священный сосуд своему зятю Хевронскому, который увез ее в «долины Аваронские». Там он превратился в Брона «богатого ловца». По преданию, в тюрьме к Иосифу явился Христос в сиянии яркого света и поручил ему заботиться о Чаше. Когда освободили Иосифа из-под стражи, он вынужден был эмигрировать. По одной из версий, он со своей сестрой Эниген и ее мужем по имени Брон уехал в Европу.

Там был создан стол, названный Первым Столом Грааля, который символизировал тот стол, за которым происходила Тайная вечеря.

Вторым хранителем Грааля, по преданию, был Брон, который получил прозвище Богатый Рыбак. Хранителей Чаши с этого времени называли Королями Грааля. Брон и его ученики остановились в местности, которая называлась Аварон (Авалон). Они ждали появления третьего Хранителя Грааля.

В месте под названием Монсальват (Montsalvat), что означало «гора Спасения», или Монсальваш (Munsalvaesche — «дикая гора»), был создан орден рыцарей Грааля. Задача рыцарей — служить этому волшебному сосуду и охранять его. Был построен замок.

А существует ли этот замок сейчас? Да. Это замок Монсегюр на юге Франции.

Если вы будете на юге Франции, то советую вам непременно посетить катарские замки. От городка Лавлане нужно проехать всего 10 километров, и вы окажетесь у замка окситанских катаров Монсегюр, расположенного на вершине горы. К замку ведет единственная тропа, берущая начало у юго-западного склона горы, возле дороги. Подъем займет у вас минут 40. Но я любил лазать туда по тропе Па дю Требюше или взбираться по склону Рок де ла Тур. Впрочем, для этого нужна основательная сноровка и опыт путешествия по горам. Я с детства любил горы, и поэтому хотелось еще и еще раз испытать пьянящее чувство опасности. «Лучше гор могут быть только горы», — пел король поэтов.

Но ежели вы пойдете по тропе юго-западного склона, вы даже по-своему выиграете, так как неминуемо окажетесь сначала на Поле Погибших в Пламени костра (Camp dels Grematz). Там вы увидите памятник, точнее небольшой, плоский камень, напоминающий по форме катарский крест. На нем изображена пятиконечная звезда, а под ней крест и надпись: «ALS CATARS ALS MARTIRS DEL PUR AMOR CRESTIAN» («Катарам, мученикам за христианскую любовь»). Ниже высечены слова Бэкона: «Еретик не тот, кого сжигают, а тот, кто разжигает костер». У подножия памятника катарское знамя из живых чередующихся вертикальных полос красных и желтых цветов.