Сокровища Массандры, стр. 29

Глава Третья,

в которой разоблачение шпиона приносит огромные преимущества спалившемуся агенту, а Макс на собственном опыте познаёт пользу коллаборационизма.

От спецназа Верещагин спрятался, как беглый негр, - в терновнике. Он сидел на корточках за густыми зарослями и наблюдал. С веточки перед самым носом свисала зелёная козявка, похожая на бесплодные мечтания унылых девственниц. По дороге совсем близко от него прошли трое в чёрной форме и беретах. Солдаты выглядели довольно грозно, а наетая харя самого здоровенного была настолько бандеровской, что Макс поклялся живым в лапы "тиграм" не попадаться.

Спецназовцы прошли мимо. Они были без оружия, из чего Макс заключил, что это не патруль и не разводящий со сменой, а просто воины слоняются без дела. Может быть на хозработы идут или загорать в укромное место.

Как себя вести, если его остановят, Макс уяснил, купив в Щебетовке газету. Разумно было назваться паломником в Свято-Стефано-Сурожский монастырь. Вчера Макс видел загадочные белые домики на месте сооружения 40абв, но до столь очевидной глупости не додумался. Теперь монастырскую церковь смело можно было заносить в Книгу рекордов Гиннеса как храм с самым большим подвалом в мире. Куда там ватиканскому собору святого Петра! Сооружение 40абв было рассчитано на хранение стратегического запаса взрывчатки и автотехники в условиях нанесения прямого ядерного удара. Предать забвению столь грандиозный комплекс ради сомнительной чести возрождения православного памятника показалось дикостью даже законченному аферисту. Правда, до тех пор, пока не мелькнула мысль об изощрённой маскировке, придуманной чьим-то циничным умом. Если так, то монастырь на четырёхстах тоннах тротила оправдывал своё существование.

На всякий случай, святую обитель он обошёл стороной. На техзону Макс просочился кружным путём. Добрался по грунтовке до входа в ущелье, перелез через завал и колючку, пройдя по дну высохшего ручья, обогнул пруд и поднялся по тропинке к терновнику. Монастырь остался справа. Недалеко, но на другой стороне лощины. "Не достанут!" - отчего-то ликующе подумал Макс.

С места, где он сидел, была видна крыша караульного помещения и сетка склада НЗ. "Интересно, в вагончиках остались припасы? - сработал мародёрский инстинкт бывшего писаря. - Если они есть, нельзя ли чем полезным разжиться? Они хоть сигнализацию после нашей кражи догадались поставить?" Но рисковать ради тельняшек и осветительных ракет показалось глупо, и Макс оставил затею с налётом на склад НЗ. Он выждал, пока стихнут голоса, и только тогда выбрался на дорогу.

Он угадал не лучшее место для проникновения на техническую территорию. До городка близко, но идти придётся между караулом и сооружением 42. Если заметят, прятаться будет некуда.

"Плевать!" - Макс поправил сумку и бодро зашагал вслед чёрной троице. Его не беспокоило, что "тигры" могут залечь где-то поблизости. Сам он, будучи военнослужащим, нашёл бы место на вершине скалы, что возвышалась над караулом, к солнцу поближе, от начальства подальше.

Макс беспрепятственно обогнул караульный двор, прикрытый зеленью, и свернул налево, вниз, в травяные джунгли. Заросли скрыли его с головой. Придерживая котомку, Макс перепрыгнул через бетонированный ров для стока дождевой воды и выбрался к ограде из двух рядов колючей проволоки и спиралью Бруно между ними.

Сказать по правде, обитателей городка Макс боялся больше "тигров". Солдаты отличают своих от чужих только по форме, а местные жители знают друг друга в лицо и вполне могут сдать незнакомца в комендатуру. Поэтому Макс зашёл со стороны техзоны. Но вечно скрываться невозможно. Чтобы найти дом бывшего главного инженера, надо было много ходить по улицам.

"Изображу туриста!" - Макс пролез в дыру заграждения, которую помнил со времён своей службы, под прикрытием зелёнки прокрался на спортгородок, пустующий в неурочный час, перебежал дорогу и нырнул в дебри одичавшего монастырского сада. Вскоре, отряхнувшись от лесного сора, он миновал белые двухэтажки офицерских общаг.

Просачивание на территорию административно-жилого городка завершилось успешно.

Пока Макс играл в шпионов, Майя занималась домашних хозяйством. Маршрутное такси высадило её на главной площади Щебетовки. Под стелой с лозунгом "Мы придём к победе коммунистического труда" раскинулся продуктовый рынок. Холёный бронзовый профиль Ленина с надеждой глядел в сторону Кизилташа, словно мечтал прогуляться по горам. Памятник был в отличном сохране, за ним явно следила поселковая администрация. И не только следила, но и претворяла заветы Ильича в жизнь. Вдоль улицы были выставлены напоказ плоды с частных угодий свободного крестьянства. Более не угнетаемые кровавым режимом труженики с заскорузлыми от работы на земле руками и лучистыми глазами не обременённых разумом селян расположились в окружении ящиков, весов и таких же заскорузлых и лучезарных детишек. Дети бойко участвовали в торговле, взвешивали товар и объяснялись с покупателями, а взрослые только принимали деньги и смущённо помалкивали, вслушиваясь в диковинные звуки гяурской речи.

"Все рынки чёрные, что здесь, что у нас, - Майя набила сумки и дошла до конца рядов. - Только у нас таджики и азеры, а здесь татары."

Она поозиралась в поисках минарета, которые встречала по дороге из Симферополя, но белокаменной иглы не нашла. Свет истинной веры ещё не проник в этот глухой уголок, правда, эмиссаров в лице рыночных торговцев уже прислал. Майе было невдомёк, что у здешних обитателей иные святыни, из тех, что охраняют площадь, а вера в светлое будущее заставляет упрямо называть денежную единицу рублём. Девушка не заметила, что на рынке гривну ни разу не назвали гривной. Крым оставался советским в заповедных своих областях.

Майя пересекла мост через речку и окинула взглядом горы. "Где там Никитин? - с тревогой подумала она. - Что он сейчас делает?"

Майя дошла до кольцевой остановки маршрутных такси и присоединилась к кучке страдальцев. Жёлтый автобус из Феодосии высадил пассажиров и отвалил на отстой. Приехавшие неуверенно расползались по улице. Майя инстинктивно съёжилась и спряталась за спины ожидающих.

В окружении сумок, баулов и полиэтиленовых пакетов копошились похожий на вампира Владик и дородная матрона Надежда Викторовна.

Макс увидел знакомого и машинально нырнул под прикрытие кустов. Он сразу понял, что ему повезло. Накатило вдохновение, как это случается с талантливыми актёрами всякий раз, когда требуется импровизация. Макс уже без всякой опаски вошёл в ближайший магазинчик, купил четыре бутылки "Лвiвского" светлого, расставил их в сумке и вернулся на аллею, протянувшуюся вдоль Верхней дороги.

- Здорово, Колян, - Макс как ни в чём не бывало присел на скамеечку рядом с ссутулившимся человеком в застиранной клетчатой рубашке. - Пива хочешь?

Гражданский связист уставился на Макса сначала с недоумением, затем на лице проступила радость узнавания, потом растерянность: вроде бы знакомый, если по имени обратился, а кто - никак не вспомнить.

Макс умело сцепил края пробок, дёрнул и протянул пенящуюся бутылку Коляну.

- Это я, Макс. Был писарем в штабе батальона в девяносто первом году. Юры с почты земляк. Склад НЗ помнишь?

- Макс! - улыбнулся Колян и почему-то с лёгкой обречённостью добавил: - Я знал, что вы придёте.

- За встречу! - мошенник пригубил с таким значительным видом, будто выполнял какую-то важную и ответственную работу.

- За встречу, - смиренно поддержал Колян. Помолчал, прислушиваясь, как "Львiвское" проваливается в желудок, спросил с хитрецой: - Недавно из России?

- Заметно по загару? - хмыкнул Макс. - Сам-то как поживаешь, где работаешь?