Утоли моя печали, стр. 97
– Он не мог так сказать! Потому что твой дом сожгли по приказу Ястреба. Мы засекли его людей.
– Пойдите и спросите Закомарного! Надеюсь, он не станет отказываться от своих слов? И от того, что обещал построить новый дом или выдать мне Догаева.
Сидящие впереди переглянулись, быстро сменили тему.
– А ты еще и наглец! – усмехнулся водитель. – Короче, Ястреб давал тебе задание проникнуть в Дворянское Гнездо?
– – Давал…
– И придумал новый ход, потому что старый никак не срабатывал. Аварию на дороге, чтобы мы подобрали тебя и привезли в усадьбу? Не бросать же пострадавшего, верно? Не по-соседски.
– Мне подрезали тормозные шланги! – повторил Ярослав, ощущая бессилие. И заклинило руль!
– Но ты же получил задание!
– Я отказался!
– Что же ты ходишь кругами возле усадьбы? – – напирал водитель с улыбкой циничной и гадкой. – Давно ходишь… Или скажешь, нет?
– На это были другие причины
– И другие нам известны. Юлия, да? Мы об этом знали и приняли меры. Так что и тут твой штурман высчитал неверный курс.
– Ну, мужики, вы и жлобы. – Ярослав нащупал в кармане талисман. Впрочем, ладно, я больше не хочу с вами разговаривать.
– Куда же денешься, парень? Заметил, мы не трогали тебя до поры до времени. Пока не получили доказательств твоей связи с Ястребом, Он давно тут кружит, но никак не могли засечь, когда вы встречаетесь. Мы тебя все эти годы пасли, как ягненка. Выпускник МГИМО, красный диплом, а работает в заповеднике. Ястреб умышленно не изобретал легенды, чтобы Юлия заинтересовалась оригинальным молодым человеком. Так? Ну, давай, давай. Дипломат, поговори со жлобами-Мы люди простые, так что уж не брезгуй, пока у нас хватает интеллигентности. А то скоро кончится. И терпение – тоже. Ты же хотел попасть в Дворянское Гнездо? Вот и попадешь. Только не в княжеские покои, а в подвалы. И не известно, выйдешь ли когда-нибудь на свет Божий. Искать тебя не станут. Ты же сгорел в машине. Ну, поплачут твои женщины. Тебе их не жалко?
– Жалко… Но разговаривать буду только с господином Закомарным, – заявил Ярослав.
– Он слишком занят и потому поручил это нам! – отпарировал водитель и похлопал по плечу своего соседа. – Так что, если хочешь покаяться или сообщить важную информацию, – перед тобой доверенный Овидия Сергеевича. И далеко не жлоб. Мы можем выйти, если смущаем своей необразованностью… Ну так что? Вытягивать из тебя или сам станешь говорить? Например, кто конкретно интересует его в Дворянском Гнезде? Может, фамилии называл?
– Ястреб показывал фотографию, – помедлив, сказал Ярослав. – На ней дядя Юлии. Я узнал его, видел, когда он приходил на катере за племянницей. Его интересует этот человек.
– Это невозможно, – проговорил стриженый «интеллигент» с переднего сиденья. – Ты не мог видеть, а он показывать…
И почему-то настороженно замолчал.
– Полная чушь! – хотел взбодрить его водитель. – Откуда? Не может быть!
– Но я видел.
– И сказал Ястребу, кто это? – подхватил заметно посуровевший доверенный Закомарного. – Иначе зачем он показывал?
– Спрашивал, не встречал ли я здесь этого человека.
Они оба разом замолчали.
– Разумеется, ты подтвердил? – подал голос доверенный. – Поскольку перед этим Ястреб сообщил, что дом твой спалили по приказу Закомарного.
– Не разумеется! – чуть ли не крикнул Ярослав. – Ничего не разумеется!
– Какой же тебе смысл защищать Дворянское Гнездо и его обитателей?
– Я говорил! – зло встрял водитель. – Его нельзя оставлять в Скиту!
– Почему же не подтвердил?
– Это не ваше дело.
– А, ну да, ты же не принял предложение сотрудничать. По этой причине? Или есть другая?
– Все остальное вас не касается, – бросил Ярослав.
– Что скажешь? – доверенный толкнул водителя. – Если он видел фотографию, то…
– Да не верю я ему! – блеснул водитель глазамц в сторону пленника. – А вот вложить мог! Потому что на самом деле видел… дядю. А сколько портретов Елены нарисовал? Где они теперь? Сгорели? А если он их сам отдал?! Я говорил, нельзя оставлять его в Скиту…
– Не с натуры же рисовал, – вступился было доверенный.
– Какая разница! Все равно похоже! Теперь у них в руках портреты!
Доверенный обернулся к Ярославу:
– В любом случае дело-то плохо… Когда же ты успел разглядеть подрезанные шланги? Если машина сразу вспыхнула?
– Не сразу. Пожар начался через несколько минут.
– Хорошо, а замок руля? Разобрал и нашел причину?
– С чего бы он сработал, если ключ в замке? А он сработал! И запер руль. Начинаю резко тормозить – обрыв шлангов…
– Погоди, – остановил доверенный. – Делая такие заявления, ты должен понимать, техническая экспертиза легко докажет ложь. И если шланги были подрезаны – тоже. На асфальте с момента обрыва останется тормозная жидкость.
– Ну это же все можно устроить! – не выдержал водитель. – Элементарно! Ястреб проделывал и не такие штуки!.. В общем так: Дипломат сгорел в машине, трюк не удался. Надо предупредить милицию, чтобы на месте происшествия нашли обгоревшие останки. А в подвале я из него вытряхну все – явки и пароли. Нечего терять время, поехали!
То, что они обсуждали при Ярославе свои планы, было плохим предзнамением: как минимум, на волю не отпустят.
Доверенный раздумывал, бычья шея наливалась кровью.
– Ладно, поехали, – согласился наконец. – И сразу отправляйся с ребятами в Скит. Присмотри, чтобы девочки не разбежались. Лучше запри в сарае, а я вертолет пришлю, как вернется.
– Что? – Ярослава будто током пробило. – При чем здесь… женщины? Что вы собираетесь делать? Не смейте их трогать! Вы слышали, что сказал?
– Ты думал, только своей головой рискуешь? – мерзко ухмыльнулся водитель. – Каскадер, мать твою… Дипломат!
3
Пропускная система Дворянского Гнезда напоминала какое-нибудь режимное предприятие: телекамеры, сигнализация, переговорное устройство и ворота, управляемые с пульта. Они раскрылись на мгновение, машина на большой скорости, словно патрон в патронник, залетела на территорию, обогнула дом с тыла и остановилась у черного хода. И тут же возле нее оказались двое в борцовских маечках – то ли швейцары, то ли внутренняя охрана: накачанные мышцы, непроницаемые лица. Они подхватили Ярослава под локотки и бережно повели по ступеням вниз. Все здесь работало, как единый механизм… Подвал старинного дворянского особняка оказался таким же высоким, сухим и довольно чистым, если не считать стройматериалов, сложенных вдоль стен. Ярослава провели сквозь несколько дверей и поместили за решетчатую, очень похожую на церковную. Под самым потолком узкое оконце со стальными прутьями, в углу дощатые нары с матрацем и ватным одеялом, на кирпичном основании алюминиевый бачок с водой и прикованной на цепь кружкой: настоящая тюремная камера, должно быть, и в прошлом используемая для таких же целей. Говорят, один из князей Захарьиных был человеком жестким и в воспитательных целях сажал своих провинившихся крепостных в темную. Уж не в эту ли?
Один из стриженых принес спортивный костюм, бросил на топчан, приказал переодеться. Здесь и форма была тюремная, как полагается…
Ярослав снял остатки своей одежды, бросил ее на пол, предварительно вынув из кармана маечку Юлии, упакованную в пластиковый пакет. Охранник протянул руку:
– Дай сюда!
– Это обыкновенная майка! – воспротивился он. – Тут ничего нет!
Без слов вдвоем они прижали его к стене, выкрутили, вырвали пакет, насильно содрали часы.
– Одевайся! Осмотрим твое тряпье – все вернем
Забрали одежду, заперли камеру и удалились. Ярослав подтянул к себе спортивный костюм и, стоя раздетым среди каменных стен, почувствовал себя беззащитным, похолодело в душе, опустились руки.
Хотел получить в рабство и посадить на цепь горячего бородатого поджигателя, но попался сам…
Он стиснул зубы и стал одеваться.
Было ясно, что из этого сводчатого склепа не вырваться, однако у Ярослава включился и заработал комплекс узника – изучить камеру на предмет, нельзя ли уйти отсюда Обследовал дверь, кирпичные и побеленные стены, окошко, врезанное в свод глубоким и светлым гротом, – ни щелки. И ничего тут нельзя расшатать, разломать без инструментов…