Дом с волшебными окнами. Повести, стр. 47
16. ПЕРВЫЕ, ВТОРЫЕ И ТРЕТЬИ
— Давайте устанавливать пюпитры! — кричит Марина и первая тянет в центр зала пюпитр из горки, сложенной в углу.
— А знаешь, Марина, кто у нас будет в этом году дирижёром? — говорит Мая. — Наш завуч, Семён Ильич.
— Да что ты! — Марина со стуком поставила на пол пюпитр и посмотрела на Маю.
— Да-да, — подскочила к ним Люся, — у него уж не отвертишься от занятий, уж он нам покажет!
— Люся, как ты разговариваешь! — рассердилась Мая.
— А как особенно я говорю? Девочки, разве не правда, что Семён Ильич ужас какой строгий?
Подбежала Шура:
— А вы видали расписание, кому где сидеть? Я — в третьих скрипках!
— Где? Где? — закричало несколько голосов. Марина вместе с другими побежала к расписанию, висевшему на стене, у входа в зал.
— «Начало оркестровых занятий — семнадцатого сентября», — важно читал Лёва Бондарин, — значит, сегодня. «Первые скрипки: Ася Балабан, Гриша Никольский, Галя Бармина…»
Марина невольно оглянулась на Галю. Вот она будет рада! Ведь играть в первых скрипках — большая честь, пусть даже в их маленьком, школьном оркестре.
Галя стояла рядом с Люсей, и Люся с хохотом пожимала ей руку:
— Поздравляю, поздравляю!
Увидев, что на них смотрит Марина, Галя нахмурилась и отошла от Люси.
Марина, глядя на них, пропустила несколько фамилий и так и не поняла, в каких же скрипках она сама. Лёва читал уже список альтистов и виолончелистов.
Когда он кончил, Марина пробралась поближе к списку. Ни в первых, ни в третьих её не было… Вот она где — во вторых! Серёдка наполовинку. Немножко обидно.
«Ну да ладно, в будущем году буду в первых», — подумала Марина.
— К пюпитрам! — раздался вдруг над самым ухом Марины деланный бас Мити Каневского, изображавшего в эту минуту дирижёра.
Марина обернулась и увидела, что в залу входит их завуч, Семён Ильич.
Марина побежала вслед за ним.
17. НОВЫЙ ДИРИЖЁР
Пюпитры, или пульты, — низенькие подставки с наклонными дощечками для нот — были расставлены полукругом. В центре стоял дирижёрский пульт.
Ребята торопливо рассаживались по указанию дирижёра. Марина, сидевшая в прошлом году с Галей, сидела теперь за одним пультом с Маей.
Когда все уселись, Семён Ильич внимательно оглядел своих маленьких оркестрантов.
Новички, впервые пришедшие на оркестровые занятия, явно волновались, «старички» поглядывали на них покровительственно и шушукались, и все были очень оживлены — ребята любили свой оркестр.
Семён Ильич постучал палочкой по дирижёрскому пульту.
— Внимание! — сказал он. — Мы начинаем наши оркестровые занятия. Мне незачем долго объяснять вам, большим уже детям, какое огромное значение имеет для вас, будущих музыкантов, оркестровая подготовка. Бывали случаи, когда хорошие скрипачи, не привыкшие к оркестру, попадая в оркестр, терялись и не могли играть.
— А мы и не собираемся быть оркестрантами! — недовольно пробурчала Люся.
Хотя она сказала это очень тихо, Семён Ильич услышал её.
— Ты хочешь сказать, что многие из вас будут солистами? — сказал он. — Очень возможно. Солистов у нас с каждым годом делается всё больше и больше. Недаром наши скрипачи часто занимают первые места на международных конкурсах.
Семён Ильич поглядел на ребят и добавил:
— И, как говорилось в старину, плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Но разве это не интересно, не увлекательно — играть в оркестре?..
— Большого театра! — не выдержав, подсказала Марина.
Ученики засмеялись. Семён Ильич постучал палочкой по пульту:
— Тихо! Да, конечно, в оркестре Большого театра или в Государственном симфоническом. Но есть ещё много других прекрасных оркестров. А ещё, может быть, интереснее самому организовать новый оркестр — в большом колхозе, например, или на новостройке…
Семён Ильич внимательно смотрит на своих маленьких оркестрантов и говорит:
— А ещё я хотел бы напомнить вам о том, что маленький Глинка в детстве играл — конечно, по собственной охоте — в оркестре своего дяди.
— Какую скрипку? — спросила Мая.
— Вторую… А теперь давайте выберем старосту и его помощника — хранителя нот, и начнём занятия.
Старосту и его помощника решили выбрать из учеников пятого класса.
— Пятый класс — это наша золотая середина, — сказал Семён Ильич.
Старостой сначала хотели выбрать самого солидного из виолончелистов — серьёзного Лёву Бондарина. Но Семён Ильич предложил выбрать Каневского.
Все сначала очень удивились, а потом эта мысль понравилась.
— Митю! Каневского! — закричали сразу несколько голосов.
Сам Митя удивился, кажется, больше всех, но, видимо, был польщён и церемонно раскланялся, когда все руки с зажатыми в них смычками поднялись за него.
— Вот попробуй теперь пропустить занятия! — удовлетворённо заметила Мая.
— Да, наверно, Семён Ильич его потому и предложил, — догадалась Марина.
Помощником старосты выбрали Галю.
Марина громче всех выкрикнула её имя, ей было приятно называть его вслух.
Семён Ильич передал Гале стопку переписанных от руки нотных листков. Галя обошла всех и на каждый пульт положила один нотный листок.
— Нам почётче! — не удержавшись, сказала Марина, когда Галя подошла к их пюпитру. Марина была близорукая и всегда немного щурилась, глядя в ноты.
— Я знаю, — сказала Галя сдержанно и положила на пюпитр очень чётко написанный нотный листок.
Марина взглянула: Чайковский, «Красная Шапочка». Ого, Чайковский!
Дирижёр постучал палочкой:
— Внимание! Начинаем! Так как у нас сегодня довольно много новичков — к нам впервые пришли ученики четвёртого и даже третьего класса, — то я объясню основные дирижёрские жесты.
Семён Ильич кратко повторил оркестровую азбуку. Марина это знала с прошлого года и слушала не очень внимательно.
Да, она знает — при взмахе палочки в их сторону надо начинать. А при таком вот сдерживающем движении опущенных рук надо играть очень тихо. И так далее.
— У всех настроены инструменты? — спросил Семён Ильич. — Кто ещё не умеет настраивать, подойдите ко мне.
Ученики помладше, а также самые ленивые — в том числе, конечно, и Люся, отметила Марина, — потянулись к дирижёрскому пульту.
— Всё-таки больше времени проканителимся! — шепнула Люся, проходя мимо Марины.
Марина отвернулась.
Она и раньше недолюбливала Люсю, хотя и смеялась часто над её выходками и остротами, но теперь, после того как Люся подружилась с Галей — «переманила» её, как думала Марина, — Люся стала ей совсем неприятна.
Хорошо хоть, что в оркестре Галя сидит не с Люсей — ведь Люся в третьих скрипках! А всё из-за своей лени. Потому что из пятого класса, кроме неё, никого нет в третьих скрипках. Остальные — все новички.
Маленькая Шура вихрем пронеслась к дирижёрскому пульту со своей скрипкой-половинкой.
— Семён Ильич, ре спустилось! — звонко закричала она.
— Подожди минутку, — ответил тот. — Видишь, ещё несколько человек на очереди.
— Давай я попробую, — сказала Марина.
Ей было приятно, что она уже умеет сама настраивать свою скрипку и даже может помочь другим.
Она настроила Шуре скрипку, сверила её со своей.
— Всё? — спросил Семён Ильич. — Приготовиться! Начали! — И он взмахнул дирижёрской палочкой.
Оркестр заиграл. Громко, решительно и вразброд. Кто-то громко сфальшивил; кто-то, не разобравшись, просто замолчал после первого такта.
Новички испуганно смотрели в ноты.
Семён Ильич опустил палочку и зажал уши:
— Кто в лес, кто по дрова!
— Семён Ильич, трудно сразу! — пожаловался кто-то из новичков. — Мы бы лучше дома разобрали ноты.
— Ну нет, так из вас никогда не выйдет оркестрантов! Надо с самого начала приучаться читать ноты с листа. Ну-ка, ещё раз, смелее! Глядите в ноты, глядите на меня и слушайте соседа! — И дирижёр снова взмахнул палочкой.