Эльфийская звезда, стр. 32
Они разговаривали на протяжении всего путешествия. Он рассказывал ей о своей родине, о сестрах, об отце, о сумасшедшем старом волшебнике. Она смеялась, ей было интересно. В ее глазах сияло восхищение.
И еще соприкосновения, случайные, мимолетные — как в те мгновения, когда их руки тянулись за одной фляжкой. Трепет ее ресниц, учащенное дыхание, яркий румянец…
— Ты хороша, Рега! — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Воистину хороша. Да, я «с ума по тебе схожу»! Я клюнул бы. Но не теперь! Теперь я знаю тебя, маленькая шлюха!
— Крепко зажмурившись, чтобы удержать слезы, эльф сполз по стволу. — Благая Пейтин, Святая Матерь всех нас, почему ты сотворила со мной такое?
Может быть, это была молитва — одна из немногих, которыми он когда-либо утруждал себя, — но он ощутил укол совести. Он знал, что она принадлежит другому мужчине. И заигрывал с этой женщиной в присутствии Роланда. Пайтан признался себе, что находил это восхитительным — соблазнить жену у мужа под носом.
«Ты получил то, что заслужил», — казалось, говорила ему Матерь Пейтин. Однако голос богини, к несчастью, походил на голос Каландры, и это только разозлило Пайтана.
— Это все было в шутку, — оправдывался он. — На самом деле я не зашел бы так далеко. И я определенно никогда не хотел.., влюбиться.
По крайней мере последнее утверждение было правдой, и это заставило Пайтана глубоко уверовать во все остальное.
— Что случилось, Пайтан? В чем дело?
Эльф открыл глаза и обернулся. Перед ним стояла Рега, касаясь его плеча рукой. Он отпрянул от ее прикосновения.
— Ничего, — сказал он.
— Но ты ужасно выглядишь! Ты болен? — Рега снова потянулась к нему. — У тебя жар?
Он отступил еще на шаг. Если она коснется меня, я ударю ее!
— Да. Нет.., жара нет. Я.., болен. Может быть, из-за воды. Просто.., оставь меня ненадолго одного.
Да, мне уже лучше. Почти излечился. Шлюшка. Он обнаружил, что ему очень трудно не выказать ненависти и отвращения, и отвернулся, отведя взгляд, делая вид, что разглядывает джунгли.
— Думаю, я должна остаться с тобой, — сказала Рега. — Ты не очень хорошо выглядишь. Роланд ушел разведать окрестности, поискать другой путь вниз, не такой глубокий. Он вернется нескоро…
— Не скоро? — Пайтан посмотрел на нее так странно, что на этот раз отступила Рега. — Он вернется очень, очень не скоро?
— Я… — замялась Рега.
Пайтан бросился к ней, схватил за плечи и крепко поцеловал ее, прикусив губу. Он ощутил вкус ягод и крови.
Рега сопротивлялась, пытаясь высвободиться. Конечно, она ведь должна была изобразить сопротивление.
— Не вырывайся, — прошептал он. — Я люблю тебя! Я не могу жить без тебя!
Он ждал, что она смягчится, вздохнет и отдастся поцелуям. А потом явится Роланд, потрясенный, гневный, раненный в сердце. Только деньги смогут облегчить боль предательства.
А я посмеюсь! Я посмеюсь над ними обоими! И я скажу им, куда они могут засунуть свои деньги…
Обняв Регу одной рукой, эльф прижал к себе ее полуобнаженное тело. Другая его рука ласкала нежную плоть.
Яростный удар в пах пронзил Пайтана болью. Эльф сложился пополам. Сильные руки ударили его по ключице, опрокинув назад и отшвырнув в кусты.
Рега стояла над ним с пылающим лицом и горящими глазами.
— Никогда больше не прикасайся ко мне! Не приближайся ко мне! Даже не говори со мной!
Ее темные волосы стояли дыбом, как шерсть у разъяренного кота. Она развернулась и ушла.
Пайтан, корчившийся на земле от боли, вынужден был признать, что потерпел полное поражение.
Возвращаясь из поисков более подходящего пути вниз, Роланд тихо крался по мху, надеясь застать Регу с ее «любовником» в компрометирующем положении. Он дошел до того места, где оставил сестру и эльфа, готовый издать вопль ярости обманутого мужа, и остановился, совершенно сбитый с толку.
Рега сидела на краю мшаника, свернувшись калачиком и обхватив руками колени. Он увидел ее лицо, и по мрачному его выражению почти воочию представил себе, какая буря у нее в душе. «Любовник» его сестры стоял от нее так далеко, как только возможно. Эльф, как заметил Роланд, сидел согнувшись, как будто оберегал самую уязвимую часть тела.
— Самый странный способ заигрывать с женщиной, какой я когда-либо видел!
— пробормотал Роланд. — Что мне делать с этим эльфом — показать ему пособие в картинках? Может, эльфийских младенцев и вправду в капусте находят! Или он так думает.
Похоже, мы должны чуток поговорить, как мужчина с мужчиной.
— Эй, — вслух окликнул он, произведя в зарослях изрядный шум. — Я нашел место, путь вниз, там, кажется, скала пробивается сквозь мох. Мы можем спустить там корзины…
Что с тобой случилось? — прибавил он, взглянув на Пайтана, который передвигался согнувшись и двигался осторожно.
— Он упал, — сказала Рега.
— Упал? — Роланд, с которым однажды случилось примерно то же после приставаний к недружелюбной служанке, взглянул на сестру с некоторым подозрением. Рега не отказывалась довести до конца план соблазнения эльфа. Но чем больше Роланд об этом думал, тем яснее припоминал, что она и не соглашалась. Однако он не рискнул ничего сказать. У Реги было такое лицо, словно она взглянула на василиска, а взгляд, который она бросила на него, вполне мог обратить его в камень.
— Я упал, — согласился Пайтан. Голос у него был нарочито бесстрастный. — Я.., э… наткнулся на сук.
— Бр-р! — Восклицание было вполне сочувственным.
— Вот именно — бр-р! — повторил эльф. На Регу он не смотрел. Рега не смотрела на Пайтана.
Лица застывшие, челюсти сжаты, оба уставились на Роланда. И ни один его не видит.
Роланд растерялся. Он не поверил в историю с падением и предпочел бы расспросить сестру и выудить из нее правду. Но он не мог утащить Регу для разговора, не возбудив у эльфа подозрений.
И потом, когда Рега бывала в таком настроении, Роланд не был уверен, что хочет остаться с ней наедине. Отец Реги был городским мясником, а отец Роланда — булочником.
(Их мать, при всех своих недостатках, всегда следила, чтобы семья хорошо питалась.) Иногда Рега жутко напоминала своего отца. Как теперь, например. Роланд легко мог представить ее над свежезарезанной тушей с кровожадным блеском в глазах.
Роланд решил не связываться. Он неопределенно махнул рукой:
— Это.., э.., место, которое я нашел, вон в том направлении, в нескольких сотнях футов.
Можешь дойти?
— Да. — Пайтан стиснул зубы.
— Я пойду присмотрю за Тиросами, — заявила Рега.
— Квин может помочь…
— Мне не нужна помощь! — прошипела Рега.
— Ей не нужна никакая помощь! — пробормотал Пайтан.
Рега ушла в одном направлении, эльф — в другом. Друг на друга они так и не посмотрели. Роланд остался в центре опустевшей поляны, почесывая жесткую щетину на подбородке.
— Сдается мне, я ошибся. Он в самом деле ей не нравится. И я думаю, что ее ненависть начинает сказываться на эльфе! А ведь все так хорошо шло. Удивляюсь я — что могло случиться? Нет толку говорить с Регой, когда она в таком настроении. Тут надо мне что-нибудь предпринять.
Он прислушался — его сестра пыталась просьбами и понуканиями поднять расслабившихся Тиросов. Пайтан, ковыляя по краю расщелины, бросил в ее сторону неприязненный взгляд.
— Я могу придумать только одно, — задумчиво проговорил он. — Их надо держать вместе. Рано или поздно, но что-нибудь да случится.
Глава 17. В СУМЕРКАХ, ГУНИС
— Ты уверен, что это скала? — спросил Пайтан, разглядев в сумраке внизу что-то серовато-белое, едва видимое сквозь сплетение лиан и листьев.
— Уверен, — ответил Роланд. — Помни, мы уже ходили по этому пути.
— Просто я никогда не слышал о скальных образованиях так высоко в джунглях.
— Мы не так уж высоко, помнишь? Мы изрядно спустились.
— Ну, мы никуда не придем, если будем глазеть на нее! — сказала Рега, уперев руки в бедра. — Мы и так уже опаздываем на много циклов. И попомни мои слова, Чернобород попытается скостить цену. Я пойду вниз, если ты боишься, эльф!