Огненное море, стр. 60

Клейтус продолжал шагать по коридору, не обращая на патрина внимания.

— Я тут слышал, как поминали Пророчество… — Эпло оборвал фразу.

Король остановился. Он снова набросил капюшон, а потому, когда обернулся к Эпло, его лицо тонуло в глубокой тени. Он хотел, чтобы его голос звучал холодно и равнодушно, но в его тоне слышался звон стали:

— Ну и что же?

— Мне просто было интересно, что это такое. Я полагал, что, быть может, Ваше Величество может рассказать мне об этом.

Король сухо хмыкнул:

— Мы могли бы провести остаток дня, пересказывая тебе пророчества, патрин, да еще и половину часов, отведенных на сон.

— Что, их так много? — наивно удивился Эпло.

— Так много. И большая часть из них не стоит ничего — болтовня полубезумных стариков или высохших старых дев. Почему вы спрашиваете?

«Ох, как же тебе хочется узнать! Так много, да? Но Джера говорила о единственном Пророчестве, и все знали — по крайней мере, так казалось, — о чем идет речь. Интересно, почему это ты не хочешь мне рассказывать о нем, ты, изворотливый драконий сын? Или это слишком близко к тому, что тебя волнует?»

— Я полагал, что, быть может, одно из этих пророчеств касается моего Повелителя, — сказал Эпло. Это был рискованный ход.

Он не знал наверняка, чего хочет добиться, и говорил просто наугад. Но стрела явно пролетела мимо цели: Клейтуса его слова совершенно не тронули. Король ничего не ответил — развернулся и зашагал по узкому коридору, всем своим видом показывая, что разговор утомил его.

Прислушавшись, Эпло услышал, как король разговаривает с Понсом тем же утомленным, скучным голосом. Эхо их голосов затихло вдали. Патрин остался один в окружении живых мертвецов.

По крайней мере, мертвые хоть вели себя тихо… если, конечно, не считать этих бесконечных вздохов или стонов, назойливо лезущих в уши.

Эпло улегся на каменное ложе и принялся размышлять о разговоре с королем, стараясь припомнить каждое сказанное и несказанное слово. Поразмыслив, патрин решил, что из первого поединка двух воль он таки вышел победителем. Клейтусу нужен был этот кусок камня, называемый миром, — это было очевидно. Он хотел видеть иные миры, хотел править ими — это тоже было очевидно.

— Если бы, как верили древние, душа действительно существовала, этот парень продал бы ее за то, чтобы не упустить свой шанс, — объявил Эпло мертвым. — Но вместо души он продаст мне тайны некромантии. Когда в войске моего Повелителя будут сражаться мертвые, он создаст собственное Пророчество!

Он посмотрел на неподвижное тело в камере напротив.

— Не тревожьтесь, Ваше Высочество, — тихо проговорил Эпло. — Вы будете отмщены.

— Разумеется, он лжет, этот хитрый дьявол, — сообщил Понсу король, когда они снова остались одни в библиотеке. — Пытался убедить нас, что иными мирами правят менши! Словно бы менши могут править хоть чем-нибудь!

— Но вы же видели…

— Мы видели то, что хотел он! Этот Эпло и его спутник — шпионы, которые были посланы, чтобы обнаружить наши слабости и разведать наши силы. Правит этот его… Повелитель. Мы его видели.

Клейтус умолк, припоминая, потом медленно кивнул:

— Это сила, с которой придется считаться, Понс. Чародей, умудренный годами, необыкновенно искусный, обладающий сильной волей…

— Вы это все узнали из видения, сир?

— Не будь глупцом, Понс! Мы увидели его глазами его прислужника. Этот Эпло опасен, он умен, искушен в магии, пусть это даже варварская магия. Он чтит этого человека, которого называет повелителем, и преклоняется перед ним! Навряд ли столь сильный человек был бы предан душой и телом тому, кто слабее или даже равен ему. Этот Повелитель будет достойным врагом.

— Но если ему покоряются миры, сир…

— У нас есть мертвые, канцлер. Мы владеем искусством возрождать мертвых. Он — нет. Его шпион сам признал это. Он пытается предложить нам сделку.

— Сделку, Ваше Величество?

— Он проведет нас через Врата Смерти, а мы научим его искусству некромантии. — Клейтус неприятно и недобро улыбнулся. — Мы позволили ему полагать, что обдумываем это. И еще он заговорил о Пророчестве.

Понс вздрогнул:

— Он?

— О, он делает вид, что ничего не знает о нем. Он даже просил нас пересказать его! Я уверен, что ему известна правда, Понс. Понимаешь ли ты, что это значит?

— Я не уверен, сир. — Канцлер говорил осторожно, не желая быть обвиненным в тупоумии. — Он был без сознания, когда герцогиня Джера говорила о Пророчестве…

— Без сознания! — фыркнул Клейтус. — Не более без сознания, чем мы! Он могущественный чародей, Понс. Он мог бы выбраться из своей темницы в любую минуту, если бы захотел этого. По счастью, он полагает, что держит ситуацию в руках. Нет, Понс, он просто разыграл ту сцену. Мы, видишь ли, изучали их магию. — Клейтус взял со стола игральную кость и поднес ее к свету. — И мы полагаем, что начинаем понимать, как она действует. Если бы наши мягкотелые предки позаботились узнать больше о своем враге, быть может, мы избежали бы большой беды. Но подумать только, как эти мудрецы использовали свои знания! Они превратили их в игру! О!..

В приступе ярости, столь редком у него, король схватил кость и с силой швырнул ее об пол. Он поднялся с кресла и принялся расхаживать по комнате.

— А Пророчество, Ваше Величество?

— Благодарю, Понс. Ты напомнил нам о действительно важной вещи. Самый факт того, что этот Эпло знает о Пророчестве, имеет огромное значение.

— Прошу простить меня, Ваше Величество, но я не вижу…

— Понс! — Клейтус остановился подле своего советника. — Подумай! Через Врата Смерти приходит тот, кто знает Пророчество. А это значит, что Пророчество известно не только в этом мире.

На канцлера снизошло озарение:

— Ваше Величество!

— Этот Повелитель патринов боится нас, Понс, — мягко проговорил Клейтус. Взгляд его, казалось, блуждал в незримых мирах. — С нашей некромантией мы стали самым могущественным из когда-либо живших сартанов. Вот почему он послал своих шпионов, чтобы вызнать наши тайны и подчинить себе наш мир. Я вижу, как он ждет возвращения своих шпионов. И он будет ждать напрасно!

— Шпионы? Полагаю, Ваше Величество имеет в виду и того сартана, который уничтожил мертвого? Но да будет мне позволено напомнить вам, сир, что он все же сартан. Он — один из нас.

— Один из нас? Тот, кто уничтожает наших мертвых? Нет, если он и в самом деле сартан, то один из тех, кто обратился ко злу. Похоже на то, что за века патрины сумели совратить с пути истинного многих наших собратьев. Но не нас. Они не совратят нас. Нам нужен этот сартан. Мы должны узнать, как он сплел эти чары, и научиться им.

— Как я и говорил вам прежде, сир, я не опознал вязь рун, которой он воспользовался…

— Твои способности и знания весьма ограниченны, Понс. Ты не некромант.

— Верно, сир. — Канцлер смиренно признал за собой этот недостаток. Понс знал, что его дар заключается в другом — он умел быть незаменимым, он был нужен своему королю.

— Магия этого сартана может представлять для нас существенную угрозу. Мы должны знать, что он сделал с телом, как ему удалось отнять у капитана «жизнь».

— Несомненно, сир, но если он сейчас у графа, нам будет тяжело захватить его…

— Вот почему мы и не пытаемся сделать этого. И нам нет необходимости захватывать его. Граф и графиня ведь собираются спасти принца, разве нет?

— Судя по тому, что рассказал Томас, именно это они и сделают.

— Значит, тот сартан, который нам нужен, придет с ними.

— Чтобы спасти принца? Но зачем ему это?

— Нет, Понс. Он придет, чтобы спасти своего друга-патрина, который к тому времени будет умирать.

Глава 29. НЕКРОПОЛИС, АБАРРАХ

В следующем цикле заговорщики решили отправиться в город, в дом Томаса. В часы сна проникнуть в Некрополис было несложно. Войти туда можно было только через главные ворота, а они охранялись мертвыми. Но, представляя собой сеть туннелей и пещер, Некрополис имел множество других входов и выходов; их было слишком много, чтобы к каждому можно было приставить стражу — да в этом и не было необходимости, коль скоро у народа Кэйрн Некроса давно уже не было врагов.