Колодец тьмы, стр. 119

— Да, ваше величество, я помню свои слова, — сказал Аргот, хмуро глядя на карту. — Однако сейчас у меня начинают появляться сомнения. Принц Дагнарус был лучшим и наиболее одаренным полководцем, под началом которого мне доводилось служить. Он знает, он просто не может не знать, что лобовая атака на северную стену имеет крайне мало шансов на успех. Если он осадит город, запасов провизии у нас хватит на несколько месяцев. При разумном их расходовании мы сможем продержаться всю зиму. Мы не испытываем недостатка в воде. Сразу за городом начинаются поля, где негде укрыться от зимних ветров. Длительная осада достанется принцу и его войскам намного тяжелее, чем нам. Ему не продержаться долго. Так почему же он решил пойти на такой риск?

Лицо капитана Аргота стало еще более хмурым. Он словно ожидал, что карта подскажет ему ответ, и рассердился, не получив его. Капитан с такой яростью уставился на карту, как будто перед ним был пленный, не желавший выдавать ценные сведения.

— На что рассчитывает принц? — произнес он сквозь зубы, адресуя вопрос самому себе.

— Полагаю, капитан, вы переоцениваете стратегические способности принца, — сказал Хельмос. — Когда-то Дагнарус действительно был талантливым полководцем, но это было до того, как Пустота высосала из него все доброе и светлое, оставив его душу темной и пустой. Я много думал об этом и пришел к выводу, что Дагнарус даже не стремится захватить Виннингэль. Он стремится обрушить на наши головы чудовищные несчастья, какие только ему по силам, нимало не задумываясь о том, чего это будет стоить ему самому и его сподвижникам.

Капитан Аргот и его офицер переглянулись. Они оба служили под началом Дагнаруса и если более и не восхищались принцем, то сохранили уважение к нему как к стратегу.

— В том, что вы говорите, ваше величество, есть определенная доля правды, — сказал капитан, не желая открыто противоречить королю. — И все же...

— Говорите откровенно, капитан. Я — не знаток военного дела. Здесь я полагаюсь на ваши советы.

— Хорошо, ваше величество, — с напряжением в голосе произнес Аргот. — Как доносят наши разведчики, сам Владыка Пустоты в этом марше не участвует. Он исчез вместе со значительной частью своих войск. Во всяком случае, мы так считаем.

— Вы так считаете? — Хельмосу явно было не по себе. — Можете объяснить подробнее?

— В том-то и дело, ваше величество, что здесь много неясного. Принц очень умен. Он не стал скрывать от нас, что собирает армию, однако ему удалось скрыть ее численность. Разведчики видели в лагере принца марширующих солдат, но их форма и знамена постоянно менялись. Наши шпионы терялись в догадках: то ли они видели одного и того же солдата в нескольких местах, то ли это действительно разные солдаты. Единственная часть армии, о которой можно говорить с уверенностью, — это силы эльфов. Помимо этого, ваше величество, поступают сообщения, что принц собрал вокруг себя большое количество чародеев и колдунов, связанных с Пустотой. В горах испортилась погода — там все заволокло каким-то странным густым туманом, хотя в это время года туманов в тех местах обычно не бывает. Весьма вероятно, что туман возник не без помощи магии, чтобы скрыть передвижение принца.

— Но если принц и часть его армии движутся через горы, чего они надеются достичь? — требовательно спросил Хельмос. — Ведь этот путь все равно приведет их к северной стене. Город с двух сторон окружен отвесными скалами, а с третьей — рекой. Сколько бы приверженцев Пустоты ни служило принцу, они не смогут дать его солдатам крылья, чтобы те перелетели через стены, или на время превратить их в рыб!

— Но с помощью своей дьявольской магии они смогут найти способ преодолеть скалы и пробить брешь в нашей обороне. Я предпочел бы держать часть сил в резерве, чтобы отразить нападение, откуда бы оно ни исходило. Если они понадобятся на северной стене, мы всегда сможем отправить их туда.

— Я посоветуюсь об этом с Владыками, — сказал Хельмос, — Пусть они решают.

— Согласен, ваше величество, — Аргот колебался, затем все-таки спросил: — А где будете находиться вы, ваше величество, и члены вашей семьи во время сражения?

— Королева останется в Виннингэле. Я пытался уговорить ее перебраться в фамильный замок на берегу реки, но она не пожелала оставить город.

— Мужество ее величества общеизвестно, — сказал, поклонившись, Аргот.

— Да, — тепло улыбнулся Хельмос, как бывало всякий раз, когда он думал или говорил о своей любимой жене. — Что касается вдовствующей королевы Эмилии, мы хотели уступить ее желаниям и под охраной отправить на родину, но она недостаточно здорова для такого путешествия.

По городу ходили слухи, что вдовствующая королева помешалась от горя и за ней требуется постоянный присмотр, иначе она может причинить вред себе или другим.

— А вы, ваше величество? — спросил Аргот. — Где во время нападения будете находиться вы?

Хельмос удивленно посмотрел на капитана.

— Разумеется, в Храме. Буду молиться богам о нашем спасении.

— Вы правы, ваше величество, — сказал Аргот, но просебя подумал другое: «Лучше бы тебе быть не с богами, которым, скорее всего, нет дела до этого сражения, а встать на стене рядом с теми, кто готов умереть ради твоего спасения».

Казалось, Хельмос услышал эти невысказанные слова. Щеки короля слегка вспыхнули.

— Хотя я и ношу доспехи Владыки, вы прекрасно знаете, капитан, что я — не воин. Если бы я попытался встать рядом с солдатами, то был бы им только помехой. Но я буду сражаться, хотя мой меч и сделан из веры, а не из стали. Я буду сражаться, защищая Камень Владычества.

С этими словами король осторожно дотронулся до бриллиантового кулона, висевшего у него на шее на шнуре, сплетенном из золотых и серебряных нитей. Король никогда, даже во время сна, не расставался с Камнем Владычества.

— Ваше величество, я не забыл о Камне Владычества, — ответил капитан Аргот. — Я хотел предложить вам перенести этот камень под надежной охраной куда-нибудь в безопасное место.

— Должно быть, вы успели переговорить об этом с Верховным Магом, — перебил его Хельмос.

— Рейнхольт говорит мудрые вещи, ваше величество. Если — да не допустят этого боги — Виннингэлю суждено пасть, Камень Владычества должен уцелеть. По крайней мере, его нужно спрятать в Храме, в потаенном месте с магическими запорами.

— И какую тогда пользу он принесет любому из нас? Я слышал о скупцах, владевших мешками золота. Они голодали и ходили в лохмотьях, дрожа от холода, но отказывались потратить хотя бы один золотой, чтобы поесть и обогреться! Я не сделаю подобной ошибки. Я употреблю силу Камня Владычества для спасения города.

— Тогда, по крайней мере, позвольте приставить к вам охрану.

Хельмос покачал головой.

— Это означало бы, что мне недостает веры.

— В таком случае разрешите дать охрану Владыкам. Простите мою назойливость, ваше величество, но я чувствую, что это мой долг.

— Вам не за что просить прошения, капитан. И вы, и Владыки можете делать все, что сочтете нужным для защиты города. Но судьбу Камня Владычества я буду решать сам. Я взял на свои плечи все радости и печали, связанные с ним. Только я могу нести эту ношу. Я верю богам. Они не допустят, чтобы Камень Владычества исчез в Пустоте. Они позаботятся, чтобы он, ныне разделенный, вновь стал цельным. Это все, капитан, — добавил Хельмос, возвращаясь к своим ученым занятиям. — Когда Владыки соберутся, дайте мне знать.

Капитану Арготу не оставалось ничего иного, как уйти. Он исчерпал запас своих доводов. Однако он собирался говорить с Владыками о необходимости защиты Камня Владычества.

Хорошо, конечно, рассуждать о сияющем мече веры. Но, думал капитан, этот меч был бы куда крепче, если бы его лезвие было выковано из сплава веры и здравого смысла.

Глава 3

Повелевающие Тьмой

Армия принца Дагнаруса, Владыки Пустоты, двигалась по старой Виннингэльской дороге: тысячи солдат, идущих под яркими знаменами, трепещущими на ветру. Ветер дул с океана, принося с собой резкий запах соли и напоминая о скорой зиме. Солдат вел командир, облаченный в черные блестящие доспехи. Однако, как удалось выяснить виннингэльским разведчикам, которые прятались в придорожных кустах, подбираясь к войску на опасно близкое расстояние, полководец в черном был отнюдь не принц Дагнарус.