Новая космическая опера. Антология, стр. 53

Существо щебетало, довольное демонстрацией «таланта», потом передразнило пару насекомых и замолчало, ожидая ответа желто-рыжего кзина.

— Иди сюда, Длиннолап, — произнес тот как можно более ласковым голосом. — Тупое животное, я хочу тебя съесть.

— Хочу съесть, хочу съесть, — отозвался джоток.

Как похоже! Выходит, ему попался джоток переходной стадии. Смотритель рассказывал, что, если прикормить животное в таком возрасте, оно увяжется за тобой и станет повторять все, что ни скажешь. До чего же странные эти джотоки. Детей никто не растил, у них не принято было держать дома, ни тебе отцов-владык, ни матерей, ни братьев-мучителей, ни наставников, ни правил поведения, ни игрушек, ни обучающих игр для будущих воинов. Джотоки просто росли в лесу, а если взрослой особи хотелось завести семью, она просто углублялась в чащу, находила здоровое молодое животное и уводила с собой. Джоток в переходной стадии «запрограммирован» привыкать к любому, кто приручит его. К несчастью для этой расы, сознание, развившееся на планете, где джотоки являлись единственными представителями разумной жизни, в такое время не способно отличить взрослого джотока от взрослого кзина Любое разумное существо сгодится на роль родителя. Потому из них и выходили превосходные рабы.

В течение последующих дней Длиннолап околачивался поблизости, казалось растеряв весь страх перед новоиспеченным родителем-кзином. Внезапно обнаружилось, что словарный запас джотока превышает количество его конечностей. Поедатель-Травы припомнил себя в совсем юном возрасте: он постиг азы Наречия Героев за гораздо больший срок.

После того как джоток, изучив гастрономические пристрастия кзина, принес ему на обед грызуна, Поедатель-Травы начал размышлять над тем, чему еще удастся обучить создание. Сможет ли оно пользоваться различными предметами? Поедатель-Травы соорудил копье из ножа и ветки и вручил Длиннолапу:

— На, попробуй.

— На, попробуй, — эхом отозвался джоток.

Первая попытка не оказалась удачной. Джоток испуганно запричитал, но нож кзину не вернул. Попытки совладать с предметом заняли остаток дня, и к вечеру джоток был собой весьма доволен. Короткое копье оказалось еще и острым.

Юному кзину начинал нравиться этот абсурдный союз. Он стал замечать, что ему доставляет удовольствие взбираться, пусть не без труда, на деревья и рыскать по прогибающимся под его весом веткам в поисках лакомого кусочка для Длиннолапа, пока тот ловил для «родителя» грызунов. Поедатель-Травы оставил всякие помыслы о джотоке как о еде и даже как о безмозглом животном. А больше всего его радовал тот факт, что Длиннолап никогда не спал, на случай опасности.

А опасностей было хоть отбавляй. Дикие сородичи Длиннолапа, давно миновавшие переходную стадию, во время которой никому не случилось их приручить или поймать, представляли собой поистине свирепых животных, не способных к существованию в социуме, ревностно охраняющих границы подвластных территорий и выходящих на охоту по ночам, когда им не было равных. Они не пользовались языком и растеряли все способности к обучению, но проявляли чудеса смекалки, изобретая различные приспособления для осуществления изощренной мести тем, кто вторгался в их владения. Они четко уяснили, что кзины — их враги. Джотоки отступали, только чтобы заманить в ловушку. Они ставили капканы и вели коварные игры с добычей, помышлявшей себя охотником.

Однако наибольшую опасность представляли группы выходивших на охоту кзинов.

Длиннолап не раз поражал Поедателя-Травы тем, как хорошо знает загон: при первой же опасности он очень быстро уводил юного кзина в более спокойное место. Молодой джоток оказался невероятно полезным компаньоном.

Глава 6

(2392 н. э.)

Пальцы потянули его за мех. Поедатель-Травы не возражал: джотока обескураживал и приводил в восторг его пушистый покров. Пальцы потянули сильнее, заставили кзина открыть глаза.

— Охотники, охотники, охотники, — зашептали, перебивая друг друга, «руки».

Кзин беззвучно вскочил. Вскоре стало очевидным, что их выследили со всем знанием дела. Пришлось поспешно. спускаться в туннели, идти погруженными в густую тень болотами, карабкаться по иссеченным зарядами бластеров скалистым выступам, ползти по расщелинам к верхушкам деревьев уровнем ниже. В основом вел Длиннолап. Но погоню это надолго не задержит. В отчаянии юный кзин пытался определить количество обнаруживших их охотников, нюхал воздух, посылая время от времени осторожного джотока разведать обстановку.

Без спешки, но неумолимо трое взрослых джотоков на деревьях и один кзин на земле сжимали вокруг них кольцо.

Решив отступить, Поедатель-Травы и Длиннолап совершили ошибку. С трех сторон их окружили пятилапые преследователи, и, куда бы ни решили повернуть беглецы, джотоки двигались точно за ними. Попались. В листве мелькнула желтая ливрея. Так вот кто на них охотится!

— Длиннолап, стой. Нам не спастись.

Его раб не совсем понимал почему. «Руки» дрогнули, и создание рванулось было вперед на трех запястьях, раскачиваясь от страха, но Поедатель-Травы остался ждать смертельного прыжка, в то же время отчаянно припоминая все льстивые фразы, которые могли бы сейчас пригодиться. Вскоре из пролеска вышел великан-кзин, возраст которого выдавала тяжелая походка.

— А, это ты, — сказал он.

— Мне некуда было идти, благородный воин, — мрачно ответил котенок.

Смотритель проигнорировал его слова:

— Ты больше не носишь имени дома своего отца, как к тебе обращаться?

— Поедатель-Травы. — Тон изгоя стал вызывающим.

— Неподходящее прозвище, — проворчал гигант, — имя должно соответствовать правдивому положению вещей. Ты что, ел траву? Вряд ли. Вот моих джотоков ты лопал, еще как, да всякую теплокровную мелочь. Пожиратель-Свирепых-Джотоков звучало бы лучше.

Он перевел взгляд на испуганного Длиннолапа.

— Бежать! — пискнула одна конечность.

— Сейчас же! — отозвалась другая, но джоток все же с места не сдвинулся.

Старый кзин осторожно нагнулся и очень аккуратным движением освободил глаз молодого джотока от защитной складки, изучая слизистые покровы. Потом осмотрел ладонь и пальцы одной из «рук».

— Ну надо же, и возраст подходящий. Ты получишь самого послушного в мире раба, если обучишь его так, как я тебе скажу. Ты ведь не пытался его прогнать, не запугивал?

— Почтенный старец, я получил небольшой опыт общения с рабами-джотоками, пока работал на верфи. Я использую верные слова. Скорее Длиннолап нашел меня, а не я выследил его.

— Дадим-ка мы тебе новое имя. Наставник-Рабов. По названию достойного ремесла. Как тебе?

— Гораздо лучше, чем Поедатель-Травы.

— Не смей упоминать при мне этой жалкой клички! — рявкнул Смотритель. — Я задал вопрос цивилизованному кзину! Отвечай! Устроит тебя это имя?

— Наставник-Рабов к твоим услугам, благородный одноухий! — Помявшись, юный кзин добавил: — Могу я предположить, что мне предлагают работу?

— Работу? Заводчик рабов вроде меня? Пожалуй, я готов предоставить тебе жилище и кормить досыта, если будешь беспрекословно выполнять мои поручения.

— Я готов служить воину, если он истинный лидер!

— Недурно сказано для рецидивиста. — Старый кзин дернул ушами. — Разумеется, тебе опасно тут разгуливать, но я позабочусь о том, чтобы ты не сидел без дела и не мозолил никому глаза. Так что у нас обоюдные интересы. Ты вообще меня слушаешь? У тебя уши парализовало?

— Тот глух, кто в бегах.

— Тогда вот тебе интересные новости. С потоком света пришло известие, что к Хссину направилась небольшая флотилия под предводительством Верховного Командора кзинского Адмиралтейства Чуут-Риита. Он заберет здесь все, что сможет, всех Героев без остатка, и последний боевой корабль присвоит, и про рабов-джотоков не забудет. Всех заберет, каких только мы сможем предложить. Еще бы, ведь его новый поход на людей-приматов благословил сам Патриарх. Я получил кое-какие указания и должен исполнить их в срок. Кто знает, как Чуут-Риит расправляется с теми, кто не исполняет его приказов? Честно говоря, я этого знать не желаю. Так что у меня работы по горло, и лишние руки не помешают. Никто не скажет и слова поперек, если я возьму тебя в работники. Что же до высоконравственных лицемеров, которые желают тебе сгинуть, лишь бы смыть позор с лица расы, то один только отзвук голоса отдающего приказы Чуут-Риита хорошенько пригладит мех этих напыщенных пожирателей котят.