Страстная женщина, стр. 66

Воссоединение Бесс с мужем прошло бурно, во многом напоминая первую брачную ночь. Она решила, что постепенно научит сэра Уильяма премудростям плотской любви, выносливости и терпению.

В Виндзорском замке радушный прием был оказан не только королеве и ее свите, но также лорду и леди Сент-Лоу. Им предоставили покои, еще более просторные и роскошные, чем в Вестминстерском дворце; даже с двумя спальнями. Супруги часто принимали у себя друзей-придворных, а раз в неделю их навещали сыновья Бесс, учившиеся в Итоне.

Елизавета проводила все свободное время с Сесилом или с Робином Дадли. Бесс удивилась, обнаружив, что здесь, в Виндзоре, Робин появлялся в королевских покоях, когда ему вздумается. Королева не считала нужным скрывать свою страсть. Влюбленные каждое утро совершали верховые прогулки по Виндзорскому парку, охотились с собаками и соколами, стреляли из луков и бродили рука об руку по тенистым берегам реки.

Когда Бесс спросила Мэри Сидни о том, как продвигаются переговоры с заморскими женихами королевы, та открыла ей тайну:

— Жена моего брата, Эми, больна чахоткой. Врачи говорят, что ей осталось жить меньше года. Все эти брачные переговоры с Францией, Испанией и Шотландией предприняты только для того, чтобы выиграть время. Робин уверяет, что Елизавета выйдет за него замуж, как только он будет свободен.

Как-то, оставшись с мужем в спальне, Бесс заговорила о романе Елизаветы и Робина.

— Ты ошибаешься, дорогая. Наша королева — девственница.

Бесс онемела от удивления. Уилл служил в королевской страже еще в ту пору, когда любовником Елизаветы был Том Сеймур. Неужели он настолько слеп и глух?

— Мужчины находят ее очаровательной и увиваются вокруг, как пчелы над горшком с медом. Но королева никогда не унизится до близости с кем-нибудь из них.

Бесс пристально посмотрела на мужа. А не был ли он одним из поклонников Елизаветы? Нет, скорее Уильям женился на ней девственником! Его недостаток — не робость, а неопытность. У мальчика она выглядела бы трогательно, но в мужчине средних лет раздражала. Бесс загадочно улыбнулась. Пора брать инициативу в свои руки, решила она, вспомнив двусмысленный намек Фрэнсис Грей.

— Уилл, милый, не поможешь ли мне снять платье? Он вмиг оказался рядом, его глаза заблестели.

— А ты не хочешь позвать горничную?

Бесс обвила руками его шею.

— Я хочу, чтобы меня раздел ты, дорогой. Мне нравятся прикосновения твоих рук.

Еще никогда в жизни ее не раздевали так быстро. Уилл поспешил прикрыть наготу жены шелковой ночной сорочкой.

— Ложись в постель, Элизабет, — срывающимся голосом попросил он и подошел к столу, чтобы задуть свечи.

— Нет, Уилл, я не хочу ложиться. И прошу тебя, разденься при свете.

Взволнованно облизнув пересохшие губы, он сорвал с себя камзол и льняную сорочку, а затем застыл в нерешительности.

Увидев, что муж колеблется, Бесс шагнула к нему и подтолкнула к постели. Она сняла с мужа сапоги и провела ладонью по гульфику.

— Бесс, не надо! — в отчаянии взмолился он. — Я не выдержу!

— Да, милый, не выдержишь. А потом мы начнем все сначала. — Бесс развязала тесемки, высвободила его достоинство, обхватила пальцами и начала ласкать.

Уилл застонал и задрожал от страсти. Бесс поняла, что долго он и впрямь не выдержит. Склонившись над ним, она подхватила ладонью два крупных персика. Перекатывая их, Бесс слегка сжимала пальцами восставший ствол. Наконец Уилл взорвался. Сок выплеснулся фонтаном и забрызгал сорочку Бесс. Он в изнеможении вытянулся на постели.

Не сводя глаз с мужа, Бесс втирала излившуюся жидкость в свой живот и в ложбинку между пышными грудями. Она потеребила соски кончиками пальцев, чтобы они затвердели. Влажная ткань сорочки стала прозрачной.

— Даже сквозь шелк заметно, как горяча кожа…

— Бесс, я хочу тебя! — простонал Уилл.

— Нам некуда спешить: впереди целая ночь. Почему бы не раздеться донага? — Бесс помогла мужу избавиться от одежды, а затем сняла с себя мокрую сорочку. Опустившись рядом с Уиллом на постель, она прильнула к его губам.

С протяжным стоном он втолкнул язык в горячую пещеру ее рта, и Бесс ощутила, как его достоинство вновь начало наливаться. Она прошептала, не отрываясь от его губ:

— Милорд, вы слишком эгоистичный любовник. Постарайтесь расшевелить меня, тогда я тоже испытаю экстаз — как и вы. — Уилл смотрел на нее недоверчиво, но с надеждой. Бесс приложила его ладонь к низу своего живота, раздвинула рыжие завитки и коснулась нежных складок. — У меня есть крохотный бутончик — чувствуешь его? Если его как следует приласкать, во мне проснется страсть. Тогда я буду мечтать только об одном — доставить тебе удовольствие.

Едва Уилл провел подушечкой пальца по маленькому бугорку. Бесс тихо застонала, прикрыв глаза. Он просунул палец в ее лоно, и она начала извиваться всем телом.

— Бесс, я больше не могу ждать.

Она улыбнулась: он назвал ее «Бесс»! Чопорная «Элизабет» забыта!

— Поспеши, дорогой.

Едва Уилл вошел в нее, Бесс изобразила наслаждение. Она звала его по имени, вскрикивала и вздрагивала, понимая, что ее экстаз доставит мужу небывалое блаженство. И если им повезет, в следующий раз все будет еще лучше. Бесс понимала, что бурную страсть ей уже не испытать, но по крайней мере такая близость скрасит тоскливые ночи.

Сэр Уильям должен был вставать до рассвета. Открыв глаза, Бесс увидела, что муж, умытый и одетый, не сводит с нее восхищенного взгляда. Он присел на край кровати.

— Бесс, я решил оставить тебе в наследство все мои владения в Сомерсете и Глостершире, чтобы они перешли твоим детям.

— Но если у нас не будет общих детей, твой брат получит право на часть земель.

— Мой брат — выродок. Он губит все, к чему прикасается. Своими владениями я могу распоряжаться, как пожелаю. Мне известно, что у тебя немало долгов, а мои земли помогут тебе расплатиться с ними.

Только теперь Бесс поняла, как беспомощен с ней сэр Уильям. Он мечтал подарить ей луну и звезды, но Бесс не хотела когда-нибудь услышать, что решила разбогатеть за счет родных Уилла.

— Уилл, я не хочу, чтобы из-за меня ты ссорился с братом. Как твоей жене, мне по закону принадлежит третья часть владений — этого более чем достаточно.

После того как муж ушел, Бесс вдруг стало зябко. Накинув теплый халат, она присела к камину. Бесс смотрела на голубоватые языки пламени, охваченная дурным предчувствием. Она оглядела темные углы спальни, пытаясь понять причину тревоги.

Глава 28

Весть о смерти графа Шрусбери, долетевшая до дворца зимой, глубоко опечалила Бесс. Она была убеждена, что предчувствовала именно эту беду. Иновда смерть заранее возвещает о своем приходе. До сих пор Бесс запрещала себе думать о лорде Толботе, но после известия о смерти его отца ей никак не удавалось отогнать эти мысли.

Королева Елизавета объявила день траура по престарелому графу, и Бесс надела черное платье. Решив написать Толботу и выразить соболезнование, она никак не могла придумать слов утешения. Проводя ладонью по мягкому бархату, Бесс вспоминала, как сидела на подоконнике в роскошной черно-золотой спальне в доме Шрусбери.

Внезапно она вообразила, что это платье лежит на ковре, а сама она в объятиях Толбота. В тот день они могли стать любовниками. Толбот почти добился своего — Бесс чуть не уступила ему. Встречаясь, они неизменно начинали вкрадчивый танец страсти. Неужели их подталкивала только животная похоть?

Чувства здесь ни при чем, уверяла себя Бесс, — именно поэтому ее так влечет к Толботу. Даже если бы они стали любовниками, ее сердце осталось бы свободным. Но что случилось бы на самом деле, она не знала. С усилием отогнав видения, Бесс сосредоточилась на письме.

Перечитав его, она поняла, что написала слишком официально и сухо, а к тому же адресовала его лорду и леди Толбот. Но Джордж уже стал шестым графом Шрусбери, лордом-наместником Дербишира, Ноттингема и Йоркшира, главным судьей графств к северу от Трента. Он обладал почти неограниченной властью и баснословным состоянием. Улыбка тронула уголки губ Бесс. Джордж Толбот и прежде был властным и деспотичным, каким же он станет теперь? Быстро переписав письмо к графу и графине Шрусбери, Бесс подписалась: «Сэр Уильям и леди Элизабет Сент-Лоу».