Дракон и сокровище, стр. 2

Элинор резко вскочила с кровати и хлопнула в ладоши, призывая служанку. Она теперь же разыщет зеленое платье из тисненого бархата и поедет охотиться в ближние луга. Внезапно взор ее затуманился. Она перенеслась памятью через годы, в тот далекий день, когда праздновалась ее свадьба, когда столь роковым образом переменилась вся жизнь ее, вся судьба юной принцессы…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Принцесса Элинор Кэтрин Плантагенет открыла глаза и, услыхав веселое щебетание птиц за окном, с радостью поняла, что наступило утро, что начался новый день, суливший ей множество веселых приключений! Она нетерпеливо откинула полог кровати и, ступая босыми ножками по устланному ковром полу, бросилась к полированному серебряному зеркалу.

Взглянув на свое отражение, девочка удостоверилась, что со вчерашнего дня внешность ее ничуть не изменилась. Все те же черные волосы, спутанными локонами обрамлявшие смуглое личико, все те же ярко-синие глаза, все тот же упрямый розовый рот, изобличавший стремление его обладательницы всегда и во всем добиваться выполнения своих желаний и капризов. «Я всегда буду делать только то, что хочу!» — подумала маленькая принцесса. Ведь именно то, что она умела подчинить окружающих своей воле, сообщало ее жизни столько радости и ни с чем не сравнимого счастья. Иногда это удавалось ей без особого труда, порой же приходилось приложить немало усилий, чтобы переупрямить кого-либо из старших, но, превращая жизнь всех близких и челяди в сущий ад, она с успехом осуществляла все свои сумасбродные желания и прихоти.

Элинор, слывшая грозой детской, еще в пятилетнем возрасте подчинила себе своих братьев и сестер, хотя была самой младшей из них. Она правдами и неправдами заставила их, в том числе и короля Англии, считаться со своими желаниями и капризами. Элинор слабо улыбнулась, вспомнив теперь тот день, который стал знаменательным для всей ее дальнейшей судьбы.

Братья маленькой Элинор, четырнадцатилетний Генрих и двенадцатилетний Ричард, собирались поохотиться на кроликов. В мешке, который Ричард перекинул через плечо, сидел прирученный хорек.

— Погодите! И я с вами! — крикнула Элинор, с трудом натягивая сандалии на ступни, влажные после хождения по дну неглубокого пруда с карпами.

— Никуда ты не пойдешь, Мэггот! — отозвался король Генрих.

— Ах ты премерзкий боров! — разозлилась Элинор. — Не смей называть меня так!

— А я скажу няне, что ты бранишься! — пригрозила сестре шестилетняя Изабелла.

Элинор взглянула на нее с нескрываемым презрением:

— Она и без тебя знает, что я ругаюсь.

— Зато я не писаюсь по ночам, как ты!

Джоанна, которой уже исполнилось десять, со сдержанным достоинством произнесла:

— Нам не велено было уходить из сада, и, если ты снова убежишь с мальчишками, я все расскажу няне!

Элинор выхватила из рук брата мешок и, тряхнув им, скорчила злую гримасу:

— Только попробуй, ябеда ты этакая! Только донеси на меня, и однажды ночью ты

найдешь вот этого хорька в своей постели!

Джоанна взвизгнула от страха и, ухватив послушную Изабеллу за руку, проговорила:

— Пойдем отсюда! Она злая и глупая девчонка! Нам не следует с ней водиться.

Ричард, герцог Корнуоллский, слегка дернул сестру за ухо и, отобрав у нее мешок, кивнул в сторону удалявшихся Джоанны и Изабеллы:

— Иди-ка к девочкам, Мэггот. Мы не возьмем тебя с собой!

Но она гордо подбоченилась, уперев маленькие кулачки в бедра, и, вздернув подбородок, грозно произнесла:

— Если вы меня с собой не возьмете, я пожалуюсь вашим воспитателям, что вы подкарауливаете служанок в темных закоулках и… и щекочете их так, что те визжат и хихикают, точно полоумные!

— Вот ведь чертенок! — воскликнул Генрих.

В ответ на обвинение, прозвучавшее из уст сестры, Ричард, который был выше и шире в плечах, чем его царственный брат, добродушно расхохотался, откинув голову назад:

— Подумать только! Ростом с ночной горшок, а берется командовать всеми, как заправский полководец! Ладно, Мэггот, пошли с нами. Но я побьюсь об заклад, что тебе наша охота придется не по нраву!

Так оно и вышло. Расширившимися от ужаса глазами Элинор следила, как братья выпускали верткого зверька из своего полотняного мешка у самого отверстия кроличьей норы и сами мчались к другому выходу из убежища с мешком наготове. Когда перепуганный кролик выскакивал из своего дома и оказывался в мешке, Элинор принималась жалобно плакать. Вид несчастных зверьков, обреченных на мучительную смерть, повергал ее в глубокое горе.

Братья от души потешались над ее слезами, и девочка изо всех сил терла щеки грязными ладошками. Вскоре все ее лицо покрылось темными разводами. Когда от всего пережитого ей сделалось дурно, она бегом устремилась ко дворцу, чтобы не выказать охватившую ее слабость перед двумя бессердечными принцами. Но те помчались за ней вдогонку, и Элинор не удалось избежать их жестоких насмешек.

Генрих унаследовал золотистую шевелюру своего деда, великого и могучего короля Генриха II, волосы Ричарда были рыжевато-каштановыми, как у его знаменитого дяди Ричарда Львиное Сердце. Элинор, последний ребенок в королевской семье, единственная из всех братьев и сестер имела темные волосы, какие были у обоих ее родителей — ненавидимых всеми короля Джона и королевы Изабеллы Ангулемской. Все старшие принцы и принцессы не уставали дразнить ее за это.

— Тебе не кажется, что девчонка уж больно сильно смахивает на черного таракана? — спросил Ричард.

Генрих расхохотался:

— Последыши во всех семьях часто бывают уродами и недоносками, а наша, по-моему, просто карлица!

Элинор никогда еще не чувствовала себя такой несчастной и униженной. Ее по-прежнему мучила тошнота, ей было жаль бедных беззащитных зверюшек с бурым мехом, которых затравили безжалостные братья, в горле у нее пересохло от жары и слез, а теперь еще и острая боль пронзила ступню. Нагнувшись, она увидела на пятке огромный волдырь. Принцесса стащила с ножки сандалию и забросила ее в кусты, выразив в этом жесте все снедавшие ее тягостные чувства.

— Проклятье! — воскликнула она, с вызовом взглянув на братьев. Однако внимание короля и принца было привлечено вымпелом, реявшим над одной из башен дворца.

— Кто-то приехал! — сказал Ричард.

— Это Маршал! — радостно отозвался Генрих. — Я разглядел его девиз: вздыбленный красный лев на белом фоне!

Элинор мгновенно позабыла обо всех своих несчастьях. Приезд Маршала спас ее от позора. О, как она была ему благодарна, как она любила его!

Стремглав бросившись ко дворцу, Генрих и Ричард успели приветствовать Уильяма Маршала на целых десять минут раньше, чем Элинор, маленькие ножки которой были вовсе не так проворны, как длинные ноги старших братьев. Король и герцог Корнуоллский оживленно беседовали с самым уважаемым из своих опекунов. Элинор потянула его за полу камзола, пронзительно крича:

— Милорд граф! Милорд граф!

Наклонившись, он поднял маленькую принцессу на руки, присел на каменную скамью и посадил Элинор на колени. На ее лице, покрытом бурыми разводами, сияла блаженнейшая улыбка.

— Радость моя, я вижу, ты недавно плакала! Расскажи Уильяму, что с тобой случилось!

Генрих и Ричард обменялись взглядами, полными досады и нетерпения. Они считали, что внимание Уильяма Маршала должно безраздельно принадлежать им обоим, ведь человек этот во многом заменял им отца, он был их другом и наставником, их героем.

— Я очень несчастна, Уильям, — горестно прошептала ему на ухо Элинор. — Ведь я похожа на черного таракана!

Слова ребенка поразили Уильяма Маршала до глубины души. Он вынул из кармана засахаренную грушу и протянул ее девочке. Элинор немедленно впилась в лакомство белоснежными зубами, а Уильям, слегка покачиваясь в такт своим неторопливым словам, принялся рассказывать ей сказку:

— Жили-были на свете красавец король со своей красавицей королевой, и было у них многое множество красивых светловолосых детей. А самая последняя принцесса, как это часто бывает, оказалась и самой миловидной. Когда король увидел, как она красива, он был вне себя от счастья. У маленькой принцессы были черные вьющиеся волосы и синие, словно сапфиры, глаза. И король сказал королеве: «Она — мое бесценное сокровище!». И с тех пор все называли маленькую принцессу не иначе как Бесценное Сокровище Короля.