Брачный приз, стр. 65

— Спасибо, что пришел. Мне нужна была твоя сила, — прошептала она.

Роджер покачал головой:

— Ты намного сильнее меня.

Сбросив плащ, он укрыл жену, разделся, лег рядом и одним пальцем погладил темную головку новорожденного.

— Спасибо за то, что подарила мне сына, Розамонд. Я целую твое сердце.

— Я люблю тебя, Роджер де Лейберн.

Он коснулся губами ее виска.

— Мое сердечко, я давно это знаю.

Лежа рядом с женой, державшей их сына, Роджер чувствовал себя счастливейшим человеком на всей земле.

Глава 25

За время своего заключения в замке Херефорд принц Эдуард умудрился приобрести расположение всех, кому было поручено его охранять. Он был идеальным заключенным, ни разу не давшим своему кузену, молодому Генри де Монфору, повода для подозрений. Они часто играли вдвоем в детстве и дружили до сих пор. Мало того, Генри получил рыцарские шпоры из рук лорда Эдуарда, которым он искренне восхищался, и полностью доверял данной принцем клятве оставаться в заложниках.

Но Эдуард Плантагенет был исполнен такого всепоглощающего желания взяться за оружие и уничтожить человека, правившего ныне Англией, что решился сбежать из Херефорда и присоединиться к друзьям, собиравшим армию всего в нескольких милях от замка. Эдуард, Генри и его люди каждый день проводили на ближайшем лугу, проминали лошадей, устраивали скачки, чтобы скоротать время, и каждый день Эдуард наблюдал за лесом и ждал сигнала.

И когда заметил поданный знак, он, не теряя ни минуты, пришпорил коня, легко обогнав и Генри, и стражу. На опушке принца поджидал Линкольн де Уоррен со своими воинами и свежими лошадьми, так что Генри и его тяжеловооруженный эскорт не смогли угнаться за резвыми скакунами. Принц и его спутники направились в Уигмор, где Мод, жена Мортимера, предложила наследнику престола кров, еду и одежду. Хотя Уигмор находился всего в двадцати милях от Херефорда, мало кто осмеливался сунуться в буйное, неспокойное приграничье. Под покровом темноты беглецы пробрались в замок Ладлоу, расположенный на берегу реки Джаг, где собиралась королевская армия.

Роджер де Лейберн спокойно жил в Тьюксбери, проводя все время с женой и сыном и занимаясь домашними делами в ожидании вожделенной минуты, когда ему сообщат о побеге принца Эдуарда. Сознавая, что это лишь временное затишье, он пользовался каждым мгновением, желая насладиться созерцанием новорожденного сына и побыть рядом с Розамонд. Она довольно быстро оправилась от тяжкого испытания и расцвела в лучах обожания, которое изливал на нее муж. Всем окружающим было яснее ясного, что эти двое влюблены друг в друга, ибо они почти не разлучались, часами говорили о чем-то, перешептывались, пересмеивались и даже целовались. У Рода вошло в обычай каждый вечер вносить Розамонд в холл на руках, после того как она покормит и уложит на ночь сына.

Нэн, вошедшая в комнату, чтобы последить за спящим младенцем, выразительно закатила глаза при виде Рода, подхватившего жену на руки.

— Я сама пойду, — воспротивилась было Розамонд, но Род, словно не слыша, крепче прижал ее к груди.

Спустившись вниз, он заботливо усадил любимую на возвышение, безразличный к ухмылкам рыцарей. Розамонд покраснела.

— Род, у меня есть ноги, причем совершенно здоровые, — пробормотала она.

Он шутливо прикусил мочку ее уха.

— М-м… знаю. Ты и не представляешь, сколько раз я воображал эти обнаженные ножки, когда ты разыгрывала ледяную деву! Впервые увидев их, я глазам не поверил, насколько они длинны и стройны. По-моему, я только из-за них в тебя и влюбился.

Розамонд послала в его сторону манящий взор.

— А я думала, из-за волос, — мурлыкнула она и тут же заметила, как в его глазах проскочила зеленая искра.

— И из-за них тоже, — признался Род, теребя шелковистую прядь. — После того как я отнесу тебя наверх и раздену, стану их причесывать, пока они не упадут золотыми волнами. Тогда я завернусь в них и попрошу тебя обхватить меня твоими несравненными ножками.

Любовники разделили кубок вина, торопя миг, когда ужин закончится и они смогут удалиться в тишину спальни.

На следующий вечер, едва спустились сумерки, одинокий всадник принес весть, которую давно ждал Роджер де Лейберн. Розамонд оказала посланцу гостеприимство, усадила за ужином на почетное место рядом с мужем и попросила мастера Берка приготовить комнату. Оставшись наедине с Роджером, она все же спросила:

— Ты получил новости насчет лорда Эдуарда?

Род не пожелал ее обманывать.

— Да, — тихо признался он.

— Посланник — человек Мортимера… Значит, Эдуард сбежал?

Род поднял на жену изумленные глаза. Такой проницательности он не ожидал.

— Да, — кивнул он.

— Итак, началось. — Она взяла его руку и потерлась о нее щекой. — Спасибо за то, что не утаил от меня правду.

Род сжал ладонями ее лицо.

— Я безгранично верю тебе, Розамонд. Верю в твою силу и любовь. Без колебаний я оставляю на тебя наше дитя, уходя в бой, из которого могу не выйти живым. Ты сумеешь воспитать его достойным имени де Лейбернов и Маршалов. — Осторожно сняв слезу с ее щеки, он добавил: — Вопрос в том, доверяешь ли ты мне.

Розамонд дважды доверилась ему, когда судьба не дала ей иного выбора, и оба раза он спас ей жизнь.

— Да, муж мой, — ответила она. — Ты однажды сказал, что если я доверюсь тебе, ты никогда меня не предашь. Все так и вышло.

— Завтра я еду в Глостер. Гилберт согласился встретиться с лордом Эдуардом. Я уверен, он к нам присоединится.

Всю ночь Розамонд нежилась в объятиях любимого, зная, что утро их разлучит. Роджер не стал будить ее, но когда постель без него показалась пустой и холодной, Розамонд встала и метнулась к окну. Он уже сидел в седле, готовый пришпорить коня, — времени броситься во двор у нее не осталось. Однако Роджер помедлил, поднял голову, и на сердце стало чуть легче, когда он прижал пальцы сначала к губам, а потом к сердцу.

Алисе и в самом деле приходилось нелегко. Муж обращался с ней с ледяным безразличием. Она прибыла в Глостер в его отсутствие и к тому времени, как он вернулся, устроилась со всеми удобствами, засыпая требованиями слуг, которых считала чем-то вроде грязи под ногами. Гилберт быстро спустил ее с небес на землю.

— Мадам, можете приказывать только своим личным служанкам. Здесь, в Глостере, вы не хозяйка.

— Но я твоя жена… Я графиня Глостер! — запротестовала она.

— Неужели? Не помню, чтобы брак был осуществлен. Если я и терплю тебя здесь, то лишь из милости, — бросил он, сурово глядя ей в глаза.

После этого Алиса сменила тактику и стала воплощением покорности и услужливости. Днем Гилберт чаще всего отсутствовал, но когда возвращался, она постоянно вертелась перед ним, меняя наряды и стараясь завлечь многозначительными взглядами и нежными улыбками. Равнодушие Гилберта только заставило ее удвоить усилия.

Проезжая через лес Дин по пути в Глостер, Роджер заметил, что Гилберт собрал большое войско. С самим же хозяином Глостера ему удалось увидеться очень скоро. Гилберт обрадовался вести о побеге лорда Эдуарда и с готовностью согласился встретиться с наследником престола в замке Ладлоу.

— Слухи разлетаются быстро, — заметил Гилберт. — Я узнал, что на открытии сессии парламента было очень мало баронов.

— Симон наверняка был поражен тем, что ты не приехал.

— После того пренебрежения, каким он меня окатил? Вряд ли. Я со дня на день ожидаю его в Глостере. Представляю, как де Монфор набросится на меня, требуя объяснений, почему я не явился в Лондон поддержать его.

— А если он прибудет, то убедится собственными глазами, что Глостер превращен в военный лагерь. Это явная демонстрация силы, Гилберт.

— Пусть поймет, что без меня он вряд ли сможет получить перевес в численности войска. Предсказываю, что число моих сторонников удвоится, когда распространятся новости о побеге Эдуарда.