Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 3, стр. 1

Александр Николаевич Афанасьев, Лев Григорьевич Бараг, Юрий Александрович Новиков

Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 3

Тексты сказок

Шемякин суд

№319 [1]

В некоторых палестинах два брата живяше: един богатый, а другой — убогий. Прииде убогий брат к богатому лошади просити, на чем бы ему в лес по дрова съездить. Богатый даде ему лошадь. Убогий же нача и хомута прошати; богатый же вознегодовал на брата и не даде ему хомута. Убогий же брат умысли себе привязать дровни лошади за хвост, и поехал в лес по дрова, и насек воз велик, елико сила лошади может везти, и приехал ко двору своему, и отворил вороты, а подворотню забыл выставить. Лошадь же бросилась чрез подворотню и оторвала у себя хвост. Брат же убогий к богатому приведе лошадь без хвоста; богатый же виде лошадь без хвоста, не принял у него лошади и поиде на убогого бити челом к Шемяке-судье. Убогий, ведая, что пришла беда его — будет по него посылка, а у голого давно смечено, что хоженого дать будет нечего, поиде вслед брата своего.

И приидоша оба брата к богатому мужику на ночлег. Мужик нача с богатым братом пити и ясти и веселиться, а убогого пригласить не хотяху к себе. Убогий же вниде на полати, поглядывая на них, и внезапу упал с полатей и задавил ребенка в люльке до смерти. Мужик же поиде к Шемяке-судье на убогого бити челом.

Идущим им ко граду купно (богатый брат и оный мужик, убогий же за ними идяше), прилучися [2] им идти высоким мостом. Убогий разуме, что не быть ему живому от судьи Шемяки, и бросился с мосту: хотел ушибиться до смерти. Под мостом сын вез отца хворого в баню, и он попал к нему в сани и задавил его до смерти. Сын же поиде бить челом к судье Шемяке, что отца его ушиб.

Богатый брат прииде к Шемяке-судье бити челом на брата, како у лошади хвост выдернул. Убогий же подня? камень, и завязал в плат, и кажет позади брата, и то помышляет: аще судья не по мне станет судить, то я его ушибу до смерти. Судья же, чая — сто рублев дает от дела, приказал богатому отдать лошадь убогому, пока у нее хвост вырастет.

Потом прииде мужик, подаде челобитну в убийстве младенца и нача бити челом. Убогий вынув тот же камень и показа судье позади мужика. Судья же, чая — другое сто рублев дает от другого дела, приказал мужику отдать убогому жену по тех мест, пока у ней ребенок родится: «И ты в те? поры возьми к себе жену и с ребенком назад».

Прииде сын об отце бить челом, како задавил отца его до смерти, и подаде челобитну на убогого. Убогий же, вынув тот же камень, кажет судье. Судья, чая — сто рублев дает от дела, приказал сыну стать на мосту: «А ты, убогий, стань под мостом, и ты, сын, так же соскочи с мосту на убогого и задави его до смерти».

Судья Шемяка выслал слугу к убогому прошать денег триста рублев. Убогий же показа камень и рече: «Аще бы судья не по мне судил, и я хотел его ушибить до смерти». Слуга же прииде к судье и сказа про убогого: «Аще бы ты не по нем судил, и он хотел тебя этим камнем ушибить до смерти». Судья нача? креститися: «Слава богу, что я по нем судил!»

Прииде убогий брат к богатому по судейскому приказу лошади прошать без хвоста, пока у ней хвост вырастет. Богатый же не восхоте лошади дати, даде ему денег пять рублев да три четверти хлеба, да козу дойную, и помирися с ним вечно.

Прииде убогий брат к мужику и нача по судейскому приказу жену прошати по тех мест, пока ребенок родится. Мужик же нача? с убогим миритися и даде убогому пятьдесят рублев, да корову с теленком, да кобылу с жеребенком, да четыре четверти хлеба, и помирися с ним вечно.

Прииде убогий к сыну за отцово убийство и нача ему говорить, что «по судейскому приказу тебе стать на мосту, а мне под мостом, и ты бросайся на меня и задави меня до смерти». Сын же нача? помышляти себе: «Как скочу [3] с мосту, его не задавишь, а сам ушибуся до смерти!» и нача? с убогим миритися, даде ему денег двести рублев, да лошадь, да пять четвертей хлеба — и помирися с ним вечно.

№320 [4]

В некотором царстве жили два брата: богатый и убогий. Нанялся убогий к богатому, работа?л целое лето, и дал ему богатый две меры ржи; приносит убогий домой, отдает хлеб хозяйке. Она и говорит: «Работа?л ты целое лето, а всего-навсего заработал две меры ржи; коли смолоть ее да хлебов напечь — поедим, и опять ничего у нас не будет! Лучше ступай ты к брату, попроси быков и поезжай в поле пахать да сеять: авось господь бог уродит, будем и мы с хлебом!» — «Не пойду, — сказал убогий, — все одно: проси, не проси — не даст он быков!» — «Ступай! Теперь брат в большой радости, родила у него хозяйка сына, авось не откажет!» Пошел убогий к богатому, выпросил пару быков и поехал на поле; распахал свою десятину, посеял, забороновал, управился — и домой.

Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 3 - QWYzLTAwNy0uanBn
Два мужика, богатый и бедный, Лубки из собрания Д. Ровинского, № 55
Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 3 - QWYzLTAwOC0uanBn
Два мужика, богатый и бедный
Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 3 - QWYzLTAwOS0uanBn
Два мужика, богатый и бедный

Едет дорогою, а навстречу ему старец: «Здравствуй, добрый человек!» — «Здорово, старик!» — «Где был, что делал?» — «Поле пахал, рожь засевал». — «А быки чьи?» — «Быки братнины». — «Твой брат богат, да немилостив; выбирай, что знаешь: или сын у него помрет, или быки издохнут!» Подумал-подумал убогий: жалко ему и быков и сына братнина, и говорит: «Пускай лучше быки подохнут!» — «Будь по-твоему!» — сказал старец и пошел дальше. Стал подъезжать убогий брат к своим воротам, вдруг оба быка упали на землю и тут же издохли. Горько он заплакал и побежал к богатому: «Прости, — говорит, — без вины виноват! Уж такая беда стряслась: ведь быки-то пропали!» — «Как пропали? Нет, любезный! Со мной так не разделаешься; заморил быков, так отдавай деньгами». Откуда у бедного деньги? Ждал-пождал богатый и повез его к праведному судие.

Едут они к праведному судие, и попадается им навстречу большой обоз, тянется по дороге с тяжелою кладью, а дело-то было зимою, снега лежали глубокие. Вдруг ни с того ни с сего заупрямилась одна лошадь у извозчика, шарахнулась в сторону со всем возом и завязла в сугробе. «Помогите, добрые люди, выручьте из беды!» — стал просить извозчик. «Дай сто рублев!» — говорит богатый. «Что ты! Али бога не боишься? Где взять тебе сто рублев?» — «Ну, сам и вытаскивай!» — «Постой, — говорит убогий, — я тебе задаром помогу». Соскочил с саней, бросился к лошади, ухватил за хвост и давай тащить: понатужился и оторвал совсем хвост. «Ах ты, мошенник! — напал на него извозчик. — Ведь конь-то двести рублев стоит, а ты хвост оборвал! Что я теперь стану делать?» — «Эх, брат, — сказал богатый извозчику, — что с ним долго разговаривать? Садись со мной да поедем к праведному судие».

Поехали все трое вместе; приехали в город и остановились на постоялом дворе. Богатый с извозчиком пошли в избу, а убогий стоит на морозе; смотрит — копает мужик глубокий колодезь, и думает: «Не быть добру! Затаскают, засудят меня. Эх, пропадай моя голова!» И бросился с горя в колодезь, только себя не доконал, а мужика зашиб до смерти. Тотчас подхватили его и повели к праведному судие.

вернуться

1

В первом издании этот текст отсутствовал, напечатан Афанасьевым с лубочного издания (Ср.: Ровинский, I, № 55, текст XVIII в.).

AT 1534 (Шемякин суд). В AT наряду с вариантами на европейских языках учтены турецкие и индийские. Русских вариантов — 21, украинских — 11, белорусских — 8. Творческая история и устное распространение новеллистического сюжета связаны с древними литературными памятниками Востока, например, с тибетским сборником «Дзанглуна», и западноевропейской средневековой литературой — с немецким стихотворением «Правда Карла Великого» (XV в.), итальянскими новеллами и русской «Повестью о Шемякином суде» второй половины XVII в., которая в отличие от восточных и западных вариантов сюжета, повествующих о мудром суде, имеет социально-обличительный характер, направлена своим сатирическим острием против неправедного суда, воспроизводит форму русского судебного процесса и имеет близкое отношение к традиционным русским бытовым сказкам о бедном и богатом братьях, на что обратил внимание Афанасьев. Он в Примечаниях (кн. IV, 1873, с. 467) впервые поставил вопрос: «Овладела ли народная фантазия книжным рассказом и стала его варьировать по-своему, или самая книжная редакция есть только обработка устного народного рассказа, принадлежащая перу старинного грамотника?» По поводу замечания Афанасьева исследователь нашего времени В. П. Адрианова-Перетц говорит: «...ответить окончательно на этот вопрос нелегко. И все же более вероятным представляется переделка книжником сказочного сюжета. В противном случае трудно объяснить полное исчезновение в устных пересказах всяких следов того, что в повести связано с судебной практикой XVII в., всяких элементов книжного языка, весьма ощутительных в повести» (Сатира XVII в., с. 174). В XVIII в. повесть о Шемякином суде была переложена силлабическими стихами (там же, с. 19—25). Лубочный текст XVIII в., перепечатанный Афанасьевым, является сокращенным изложением повести XVII в., некоторые эпизоды повести здесь опущены. Несмотря на архаический книжный стиль, русская бытовая и фольклорная основа сказочного повествования вполне ощутима. Сказка о Шемякином суде в обработанном Н. А. Полевым виде была напечатана в 1832 г. в прибавлениях к «Московскому телеграфу» (№ 21—24). О ней упоминает в Примечаниях Афанасьев. Дополнительно к названной монографии В. П. Адриановой-Перетц отметим следующие исследования: «Буслаев Ф. И. Перехожие повести. — Сб. «Мои досуги». М., 1886; Сухомлинов М. И. Повесть о суде Шемяки. СПб., 1873; Ольденбург С. Ф. Шемякин суд (Библиографический обзор различий версий). — Живая старина, 1891, № 3, с. 183—185; Лапицкий И. П. Демократическая сатира XVII века и русское народное творчество (Повесть «Шемякин суд»). — Уч. зап. ЛГУ, 1954, № 173, серия филол. наук, вып. 20, с. 328—374.

вернуться

2

Случилося (Ред.).

вернуться

3

Соскочу.

вернуться

4

Место записи неизвестно. Сказка напечатана Афанасьевым без окончания.

AT 1534. От предыдущего текста данный вариант отличается живостью народного слога, острым социальным противопоставлением образов обездоленного бедняка и его богатого брата, как и в приведенном выше варианте из подстрочных примечаний Афанасьева, и своеобразными подробностями.

После слов «и повез его к праведному судие» (с. 10) Афанасьев указал вариант начала сказки: «В некотором царстве жили два брата: один — как черт богат, другой — до того беден, что почти есть нечего; у богатого не было ни единого детища, а у бедного — девять сынов. Однажды повстречал брат брата, и говорит богатый убогому: «Послушай, тебе самому есть нечего, не токма? детей прокормить; а я, по милости божией, ни в чем не знаю нужды; отдай мне одного сына, наделю тебя за то и хлебом и деньгами!» — «Постой, у жены опрошу; что? скажет, так тому и быть!» Спросили у жены; она и слушать не хочет: «Черт с ним и с его добром! Я сына своего ни за какие деньги не продам». Говорит убогий богатому, что жена не согласна, не дает сына. «Ну, хоть помолись, брат, вместе со своею хозяйкой богу, чтоб даровал мне детище; коли родится у меня сын, али дочь — возьму тебя кумом и щедрой рукой наделю и хлебом и деньгами!» Пришел убогий к хозяйке, сказывает ей про то; она в ответ. «Ну что ж, родит ему жена, али нет, а богу молиться — не грех!»

За?чали они молить бога, целую ночь поклоны клали, и услышал их господь: взволновалась у богатого жена и родила ему сына. Только богатый забыл про свое обещание, взял в кумовья к себе именитого купца, назвал гостей, и пошел у них пир горой! «Ну что, много надавал тебе брат денег и хлеба? — стала говорить убогому жена его. — Пойди, хоть лошадки попроси в лес по дрова съездить». Пошел убогий; увидел его богатый и закричал грубым голосом: «Ты еще зачем?» — «Будь милостив, дай лошади в лес по дрова съездить». — «Ишь выбрал время! Разве не видишь, что у меня гости?» Поломался-поломался и дал ему старого мерина. Поехал убогий в лес; пока рубил он дрова — прибежал волк и съел мерина. Как узнал про то богатый, напустился на брата пуще ворога. «Собирайся, — говорит, — поедем в суд судиться». — «Твоя воля: что хочешь, то делаешь!»

После слов «убей наперед своего сына» (с. 10) указан вариант: «Говорит праведный судия: „Пусть убогий купит тебе новую лошадь; а ты, богатый, отдай ему сына; ведь он тебе сына вымолил, а ты его добра не попомнил“».