Диверсант из будущего, стр. 56

Глава 26

— Герр майор!

— Слушаю вас?

— Солдаты проводят вас в комнату отдыха. Она находиться в конце коридора, там вам никто не помешает. Они будут в коридоре. На улице здание охраняет отдельный часовой.

— Да, я его видел, когда мы шли сюда.

— Господин обер-лейтенант отдаст приказание, чтоб рядом никто не шумел. Вы сможете отдохнуть.

— Благодарю вас. Я отмечу вашу помощь в разговоре с представителями командования.

«Дознаватели» подошли ко мне. Один встал впереди, второй позади меня. Отлично! То, что доктор прописал. Держа в руках кружку с чаем, я поднялся из-за стола. Запрокинул голову, допивая чай. При этом я повернулся лицом к оберу, оказавшись, таким образом, лицом и к заднему конвоиру.

Р-раз! Своим ребром кружка вошла в переносицу, стоящего передо мной, «дознавателя». Тот схватился за лицо и осел на пол. Поворот и локоть левой руки долбанул по затылку переднего. Естественно, и он боднул пол головою.

Звяк! И двухлитровый чайник с кипятком, описав дугу в воздухе, долбанул по голове обера. С расстояния в три метра промазать таким габаритным предметом было сложно. По эффективности воздействия сей снаряд мало уступает кирпичу, а уж по воздействию на окружающих — так существенно его и превосходит. Так вышло и в этот раз. Схватившись руками за ошпаренную морду, переводчик прозевал летящий в него, вращающийся в воздухе, тазик. Ну, чем не бумеранг? Только что, назад не прилетает. Да и не нужно. Во всяком случае, переводчика он срубил качественно. Подхватив табурет, я дважды долбанул конвоиров, завершая начатое, и прыгнул к столу. Два удара углом табурета — и обер с переводчиком отправились следом. Пистолет обера — сюда! Так, могем стрелять… Что в коридоре? Тихо… Ну да, особого шума не было, никто и заорать не успел. Запасная обойма? Есть. Теперь «дознаватели». У обоих, оказалось, по «парабеллуму» и тоже с запасными обоймами. Уже лучше. Мои вещи? На месте, даже и патроны к карабину есть и весь прочий хабар. Однако же расслабляться рано. Тут еще, как минимум трое супостатов имеется, нехорошо про них забывать…

Так, на столе сахар был. Он и остался, грамм триста точно есть. Ну, нам сейчас не до сладостей, обойдемся. Еще чего? Ага, на столе у обера стакан имеется, сюда его. Сахар в стакан, аккурат доверху и заполнил, ошибся я, трехсот граммов тут не было. Ничего, и это сойдет. Аккуратно завернув стакан в полотенце, я перехватил его в правую руку. Покачал на руке импровизированный кистень. А ничего, увесистая штука получается. Взяв в левую руку «вальтер» обера, я осторожно приоткрыл дверь.

Моя дверь была в коридоре средней. Справа и слева было еще по одной двери и одна напротив. С какой начать? Начнем с правой. Шаг, еще один — что там, за дверью? Тихо. Ручка на себя — заперто. Хм, комната отдыха? Возможно… Ладно, теперь левая…

За дверью что-то потрескивало. Что это? Так это ж печка! Точно, в допросной с этой стороны кусок кирпичной кладки! Солдат топит печь, на ней, наверное, и воду грел? Ручка на себя, открывается, еще чуток… Вон он — у печки сидит, кочергой шурует в топке! По возможности стараясь не дышать и не скрипеть половицами, я скользнул к нему. В последний момент, он что-то услышал и резко повернулся ко мне. «Кистень» крутнулся в руке. Бац! Солдата снесло в сторону. Готов? Не дышит… Хорошо… Что у нас тут есть? Ага, еще тут и кипятильник есть, кстати горячий. Вот откуда и вода. Консервы, открытый ящик. Еще какая-то еда, после. Оружие? Нет ничего. Только у солдата на поясе штык. Прихватим, не помешает. Ага, в кармане ключ. От комнаты отдыха? Вполне возможно, проверим. Потом. Кстати, стакан с сахаром разбился. Ну, ничего, невскрытая консервная банка его вполне заменяет.

За дверью напротив, было подозрительно тихо. Спят? Осторожно дверь на себя… В щелочку смотрим — никого. Вот те и здрастье — где полицаи-то? Я проскользнул внутрь. Действительно — пусто. И как это понимать? Столы, лавки — комната инструктажа? Вполне может быть. Но, куда же делись полицаи? Уйти совсем они не могли, переводчик этого не говорил. Что остается? Обед. Сейчас около двух часов, могли и пойти пожрать. Могли? Без разрешения? А куда «дознаватель» ходил, пока конверт относил? Мог сюда зайти? Мог. Мог полицаев пожрать отпустить? Вполне. А совсем? С хрена ли? Немцы пашут, а они отдыхают. Так не бывает, этот вертолет не полетит… Ждем? Ждем.

В окно было видно часового, он прохаживался вдоль дома, дошел до угла, скрылся. Минут через пять вышел с противоположной стороны. Значит, вокруг дома ходит. На окна не смотрит, правильно — чего он там не видел? Вокруг пейзаж поинтереснее будет.

Ага, вот и голодающие появились. С обеда, значит? Давайте сюда, ребятки, у меня для вас десерт припасен. Интересно, они к солдату, напротив, заглянут? По идее — должны доложиться. Ему — или? Сжав в руке пистолет, я приник к двери. Скрип половиц, приглушенные голоса. Куда они идут? Сюда… Пистолет за пояс, а вот нож — наоборот, в руку. В левую. Я вытянулся вдоль двери. Хорошо, что она внутрь отрывается, как раз меня и прикроет. Так и вышло. Правда, дверь чуток только не долбанула меня по морде, хорошо, что подставленная нога придержала ее чуток. Уже сделав пару шагов вовнутрь комнаты, передний из полицаев, заподозрив что-то, начал поворачивать голову. Поздно! Консервная банка оказалась прочнее стеклянного стакана с песком, и прочнее супостатовой головы. Задний полицай, отброшенный ударом, грузно рухнул на пол. Разжав руку, я выпустил кистень и перехватил переднего полицая за горло. Сзади, в поясницу, я упер штык.

— Тсс! Ни звука!

— …!

— Если понял — головой кивни.

Полицай затряс головой так, будто собирался забивать подбородком гвозди. Я оттащил его к простенку, так, чтобы нас не было видно с улицы.

— Отвечать шепотом. Чуть повысишь голос — кирдык тебе. Понял?

— Да…

— Вот и отлично. Сколько вас тут?

— Всех?

— Сколько вас и сколько немцев?

— Нас двадцать два человека.

— С вами?

— Да.

— Немцев сколько?

— Чуть меньше двух сотен.

— Где они все?

— Технику чинят, сейчас у них обед только закончился.

— Ели вы все вместе?

— Нет, у них своя палатка есть, там и едят. А еду готовят на всех.

— Радиостанция где?

— Метров триста отсюда. Там машина с антенной стоит.

— Курьер уехал?

— Да, только что.

— Кто охраняет лагерь?

— Наши. Два патруля по три человека обходят лагерь и на поле с танками поглядывают иногда. Немец на вышке сидит, но он сам по себе.

— Ночью?

— Немец на вышке и три человека ходят вокруг.

— Почему немцы не ходят в охрану?

— Раньше ходили. Потом, трое обморозились и прислали нас.

— Обер-лейтенант — кто?

— Заместитель командира батальона.

— Сам командир где?

— В город уехал, дня два уж как.

— Почему вчера так тихо было, не работали?

— Дизель сломался, не было света, вот и чинили.

— Где ваша казарма?

— Отсюда, к лесу, метров триста. Там сторожка стоит. В ней мы и живем.

— Где те трое, что меня сюда привели?

— Отдыхают они, им ночью на посты заступать.

— Что за люди?

— Они не наши, не отсюда. Из Литвы, говорят раньше в «лесных братьях» были. Их вообще-то шестеро, только трое сейчас в лесу.

— Сарай справа — что там?

— Сломанное оружие и снаряды из танков.

В коридоре затопали сапоги. Это еще кто к нам пожаловал?

Топот ног услышал и полицай. Вдохнул воздух — орать собрался? Ну уж — дудки! Тычок ножом — и он забился у меня в руках. Рот я зажал ему рукавом, так что заорать у него не получилось. Опустив дергающееся тело на пол, я скользнул к двери, поднимая на ходу «кистень». В коридоре отряхивал снег с сапог еще один немец. В руках он держал судки с едой. Оберу жрать принес? Похоже. Так, и куда он теперь — сразу в кабинет? Не должен вроде — у обера свой официант имеется. Значит — к солдату. Так оно и оказалось. Отряхнув с сапог снег, немец шагнул к двери и распахнул ее. Сделав пару шагов, он остановился. Солдата увидел? Плохо быть чрезмерно глазастым. Иногда и невредно временно окосеть… «кистень» провернулся в руке… Этот немец тоже оказался безоружным. Тыловики…