Три дня в Венеции, стр. 15

Она и в самом деле стала совсем другой женщиной. Встреча с Биллом Фицджеральдом совершенно преобразила ее жизнь. Он сделал ее будничное существование чувственным и эротичным, Ванесса впервые ощутила себя женщиной в полном смысле этого слова.

Приподнявшись на локте, она разглядывала Билла. Неизменно напряженное, беспокойное выражение исчезло с его лица. Сейчас на нем не отражались ни боль, ни тревога. Билл казался таким молодым, таким ранимым. Она испытывала к нему почти материнскую нежность.

Ванесса давно уже поняла, что души их так же тянутся друг к другу, как и тела. Ее это радовало. Между ними существовал тот особый род близости, когда люди одинаково думают, желают одного и того же, понимают партнера с полуслова, страдают даже от самой короткой разлуки.

Она уже знала, что любит его. И хочет всегда быть с ним. Всегда. Но возможно ли это? Она не свободна, у нее есть муж, который любит ее и будет страдать, если она уйдет. А она уважает Питера, испытывает к нему глубокую признательность и привязанность.

Мысли о Питере нарушили ее спокойствие и умиротворение, и Ванесса постаралась отогнать их подальше. Зачем сейчас думать о будущем… Позже. Она обдумает все позже.

Но одно она знала наверняка. С Биллом Фицджеральдом она была настоящей, в его присутствии с нее слетала всякая искусственность и фальшь. С ним она была истинной Ванессой Стюарт, была самой собою. И именно такую Ванессу он любил.

Она принесла в спальню поднос с едой и бутылку белого вина, и они устроили пикник перед камином. Они с аппетитом поглощали сандвичи с копченым лососем, сыр «Бри» и яблоки, запивали все это вином. Потом оделись и вышли на улицу.

В лазурном небе поблескивало неяркое зимнее солнце, Атлантический океан отливал серебром. Дул холодный пронизывающий ветер, подгоняя набегавшие волны.

Поплотнее закутавшись и замотавшись шарфами, Билл и Ванесса взялись за руки и пошли вдоль берега.

Они шагали по песчаным дюнам, забыв обо всем на свете. Сейчас в мире существовали лишь они и их любовь. Неожиданно Билл остановился, повернул ее к себе, заглянул в сияющие серые глаза.

– Я счастлив! – горячо воскликнул он. – Я давным-давно не был так счастлив!

– Что ты сказал? – спросила она, стараясь перекричать рев океана.

– …давным-давно не был так счастлив! – повторил он, схватил ее в охапку и закружил. – Я люблю тебя, – сказал он, приблизив губы к ее уху. – Я люблю тебя, Ванесса Стюарт.

– И я люблю тебя, Билл Фицджеральд.

– Не слышу! – поддразнил он.

– Я Люблю Тебя, Билл Фицджеральд! – крикнула она во весь голос.

Его счастливый смех заглушил шум волн. Она тоже засмеялась и обняла его. И они побежали по песку, подгоняемые ветром. Их переполняли любовь и радость.

Позже в тот вечер, сидя у камина, они слушали Моцарта.

Ванесса посмотрела на Билла и заметила, что он слишком уж сосредоточенно смотрит на огонь. Во всей его фигуре чувствовалось напряжение.

– Что с тобой? – тихо спросила она. Он не ответил, и она повторила уже громче: – Билл, ты в порядке?

Он поднял голову, посмотрел ей прямо в глаза, но так ничего и не сказал. Встревоженная озабоченным выражением его лица, она настаивала:

– Дорогой, в чем дело? Ты выглядишь так… таким несчастным… даже убитым.

Билл отвел глаза, помолчал еще немного, глядя на огонь, и потом наконец ответил:

– Для меня все это не развлечение. Понимаешь, Ванесса?!

Ванесса нахмурилась.

– Для меня тоже.

Билл продолжал:

– Днем я сказал, что люблю тебя. Это правда.

Столько мольбы и вопроса было в его глазах, что Ванесса, не удержавшись, воскликнула:

– И я тебя люблю. Я ведь так и сказала. Я не лгала. Ты что, сомневаешься в моих чувствах?

Он молчал, опустив голову.

– Как ты можешь во мне сомневаться? – изумилась она. – Разве чувства, подобные тем, которые я испытываю к тебе со дня нашей первой встречи, можно сыграть, придумать?

– Конечно, нет. Ты неправильно истолковала мое молчание, – быстро объяснил он. – Я знаю, ты искренна со мной. – Наклонившись вперед, он взял ее за руку. – Просто я хочу, чтобы ты знала: я отношусь к тебе очень серьезно… – Он умолк, пристально глядя ей в глаза. – Для меня это – на всю жизнь.

Ванесса кивнула.

– Просто хочу, чтобы ты об этом знала.

– Я знаю, Билл.

– Я никогда с тобой не расстанусь, Ванесса.

– Ты можешь передумать, – пошутила она, но запнулась под его серьезным, строгим взглядом.

– Я не передумаю.

Ванесса откинулась на спинку дивана, глаза ее невидяще смотрели на картину, висящую над камином. Билл негромко спросил:

– И что ты собираешься делать?

– Я скажу Питеру, что хочу развестись.

– Ты уверена?

– Да, уверена.

– Я тоже абсолютно уверен в моих чувствах к тебе. Я никогда в жизни ни в чем не был так уверен, как в этом.

Билл придвинулся ближе и крепко обнял ее. Он знал, что держит в руках весь свой мир. Ванесса была его женщиной, единственной женщиной на свете, которую он желал.

9

Нью-Йорк, декабрь 1995 года

Билл предложил Ванессе встретиться в таверне «Среди зелени» в субботу в половине первого. Когда она вошла в знаменитый ресторан, расположенный рядом с Сентрал-парк, она поняла, что это был замечательный выбор.

Празднично оформленный в любое время года, под Рождество ресторан выглядел просто потрясающе. Разукрашенные рождественские деревца, гирлянды, ветки остролиста в высоких вазах дополняли обычно и без того роскошное убранство.

В главном зале на столах стояли канделябры венецианского стекла, подчеркивая торжественность и праздничность обстановки.

Билл сразу же заметил вошедшую Ванессу. Поднявшись, он поспешил ей навстречу.

Она смотрела на идущего к ней Билла и думала: какой же он красивый, с каким вкусом сегодня одет. На нем был синий блейзер, голубая рубашка с синим галстуком с едва заметным рисунком, серые брюки и коричневые туфли тонкой мягкой кожи. Билл, казалось, сошел с обложки модного журнала.

Сжав обе ее руки, он наклонился и прошептал:

– Ты сегодня ослепительна, дорогая, – и нежно поцеловал ее в щеку. – Пойдем, я познакомлю тебя с двумя другими женщинами, которых я люблю.

С гордой улыбкой он повел ее к столику.

Ванесса сразу оценила, как привлекательна и элегантна его мать, казавшаяся намного моложе своих шестидесяти двух лет. Она была одета в темно-красный шерстяной костюм, прекрасно на ней сидевший и удачно гармонировавший с ее каштановыми волосами. Ее можно было принять скорее за старшую сестру Билла, чем за его мать.

Рядом с пожилой женщиной сидел, без сомнения, самый красивый ребенок из всех, кого Ванесса когда-либо видела. Тонкие черты лица, широко расставленные васильковые глаза, удивительно напоминавшие глаза Билла, светлые, отливающие золотом вьющиеся волосы, свободно рассыпавшиеся по плечам.

– Я никогда не видела таких красивых детей, – тихо проговорила Ванесса, повернувшись к Биллу. – Хелена… она прелестна, просто невероятно, что можно быть такой красивой.

Билл крепко сжал ее руку.

– Спасибо. Да, она очень хорошенькая, вынужден с этим согласиться.

Наконец они подошли к столу, и Билл сказал:

– Мама, разреши тебе представить: Ванесса Стюарт. Ванесса, это моя мать – Друсилла.

– Рада познакомиться, миссис Фицджеральд, – улыбнулась Ванесса, пожимая протянутую руку.

– Здравствуйте, мисс Стюарт. – Друсилла приветливо смотрела на молодую женщину.

– Миссис Фицджеральд, пожалуйста, зовите меня Ванессой.

– Только при одном условии: вы будете называть меня Дрю, меня так все зовут.

– С удовольствием. Спасибо. – Ванесса перевела взгляд на маленькую девочку в шерстяном синем платье, смотревшую на нее широко распахнутыми любопытными глазами. – А ты, очевидно, Хелена, – и протянула шестилетнему ребенку руку.

– Да, это я, – серьезно ответила Хелена и торжественно пожала Ванессе руку.