100 великих чудес природы, стр. 111

А самое главное — открыть для себя удивительное растение, встречающееся только в кратере Халеакала и носящее поэтичное название "серебряный клинок". Это редкостное ботаническое чудо напоминает поседевшего серебристого дикобраза или какой-то ощетинившийся острыми длинными перьями шар, из середины которого возносится вверх толстый мясистый ствол-цветоложе, покрывающийся один раз за всю жизнь растения букетом пурпурных цветков.

"Серебряный клинок" живет всего около двадцати лет, достигая за это время трехметровой высоты. Затем он на некоторое время зацветает, поражая зрителей размерами, и красками, и ароматами. Затем растение умирает, и его узкие серебряного цвета саблевидные листья, за которые оно и получило свое название, вянут и опадают.

Дикая красота пейзажей, открывающаяся с гребня Халеакала, не раз вдохновляла художников и писателей. Они посвятили вулкану немало произведений. Среди посетивших это чудо природы на далеком тихоокеанском архипелаге были такие замечательные художники слова, как Марк Твен и Джек Лондон.

Марк Твен, побывавший на Мауи в 1866 году, описал свое восхождение на вулкан в книге воспоминаний о странствиях своей молодости. Веселая компания молодых жизнерадостных любителей приключений два дня карабкалась по склонам Халеакала, чтобы добраться до вершины. (Тогда ведь еще не было не только автодороги наверх, но даже сносной тропы, не говоря уже о том, что первая карта вулкана была составлена три года спустя после их визита.)

Проведя ночь у костра (температура при подъеме на вулкан снижается на пятнадцать градусов), замерзшие путники выбрались, наконец, на кромку кратера и долго стояли, потрясенные открывшимся видом. Потом молодой энтузиазм взыграл в их жилах, и чтобы согреться, они стали подкатывать к обрыву и сбрасывать вниз здоровенные базальтовые глыбы величиной с бочонок виски. Размявшись таким образом и показав вулкану свою удаль, Марк Твен и его спутники двинулись в обратный путь.

Сейчас туристы поднимаются на вершину по извилистой тропе, проходящей по зеленым лугам и эвкалиптовым рощам. Как правило, они не удовлетворяются зрелищем с расположенной наверху обзорной площадки Калахаку, а спускаются вниз, желая оставить свои следы и на лесных тропинках у кратерного озера, и на вулканическом песке пустынных южных районов кратера. Кроме того, конечно, невозможно уйти из Халеакала, не увидев своими глазами легендарный "серебряный клинок".

Многие путешественники остаются в кратере на ночь, чтобы полюбоваться самым впечатляющим зрелищем, которое может подарить своим гостям Халеакала — восходом солнца над кромкой кратера в обрамлении причудливо клубящихся облаков и черных силуэтов лавовых останцов на гребне.

Редкое сочетание суровости и красочности вулканического ландшафта Халеакала никого не оставляет равнодушным. Но колдовское очарование "Дома Солнца" невозможно передать словами — его нужно испытать самому. В свое время это точно подметил Джек Лондон, написавший после возвращения с острова Мауи: "Халеакала несет особое послание душе человека, послание такой красоты и чудодейственной силы, что из вторых рук его получить невозможно".

Шельфовый ледник Росса

Как известно, великому мореплавателю Куку так и не удалось добраться до берегов Антарктиды. Лишь почти через полвека после его плавания корабли российской экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева сумели в двух местах подойти к побережью южного континента. А еще через двадцать лет, в 1840 году, знаменитый полярный исследователь, первооткрыватель Северного магнитного полюса Джеймс Кларк Росс направился в Антарктиду, чтобы попытаться открыть на этот раз и его южный аналог.

И хотя на Южном магнитном полюсе ему побывать не удалось, отважный капитан сделал множество важнейших географических открытий, и теперь его имя по праву украшает карту Антарктиды, и притом не единожды.

Росс первым прошел так далеко на юг, добравшись через опасные плавучие льды почти до восьмидесятого градуса южной широты. Он открыл самый большой и активный действующий вулкан Антарктиды — Эребус, положил на карту море и остров, названные позже его именем, а потом попытался пройти еще южнее. Но путь ему преградила обрывавшаяся отвесно в море исполинская ледяная стена высотой с двадцатиэтажный дом.

"Сразиться с этой преградой — все равно, что пытаться проплыть сквозь скалы Дувра", — записал в своем дневнике Росс.

Это был край самого большого в Антарктиде шельфового ледника, который тоже носит теперь имя отважного английского мореплавателя. Ледяную преграду, вставшую на его пути, капитан назвал Барьером Виктории, в честь своей королевы. (Теперь, впрочем, история восстановила справедливость и на картах он значится как Ледяной Барьер Росса.)

Ледник Росса почти полностью заполняет всю южную часть моря Росса. С востока на запад он тянется на восемьсот километров, а в глубь Антарктиды врезается почти на тысячу. По площади он равен острову Мадагаскар и превышает территорию Швеции, Испании или Франции. Толщина треугольной ледяной плиты постепенно уменьшается с юга на север. У берега Антарктиды она составляет более километра, а близ океана, там, где ее внешний край обрывается Ледяным Барьером Росса, лед имеет в толщину примерно двести метров.

Шельфовые ледники образуются там, где материковые ледниковые потоки спускаются с берегов Антарктиды в заливы океана. При этом они продолжают двигаться по дну материковой отмели — шельфа — до глубины примерно триста метров. Затем ледяной язык всплывает, сливаясь с соседними ледниковыми выступами в единый массив, и вся эта масса льда продолжает двигаться, пока не заполняет весь залив.

Выйдя за его пределы, ледник лишается защиты берегов, и волны, раскачивающие огромное ледяное поле, начинают обламывать его края. Так образуются столовые айсберги — плавучие ледяные острова Антарктиды. Такие айсберги намного превышают размерами ледяные горы, отрывающиеся от ледников Шпицбергена или Гренландии. Иной раз их величина просто поражает. Например, зимой 2000 года новозеландские моряки заметили к югу от своих берегов ледяную громаду величиной с остров Ямайка!

А самый большой столовый айсберг имел площадь более тридцати тысяч квадратных километров, то есть был больше Сицилии. Такие ледяные острова обычно возвышаются над водой на тридцать-сорок метров, а в глубину уходят на двести метров и более.

Шельфовый ледник Росса питается ледниками, стекающими со склонов гор Земли королевы Мод и с Трансантарктического хребта. Эти могучие горные системы, поднимающиеся на четыре километра над уровнем моря, дают начало нескольким ледниковым потокам, сливающимся на побережье моря Росса в единое ледяное поле. Оно медленно, но неуклонно двигается в сторону открытого моря со скоростью до километра в год. По мере продвижения лед подтаивает снизу, и образуются холодные придонные течения, направленные на север, к океану.

Внешний край ледника, тот самый Барьер Росса, действительно отдаленно напоминает меловые утесы Дувра, столь близкие сердцу английских моряков. Именно здесь под действием штормов происходит растрескивание двухсотметровой толщи ледника и откалывание ледяных островов-айсбергов. Количество их в Антарктике, по сравнению с арктическими водами, огромно. Иной раз с палубы корабля видно одновременно до тысячи плавучих ледяных глыб.

Однако образование трещин и отрыв кусков ледяного поля характерны лишь для краевой зоны ледника. В целом же на шельфовых ледниках трещин нет, и двигаться по ним намного легче, чем по материковым льдам Антарктиды. Не случайно именно из моря Росса начиналось большинство экспедиций к Южному полюсу.

Район этот привлекал исследователей еще и тем, что здесь сосредоточен целый букет достопримечательностей, заслуживающих внимания ученых, в частности, действующий вулкан Эребус, отсветы огня над которым превратили его в своеобразный маяк для всех, кто плавает в море Росса. А неподалеку, на Земле Виктории, располагался еще недавно Южный магнитный полюс. Сейчас его местоположение сместилось севернее, и точка полюса находится в океане, рядом с берегом Антарктиды.