Греховные тайны, стр. 20
Изабель вспыхнула в темноте при этих воспоминаниях. Она не могла понять, что с ней происходит. Столкнувшись внезапно с неведомыми до этого ощущениями и эмоциями, она чувствовала себя потерянной, как путник, оказавшийся в незнакомом месте без карты. Ей хотелось плакать. Столько всего произошло с ней за такое короткое время…
Она не хочет, не хочет быть чувственной! Не хочет быть мягкой и податливой. Ей совершенно не нужно это желание отдавать себя другому человеку. Ей все это ни к чему. Такие эмоции опасны. Они могут помешать ей добиться своей цели.
И в то же время какая-то часть ее существа жаждала любви, которой до этого не знала.
Изабель будто разрывалась на части. Бесполезно пытаться сейчас что-либо понять, сказала она себе. По крайней мере теперь она стала клиенткой агентства Уиттэкера «Ищем таланты». Это все, что ей нужно. Все, чего она добивалась. Наконец-то она вышла на свою дорогу в жизни. А любовь — это роскошь. С ней придется подождать. Впрочем… до сих пор она жила не настолько замкнуто, чтобы не слышать рассказов о кушетках для молодых актрис. Изабель напомнила себе — то, что сегодня произошло с ней, в Голливуде случается сплошь и рядом.
Не стоит делать из мухи слона. Для Дэвиса Уиттэкера она очередная хорошенькая девочка, которую он использует, потом разрекламирует и сделает на ней деньги. Если повезет. Сегодняшнее происшествие для него не более чем сделка.
Что же касается ее… Прежде всего необходимо решить, как добыть денег. Но не сейчас. Утром.
Медленно, словно ноги ее были налиты свинцом, она прошла по коридору, подошла к дверям своей комнаты.
Увидела внизу полоску света. О Господи, Кристиан не спит!
Устало открыла дверь.
Однако Кристиан в комнате не было. Навстречу Изабель поднялась Стюарт. Глаза ее горели ненавистью.
— Ну ты, сука! Что ты делала с Дэвисом? Говори!
Изабель, остолбенев, замерла у двери. Стюарт ведь должна была уехать на пикник в Малибу, на всю ночь.
— Почему ты дома? И где Кристиан?
Стюарт, казалось, ее не слышала.
— Я видела машину Дэвиса у нашего дома. Я вас видела. Где вы были? В клубе тебя не было. Я туда заезжала, мне сказали, что ты уехала сразу после финала, где-то в пять часов.
— Я… в общем… Знаешь, Стюарт, я ужасно устала.
Может быть, завтра поговорим?
Стюарт вскочила на ноги. Глаза ее угрожающе сверкнули.
— Ты, кажется, забыла о том, что Дэвис мой, что я его хочу! И что это мой дом.
— Ну хорошо. Слушай… сначала мы поехали на пляж… освежиться. Все вместе. Потом… потом мы поехали на пикник, куда-то в горы. Потом Дэвис отвез меня домой.
— Ну да, конечно, — цинично произнесла Стюарт, оглядев ее с головы до ног.
О Боже, подумала Изабель, неужели это видно?! Неужели Стюарт догадалась, чем они с Дэвисом занимались? Душ, конечно, принять не удалось. Дэвис пользовался маленькой ванной комнатой в конце холла. Войдя туда, Изабель увидела при свете голой лампочки полчища тараканов и, вскрикнув в ужасе, выскочила вон. Ополоснулась, как смогла, над крошечной раковиной Дэвиса.
Тщательно причесала волосы. Нет, наверняка ничего не заметно. И все же…
— Ты с ним трахалась! Ты сука! Ты же знаешь, что я его люблю! Я сама тебе рассказала. А теперь ты с ним трахаешься за моей спиной.
— Стюарт, прекрати, слышишь? Прекрати сейчас же. Я не…
— Ах нет? Тогда повернись. Повернись, говорю.
Иди посмотри на себя в зеркало.
Стюарт резко схватила ее за руку.
Изабель повернулась к большому — в полный рост — зеркалу и с ужасом увидела красное пятно на белых шортах.
— ., ну и что такого… у меня начались…
— У тебя закончились неделю назад. Я же знаю.
Значит, ты все-таки была девушкой. А теперь нет. Ты всю ночь пробыла с Дэвисом. Хочешь знать, почему еще я об этом догадалась?
Изабель смотрела на нее, замерев от ужаса.
— От тебя пахнет сексом. Ты что, не знаешь, как пахнет секс?
— Замолчи!
Изабель почувствовала, что ее тошнит. Колени задрожали. Она тяжело опустилась на кровать.
— Паршивая сука! Надула меня! Гоняешься за тем, кто тебе не принадлежит. Ненавижу тебя! Ты слышишь, ненавижу! Убирайся из моего дома. Завтра же поговорю с отцом, и он отправит тебя обратно в Англию.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 1
Кристиан прижалась лбом к стеклу. Там, за стеклом иллюминатора, медленно плыли грозовые тучи.
Они сейчас летят, наверное, где-то над канзасскими прериями, на высоте тридцать шесть тысяч футов. Впервые за последние два дня оставшись наедине с собой, Кристиан наконец могла осмыслить все, что произошло.
Однако думать об этом ей не хотелось. Ведь тогда придется подумать и о том, как объяснить отцу…
Объяснить, почему она возвращается на десять дней раньше. Почему Изабель не вернулась вместе с ней.
— Крис, я остаюсь, — сказала ей Изабель, смертельно бледная, но настроенная, по всей видимости, очень решительно. Глаза ее вызывающе сверкнули. — Дэвис будет моим агентом. Мы начинаем занятия по дикции сразу после Дня труда. Это первый понедельник сентября. Правда, здорово? Крис, кажется, это на самом деле произойдет! Я так боялась, что ничего не получится.
В общем, я не еду с тобой, Крис.
Значит, ей, Кристиан, придется сообщить родителям эту новость самой. О Господи…
Кристиан закрыла глаза, и в голове сразу завертелся калейдоскоп событий двух последних дней.
На следующее утро после турнира она встала поздно.
Проснувшись, обнаружила, что в доме никого нет, кроме нее самой и Марджи. Холл Дженнингс, как всегда в воскресенье, уехал очень рано. По воскресеньям он играл в гольф. Кристиан удивилась, услышав, что Изабель поехала вместе с ним. В гольф сестра играть не умела, это Кристиан знала точно.
— Стюарт так рассердилась, — встревоженно произнесла Марджи. — Она хотела увидеться с Холлом раньше Изабель. Кристиан, дорогая, что происходит?
Я никогда не видела Стюарт в такой ярости. Она умчалась на машине, как бешеная. Только бы не натворила глупостей.
Марджи в отчаянии всплеснула пухлыми руками.
Кристиан не знала, что сказать.
— Тетя Марджи, я тоже ничего не знаю. Когда я вернулась, Изабель уже спала. А сегодня я ее не видела.
В тревоге она прождала все утро, однако Изабель так и не появилась.
После полудня приехал мистер Уэкслер. Преподнес Кристиан огромный букет великолепных роз и пакет, г котором оказалась ее сумочка и приз за победу в теннис ном турнире. Потом усадил ее в свой «роллс-ройс» и увез на ленч, как она была — в шортах, незашнурованных кроссовках и рубашке навыпуск.
— Но я не могу ехать в таком виде!
— Ну почему же?
Он уже вывел машину на Беверли-драйв и теперь ехал в ряду других автомобилей, общая стоимость которых приблизительно равнялась национальному долгу любой из центральноамериканских стран.
Лакей в белой куртке отвел машину на стоянку. Уэкслер взял Кристиан под руку и повел в экзотическое заведение с зелеными скатертями, снежно-белыми салфетками, изысканными запахами, цветами и угодливо кланяющимися официантами.
В этом человеке чувствовалась незыблемая уверенность в том, что его место в жизни именно здесь, на самом верху, и эта уверенность каким-то чудесным образом передалась Кристиан. Она заставила себя забыть о своих шортах и кроссовках и высоко вскинула голову, проходя мимо вазонов с орхидеями и посетителей, глазевших на нее.
Ленч оказался восхитительным. Неожиданно Кристиан поймала себя на том, что рассказывает мистеру Уэкслеру о своей жизни. И ему, похоже, это интересно. Она рассказывала об отце и матери, об Изабель и Арран.
И даже о том, как ей не хочется идти этой осенью в колледж, где она должна пройти бизнес-курс, чтобы потом работать секретаршей.
— Но я не знаю, что я могла бы еще делать, кроме этого. Видите ли, я не такая талантливая, как Изабель и Арран.
— Ну, это ваше личное мнение. Я бы сказал, мнение очень неискушенного человека.