О зверьках и зверюшах, стр. 4
Наконец, одна мышь заводит дрожащим голоском:
— Ой, мы мыши, мы мыши…
— Ой, мы серые мыши, — подхватывает вторая, и голос ее пресекается, потому что горло перехватило.
И скоро все мыши поют, надрывая сердца и мучительно жалея себя, и весь мышиный род, и всех, у кого этот род грызет продукты по кладовкам:
И заливаются слезами, и плачут, и поют сквозь слезы, и как хотите, слушать это совершенно невозможно.
Не то летом.
Летом пение мышей можно услышать в жаркий день на лугу, где пахнет клевером и пыреем, тимофеевкой и лисохвостом, и слегка крапивой, и тысячелистником, и немножко грибами, и сильно — земляникой, где в траве таращатся малиновые гвоздички-часики, где колышутся метелки злаков, где скачут и стрекочут кузнечики, где в воздухе висят стрекозы, где бабочки носятся, вьются и разворачивают пружинные хоботки.
Надо очень хорошо прислушаться. Отсечь птичьи звуки. Отвлечься от шороха травы. Научиться слышать больше, чем неугомонный треск кузнечиков. И тогда можно услышать, как тоненько-тоненько поют мыши. Они встают столбиком на задние лапы, вытягиваются и струнку, раскачиваются вместе с травой и самозабвенно поют, зажмурив глаза.
Животы у них набиты сладким клевером и овсяным молоком (бегали тырить овес на соседнее поле), усы вьются по ветру, и счастье их настолько совершенно, что не петь они не могут.
Умеет мышь тосковать, но умеет и быть счастливой.
ОХОТА НА ПОМИДОРЫ
В каждой деревне, в каждом дачном поселке у мышей свои забавы, традиции и дурацкие шуточки. В одном, например, мышата по трое ходят тырить сосиски. Украсть сосиску — высшая мышонская доблесть. Стянув сосиску, мышата поднимают ее над головой и гордо маршируют колонной.
В другом поселке мыши фигурно портят огурцы в теплицах. Есть мастера филигранной работы: выгрызают, к примеру, узоры, или делают разрез во весь огурец, серединку всю выжрут, а шкурка висит. Хозяева хвать огурец, а он шкурка.
В третьем мыши качались на гирьках ходиков. В четвертом перегрызли струны в бадминтонной ракетке, натянули их на пустую консервную банку, стали за них дергать. Струны дребезжат, мыши радуются, пока не надоест. Надоест — еще что-нибудь придумают. На одной пустой даче сразу несколько залезли в гитару и там орали внутри и слушали эхо. Это им так понравилось, что они всю зиму ходили в гитару орать.
А вот в одной деревне мыши охотились на помидоры.
Охотятся тоже по трое. Две мыши несут сетку, одна — палку. Сетка нужна не какая-нибудь, а упругая. Лучше всего — пластиковая сеточка, раньше в таких овощи продавали, а теперь, кажется, только фрукт киви. Мыши-подростки специально бегают, ищут такие сеточки, а их найти трудно, один мыш на такую сеточку даже свою коллекцию бусинок променял. Зато когда у тебя есть сеточка, ты настоящий охотник.
Так вот, придя под помидорный куст, две мыши растягивают сеточку, вкапываются лапками в землю, а третья мышь палкой тыкает в плодоножку, чтобы сбить помидор с куста. Для этого нужно умение и расчет: если помидор не вызрел как следует, его еще фиг оторвешь. Зато потом помидор падает на сетку, мыши его уносят в малину, а там под сенью кустов втроем и пожирают. И несут домой на палке пустую кожуру побежденного помидора.
В один прекрасный день церковные мыши в этой деревне возмутились и сказали, что жить воровством плохо, а уж красть ради забавы совсем постыдно, что охотники на помидоры и себя позорят, и весь мышиный род, и подвергают его опасности, потому что ради их удовольствия съесть помидор теперь на всех наставят мышеловок.
И тогда мыши-охотники распищались, что где вы видели мышеловки, да вообще никто его не заметил, этого помидора, вам лишь бы любое удовольствие испортить.
Словом, дело зашло очень далеко, и мыши решили собирать Большой мышиный совет, это у них вроде парламента, и проводить дебаты о запрете охоты на помидоры.
Собрались в зале под печкой, поставили железную кружку вверх дном, как трибуну, зазвонили в колокольчик и начали.
И встал седоусый мыш, нечто вроде местного лорда, и сказал, леди и джентльмены, у нас не так много осталось прекрасных традиций, завещанных нам предками, и не следует ради ложно понятого гуманизма жертвовать одной из последних таких традиций. И сказал еще, пока я дышу, я буду охотиться на помидоры, даже если мне это запретят законодательно, потому что культура выше глупых запретов.
И встала негодующая мышь в платочке и сказала, что если культура вступает в противоречие с этикой, то это повод для переоценки культурных ценностей, и если бы предки завещали нам спать в навозе ради тепла, то вряд ли мы стали бы это делать, а это даже не этика, а только чистая эстетика, и если ради эстетики можно пожертвовать традицией, то уж ради этики это само собой разумеется.
И тут вскочили мышиные подростки и стали пищать, что это просто прикольно, и распищались так ужасно, что председатель устал звонить в колокольчик, а одного пискуна просто за хвост вывели из зала.
А положила конец дебатам молоденькая мышка, которая залезла на кружку, подняла вверх мешок и сказала, что в нем семена помидоров, и их можно растить самим.
Да мышам позорно работать, сказал лорд, но на него зазвонили колокольчиком. И решили мыши растить помидоры для охоты самостоятельно. Охотники рассердились и заявили, что охотиться на собственные помидоры — все равно что тырить бублики из собственной кладовки.
Но в конце концов решили сговориться с соседями, чтобы ходить воровать помидоры друг у друга. И квоту выделить, чтобы было поровну.
Решить-то все можно на самом деле.
А в мешках у мышей семена, вот и вся тайна.
СКАЗКА О ЦВЕТНЫХ СТЕКЛЫШКАХ
Вниманию родителей! Это специальная воспитательная сказка. Если вы хотите обратить своего ребенка к добру, внушить ему шалость ко всему живому и вызвать благодетельные слезы раскаяния, непременно расскажите ему эту сказку на ночь. Возможно, к утру он все благополучно заспит, но семена добра уже дадут в его душе полезные ростки. Если же вы не хотите обращать ребенка к добру и вызывать благодетельное хлюпанье носом, вам и самим не помешает такая сказка.
Поскольку зверюши считают своим долгом просвещать зверьков и обращать их на путь истинный, они обязательно хоть раз в неделю, но прокрадываются в зверьковый городок с намерением принести бедным, неухоженным зверькам немного домашней еды (жены зверьков не умеют готовить и в лучшем случае разогревают полуфабрикаты), а заодно и поговорить с ними о божественном. Зверьки в душе очень ждут прихода зверюш, поскольку все время хотят еды и сострадания, но из гордости никогда в этом не признаются не то что зверюшам, но и себе. Поэтому на каждом входе в зверьковый городок обязательно висит запретительный дорожный знак — круг, внутри которого издевательски изображена круглая ушастая зверюша, и надпись: «Зверюши не пройдут!»
Как мы знаем, большую часть своего времени зверюши посвящают домашнему хозяйству. У каждой зверюши в уютном хлеве или сарайчике живут веселые, толстые коровы. Поскольку зверюши — убежденные вегетарианки, они никогда не едят мяса и вообще не убивают живых существ ради еды (они и клопов-то стараются не давить, а тараканы у них и так не заводятся). С крыночками свежего парного молока, с кувшинчиками простоквашей, с кругами домашнего сыра и прочими прелестными молочными продуктами (среди которых особенно славится сливочное масло, лучше всего удающееся вологодским зверюшам) они спешат на зверьковый базар, чтобы подкормить несчастных соседей.
Зверьки толком не охраняют своего города и не очень-то следят за тем, чтобы не пускать туда зверюш, но зверюши все равно стараются пробраться на базар незаметно, поутру, когда ленивые зверьки с женами еще дрыхнут. Заняв привычные места в торговых рядах, аккуратные пушистые зверюши терпеливо ждут первых покупателей. Когда зверьки начинают печальными похмельными вереницами стягиваться на базар, зверюши выставляют товар на прилавки и завлекательно зовут: