100 великих мореплавателей, стр. 76

Во время пребывания в бухте Гуадалупе, носившей местное название Чинкитане, капитан Маршан купил большое количество шкурок морского бобра, в том числе сотню первосортных.

Индейцы, маленького роста, щуплые, хотя и довольно хорошо сложенные, с круглыми и плоскими лицами, произвели на капитана Маршана и его спутников неприятное впечатление. Глубоко сидящие гноящиеся маленькие глаза и выдающиеся скулы, жесткие, лохматые волосы, покрытые землей, птичьим пухом и прочим сором, делали их и вовсе непривлекательными. Что касается цвета их кожи, то его трудно было определить под покрывающим ее толстым слоем жира и смеси каких-то красных и черных веществ.

Женщины, не такие темные, как мужчины, показались французам еще безобразнее. Толстые и приземистые, с вывернутыми внутрь ступнями ног, неимоверно грязные, они имели отталкивающий вид. Врожденное женское кокетство побуждало их усиливать свое природное очарование весьма странным и неудобным украшением, прикрепляемым к губе.

21 августа «Солид» покинул бухту Чинкитане и взял курс на юго-восток, чтобы исследовать острова Королевы Шарлотты, виденные в 1786 году Лаперузом. 23-го Маршан увидел залив Клок-Бей Диксона, очень тщательно исследованный капитаном Шаналем.

На следующий день шлюпки вошли в бухту Коксинлет, где моряки приобрели у индейцев некоторое количество пушнины. Мореплаватели очень удивились при виде двух огромных картин старинного письма и гигантских статуй; эти произведения искусства имели лишь очень отдаленное сходство с шедеврами Древней Греции, но, тем не менее, говорили о художественном вкусе.

Низкие берега, образующие бухту Коксинлет и остров Кокс, поросли елями. Слой почвы, состоящий из остатков растений и разрушенных горных пород, судя по всему, неглубок, и растительность там такая же, как в Чинкитане.

Население составляло, вероятно, человек четыреста. Ростом они мало отличались от европейцев, будучи более привлекательны, чем туземцы в бухте Чинкитане.

Стоянка в Клок-Бей не дала того количества мехов, на какое Маршан рассчитывал, и он отправил баркас под начальством капитана Шаналя, который обошел расположенные к югу острова. Цель этого плавания состояла в нанесении на карту большей части островов, ранее никем не посещавшихся. Только корабль англичанина Джорджа Диксона проходил в этих местах, но ни один человек из его экипажа не высаживался на берег. Не приходится удивляться, что многие утверждения Диксона оказались опровергнутыми или уточненными в результате более подробного исследования.

Пройдя мимо залива Нутка (остров Ванкувер), «Солид» направился к заливу Баркли; но в тот момент, когда он собирался войти в него, показалась трехмачтовая шхуна. Судя по ее курсу, она, очевидно, посетила побережье к югу, что намеревался сделать капитан Маршан. Такое открытие заставило французского мореплавателя поспешить к берегам Китая, чтобы распродать там свой груз, прежде чем замеченное им судно успеет добраться туда и составить ему конкуренцию.

Наилучший путь лежал через Гавайские острова. 5 октября французы увидели вершины гор Мауна-Лоа и Мауна-Кеа, совершенно свободные от снега — что полностью противоречило утверждению капитана Кинга.

Когда показался остров Гавайи, Маршан благоразумно решил произвести все закупки, держась под парусами. Там он раздобыл свиней, домашнюю птицу, кокосовые орехи, бананы и другие плоды, среди которых, к величайшей радости моряков, оказались тыквы и арбузы, выросшие, несомненно, из семян, посеянных капитаном Куком.

На приобретение свежей провизии ушло четыре дня; затем Маршан продолжал путь к Китаю, пройдя в виду Тиниана, одного из Марианских островов.

Маршан не пристал к Тиниану, где, по словам путешественников, побывавших там после Байрона, все вернулось к первобытному дикому состоянию, и взял курс на южную оконечность Формозы (Тайваня).

Прибыв 28 ноября в Макао (Аомынь), Маршан узнал неприятные новости. Китайское правительство только что запретило под страхом самых тяжелых наказаний всякий ввоз мехов в порты южной части империи. Обойти это запрещение оказалось совершенно невозможно.

Маршан написал представителям фирмы Бо в Кантон. Запрет распространялся и на этот город; не было смысла идти в Вампу, где на судно была бы наложена пошлина в сумме не меньше шести тысяч пиастров.

Маршану ничего не оставалось, как направиться к острову Маврикий, а оттуда в Марсель, в порт своей приписки. Он так и поступил.

Каковы были научные результаты путешествия? С точки зрения географической, незначительные. Они сводятся к открытию части Маркизских островов, оставшихся не увиденными Куком и его предшественниками; более подробному изучению природы, а также нравов и обычаев жителей острова Тахуата из той же группы, бухт Чинкитане и Клок-Бей и островов Королевы Шарлотты у берегов Америки. Это довольно мало для официальной экспедиции, но много для корабля, снаряженного частными лицами. В то же время капитан Маршан и его помощники, Шаналь и Масс, так хорошо сумели применить новые методы, с такой пользой для дела изучили отчеты своих предшественников, что им удавалось прокладывать курс исключительно точно. Это означает, что они были очень искусными мореплавателями. Тщательным составлением карт они, в свою очередь, оказали большую услугу последующим путешественникам.

Петр Креницын и Михаил Левашев

В июле-августе 1761 года во время Семилетней войны при высадке русским флотом десанта с целью поддержки действий союзных армий против прусских войск, сосредоточенных в Померании в городе Кольберге, особенно отличился командир бомбардирского корабля «Юпитер» лейтенант Петр Кузьмич Креницын.

писал в донесении Адмиралтейств-коллегий 26 октября 1761 года контр-адмирал С. И. Мордвинов, командующий Кронштадтской эскадрой, в состав которой входил „Юпитер“, —

Адмиралтейств-коллегия обратила внимание на храброго офицера. Когда, по предложению великого русского ученого М. В. Ломоносова, началась подготовка Восточной морской экспедиции, которая должна была исследовать «новооткрытые острова в Восточном океане», Адмиралтейств-коллегия выдвинула кандидатуру Петра Кузьмича Креницына на пост руководителя этой экспедиции.

Год рождения П. К. Креницына неизвестен. Первые сведения о нем относятся к 16 октября 1742 года, когда он поступил учеником в Морскую Академию. По-видимому, Креницыну было в это время не менее двенадцати лет. Через год, в 1743 году, он был произведен в гардемарины.

В течение девяти лет (с 1745 по 1753 год) Креницын служил на Балтийском море. За это время он был произведен сначала в мичманы (1748), а затем в унтер-лейтенанты (1751).

В 1754 году Креницын был произведен в корабельные секретари и два года исполнял обязанности аудитора (военного юриста) в комиссии военного суда. В 1756 году Креницын вернулся во флот и на корабле «Астрахань» совершил переход из Архангельска в Кронштадт. В следующем году он был произведен в лейтенанты и до 1760 года плавал командиром пинка «Кола» на Балтийском море.

Командиром бомбардирского корабля «Юпитер» его назначили 19 мая 1760 года. В апреле 1762 года Креницын был произведен в капитан-лейтенанты, а месяц спустя назначен командиром тридцатидвухпушечного фрегата «Россия». В этой должности он находился вплоть до назначения его руководителем Восточной экспедиции.