Врата ведьмы, стр. 65

Кесла отпрянула, закричав. Там, где кровь мага пролилась на ее кожу, руки дымились.

Грешюм в смятении обернулся, замахиваясь посохом на Кеслу. По его стволу бурлила зловещая сила. Хумф поднял хлыст, но на этот раз кожаная плеть, задев посох, воспламенилась. Хумф удивленно зарычал, отбрасывая оружие, тут же обратившееся в пепел.

Джоах с ужасом наблюдал, как на конце посоха Грешюма расцвела, черная, пламенеющая роза. Кинжалы, пронзившие плоть темного мага, отвалились, не причинив ему вреда.

— Вы за это заплатите! — завизжал Грешюм.

Кесла прижалась к стене, с болью закрывая руками грудную клетку.

Из посоха метнулось пламя.

Нет! Не думая, Джоах инстинктивно бросился вперед, стянув в свои вены все магические нити. Из залитых кровью песков сонной пустыни вырвался изваянный из песка огромный кулак, прорезая границу между мирами.

Как только посох Грешюма выпустил огненный залп, песчаные пальцы разомкнулись, огромная ладонь преградила путь смертоносному выбросу энергии, впитывая ее в себя, утолщаясь. Поток приостановился, внезапным ответным залпом темного мага отбросило к противоположной стороне комнаты.

Пораженная и сбитая с толку Кесла все еще стояла под прикрытием изваянной руки.

Поднимаясь с пола, Грешюм выглядел таким же потрясенным. Он прополз вдоль стены к своему отвратительному питомцу. Единственный оставшийся мутный глаз Грешюма изучающе смотрел на Джоаха, будто пытался вычислить источник напитавшей комнату энергии.

— Ты полон сюрпризов, мальчик.

Джоах, все еще скованный своей силой, породил другой песчаный кулак. Он метнул его в сторону Грешюма с его мерзким питомцем, намереваясь прихлопнуть обоих. Но прежде чем он добрался до них, Грешюм ударил посохом по каменному полу, и оба они исчезли в облаке маслянистой мглы.

Эхом разнеслись слова:

— Это еще не конец, мальчик!

Кулак ударился о пустую стену и рассыпался грудой песка. Первая рука все еще висела на прежнем месте, словно вылепленная из песчаника скульптура, прикрывая Кеслу.

Белган рухнул на пол, больше не поддерживаемый магией. Хумф и Шаргил кинулись к нему, в то время как Кесла подняла кинжалы и освободила Джоаха от пут.

Она провела рукой по его щекам, прохладными пальцами по его разгоряченной коже.

— Ты должна вывести отсюда мальчика, — проговорила Шаргил. — Идите к Партусу и остальным в пустыню.

— Что с Мастером Белганом? — спросила Кесла.

— Он жив, но сильно изможден. Займет много времени, чтобы вернуть ему разум. А до тех пор вас с юношей не должны застать здесь.

Кесла кивнула с озабоченным выражением лица.

Хумф встал, разглядывая вылепленную из песка скульптуру.

— Пойдем в конюшни. Я оседлаю одного из маллюков, чтобы вы быстрее добрались.

Кесла нежно укутала Джоаха в постельное покрывало.

— Мне нужна помощь. Он все еще без сознания.

Хумф склонился над кроватью и сгреб Джоаха с покрывалом в свои сильные руки.

— Нельзя мешкать.

Кесла осмотрела Джоаха и подогнула угол покрывала, но, прежде чем укрыть его с головой, быстро наклонилась.

— Спасибо, — прошептала она ему в ухо, целуя в щеку.

С прикосновением ее губ Джоах потерял связь с реальностью. Сознание рассеялось. Он все глубже проваливался в пустыню сновидений. Пески засияли ярче. Возле него возникла фигура шамана Партуса.

— Ты справился, Джоах, — проговорил старик с тихой улыбкой умиротворения. — Теперь спи.

— Но…

— Спи. Отсюда дорога ведет к Южной Стене… в Тулар. Ты должен отдохнуть. Спи, ваятель.

Соглашаясь, Джоах потерял контроль над собой. Сонная пустыня вместе с шаманом поблекли. Он впал в глубокое забытье, где не было даже сновидений. Но одно воспоминание провалилось вместе с ним в бездонные пучины его сознания: легкое прикосновение теплых губ к его коже.

Книга четвертая

Бушующий замок

Глава 12

Стоя на палубе «Охотника за солнцем», Елена наблюдала, как из туманной мглы медленно вырисовывалась линия берега. Моросил легкий дождик; но она стояла под навесом, сооруженным на баке, тепло одетая в куртку из телячьей кожи, подбитую кроличьим мехом. Влажное небо над головой было невыразительно серым и, как продолжалось последние шесть дней, простиралось далеко за горизонт, закрывая солнце и звезды. В течение этих последних дней долгого перелета через Великий Океан день от ночи можно было отличить лишь по легкому свечению в сумраке.

Но они уже были почти на месте.

Небеса нависали над высокой береговой линией, собираясь в темные грозовые облака. Сверкали молнии, но сам шторм был слишком далек, чтобы можно было расслышать громыхание грозы.

Сверкающие вилы прорезали укутанные мглой отвесные скалы Гульготы. Зрелище было впечатляющим. Об изрезанные поверхности скал зло бился белый прибой, отваливающиеся обломки скал болтались и сталкивались в водных пучинах словно наплывающие друг на друга морские животные. Ни один корабль не осмеливался даже приближаться к этому месту, не говоря о том, чтобы причаливать к нему.

Днем раньше Елена изучала карту окрестностей Гульготы вместе с остальными. Вдоль этой береговой линии был лишь один безопасный причал, далеко на юге — Банал, торговый порт, который представлял Порт Рауль как благопристойную, цивилизованную гавань. Но они не пойдут туда. На эльфийском ветряном корабле можно было причалить где угодно. Веннар, предводитель батальона дварфов, указал толстым пальцем на карте горный район, на расстоянии ста лье от берега.

— Мы должны идти туда, — провозгласил он.

— Почему? — спросил Эррил с обычной подозрительной интонацией.

Широколобый дварф хрюкнул.

— Это наша родина и место зарождения царства Темного Лорда. Если вы ищете самое черное зло, то найдете его именно там.

Не имея лучшей идеи, где искать Врата Мантикора, все решили начать оттуда. Пока Елена смотрела на обложенные ураганом скалы, она вспоминала поведанную Касса Дар старую легенду о появлении Темного Лорда среди дварфов.

Пять столетий назад группа рудокопов обнаружила рудоносную жилу, глубоко под нашими горами. Они никогда не видели такой породы: чернее самого темного туннеля, не поддающаяся обработке. Не потерявшие силы духа и решившие во что бы то ни стало разработать рудник, они применили самый мощный молот королевства и штурмовали камень. Они воспользовались Трайсилом, Громовым Молотом. Его посвященное магии железо могло разрубить любую каменную глыбу. Их надежды оправдались. Камень был разработан и назван его первооткрывателями эбонитовым камнем. Он стал настоящим сокровищем: каждый дварфский лорд страстно желал заполучить кусочек, поучаствовать в обработке жилы. Из этого материала вырезались чаши, кубки, тарелки, мечи, даже статуи. Но потом камень стал сковывать и развращать дварфов, они не могли ничего понять. Земли тоже начали чахнуть и заражаться. Число вулканов росло, земля постоянно сотрясалась. Небеса наполнились газами и пеплом. Отравленные животные, мульготры и скальтумы, стали выходить на поверхность из глубоких горных карьеров. Среди нашего народа появился Темный Лорд, вышел, будто из недр самой земли. Некоторые считали, Черное Сердце был дварфом, поддавшимся магии черного камня, другие говорили, он возник из самого камня, освобожденный нашими рудокопами из своей эбонитовой могилы. Никто не знал наверняка.

Несмотря на то, что была одета в теплую кожу и шерсть, Елена задрожала от мысли, куда они направляются, — в самое сердце Гульготы, в центр древнего таинства. Кто же такой Темный Лорд Гульготы? Откуда на самом деле явился демон? Последние слова Касса Дар эхом отдавались в ее сердце: «Никто не знает наверняка…»

Пока Елена хмуро наблюдала за изрезанной береговой линией, позади нее раздался голос:

— Тебе лучше идти вниз. Мы скоро быть при шторме.