Вдова поневоле, стр. 70

– О Господи. Чевиот, ну почему вы не пришли ко мне, как подобает порядочному человеку, и не рассказали всю правду? – требовательным тоном осведомился лорд Карлион.

– Мой дорогой Эдуард, этот вопрос настолько глуп, что даже не знаю, как он мог прийти вам в голову! – запротестовал Фрэнсис. – Неужели у вас возникла мысль, будто что-нибудь, кроме самой крайней необходимости, могло заставить меня сегодня признаться вам во всем? Умоляю, пораскиньте мозгами! Необходимость сидеть здесь и описывать вам сомнительные подвиги моего отца – развлечение, последствия которого будут еще очень долго давать о себе знать. Ваша осторожность не позволила мне выяснить, что же вам было известно. Самым большим моим желанием было найти записку до того, как ваши догадки перерастут в уверенность. Если бы Николас не вошел в дом в самый неподходящий момент, я бы добился успеха. Бедный мальчик! Полагаю, он бы искренне пожалел, что помешал мне, если бы знал, в чем дело!

– Насколько я понял, вы самый отчаянный игрок, но я бы не стал вам советовать ставить большие деньги на этот шанс! – язвительно ответил Карлион.

Фрэнсис Чевиот улыбнулся, но промолчал. Карлион нагнулся, положил в огонь полено и замер, наблюдая, как его лижут языки пламени.

– Ну и что дальше?

Фрэнсис печально вздохнул и ответил:

– Я полностью в ваших руках, мой дорогой Карлион.

Его светлость хмуро посмотрел на гостя.

– Вы, естественно, надеетесь, что я отдам вам эту памятную записку?

– Вы поступите очень мудро, если отдадите мне ее. – Заметив иронический блеск в холодных серых глазах Эдуарда Карлиона, Чевиот протестующе поднял руку. – О, прошу вас, только поймите меня правильно! У меня и в мыслях не было хоть как-то вам угрожать. Нет, нет, я собирался только сообщить, что смогу более незаметно, чем вы, вернуть документ на место. Но если кто-то другой сможет тихо и незаметно сделать это, я буду страшно рад избавиться от нее.

– Если откровенно, то я тоже был бы рад избавиться от нее, – признался Эдуард Карлион.

– Мой дорогой Эдуард, я ни на секунду не сомневался в этом! Как приятно отбросить в сторону наши осторожность и сдержанность! Скажите мне, мы можем поручить эту задачу вашему брату Джону или он уже уехал?

– Джон здесь. Мне не известно, что он ответит на ваше предложение, но я ничего не предприму в этом деле без его согласия. Вы не будете возражать, если я пошлю за ним?

– Конечно же, пошлите за ним! – искренне ответил Фрэнсис Чевиот.

Карлион подошел к шнуру с колокольчиком и позвонил.

– Вы ужинали? – поинтересовался его светлость.

– Спасибо, только вряд ли это можно назвать ужином. Если вы собираетесь пригласить меня переночевать в Холле, чему я буду рад, поскольку поставил себе правило никогда не путешествовать безлунной ночью, этот неприятный день можно будет приятно закончить в спальне, куда принесут поднос с супом и, может, стакан бургундского (поскольку мне необходимо сохранять силы). Уверен, нет необходимости просить вас приказывать экономке согреть мне постель. Полагаю, в этом вопросе на нее можно полностью положиться. Конечно, со мной Кроули.

Эдуард Карлион с серьезным видом поклонился и, когда в комнату вошел дворецкий, повторил просьбу гостя.

– И попросите мистера Джона заглянуть к нам в библиотеку, – добавил его светлость.

Джона не пришлось долго ждать. Он вошел в библиотеку тяжелой походкой, коротко кивнул Чевиоту и посмотрел из-под бровей на брата.

– Ну, Карлион? Ты хотел поговорить со мной?

– Да, мне нужен твой совет, – ответил лорд Карлион. – Я удовлетворен тем, что мы с Чевиотом желаем вернуть памятную записку, не вовлекая наши семьи в скандал. Если я не хочу передать документ ему, он предложил вручить его тебе, чтобы ты вернул его на место.

– Ты хочешь сказать, что я должен вернуть записку на место? – уточнил Джон. – Нет, нет, я не могу пойти на это! Это было бы большой ошибкой с моей стороны, даже если бы я знал, как ее вернуть, а я рад сообщить, что не знаю, как это сделать!

– Какой же из вас получился прекрасный чиновник, Джон! – пробормотал Фрэнсис.

Эдуард Карлион слегка улыбнулся, достал из кармана памятную записку и передал Фрэнсису Чевиоту.

– Тогда берите ее вы.

– Нед!

– Джон, чего ты от меня хочешь? Я не могу передать ее Бэтхэрсту и при этом скрыть участие в краже Бедлингтона. А если ты хочешь грандиозного скандала, то могу тебе со всей уверенностью заявить – я не хочу этого.

Джон Карлион замолчал, его лицо нахмурилось. Фрэнсис положил тоненькую пачку сложенных вдвое листков в карман.

– Я не буду вас благодарить, – сказал мистер Чевиот. – Едва ли кто-нибудь станет благодарить человека за то, что он дал ему горячий уголь. Думаю, мне придется совершить поездку в Челтензхэм Спа после того, как я, наконец, покончу с этим делом. Я всегда считал, что воздух этого местечка оказывает на меня очень благотворное воздействие.

– Если это когда-нибудь выплывет наружу!.. – воскликнул Джон.

Фрэнсис вновь вздрогнул.

– Джон, моим нервам и так уже пришлось вытерпеть слишком много. Умоляю, не рисуйте нам страшные картины. Боюсь, я и так этой ночью не сомкну глаз.

– Я вовсе не хочу вас оскорбить, Чевиот, – откровенно заявил Джон Карлион, – только очень хочется надеяться, что Нед поступил правильно, доверившись вам.

– Вы правы, я тоже надеюсь на это, – серьезно согласился Фрэнсис Чевиот. – Например, если завтра по пути в Лондон меня ограбят разбойники, будет очень и очень плохо!

– Очень ловко с вашей стороны ответить шуткой, но осмелюсь заметить, что я не знаю, как вам удастся тайком вернуть записку на место и при этом не попасться.

– Мне кажется, вы будете чувствовать себя лучше, если я вам этого не расскажу, дорогой Джон. Если хотите знать, вернуть ее на место не так уж и трудно. Нужно только решить, кто в конногвардейском полку мне больше всех не нравится. Должен признаться, это самая трудная часть всего дела, но я не отчаиваюсь и надеюсь найти именно того человека, который окажется самым лучшим кандидатом получить выговор.

По лицу Джона Карлиона пробежал ужас.

– Я бы предпочел не знать о ваших планах! – торопливо заметил он.

– Ну я же говорил, просто великолепный чиновник! – улыбнулся Фрэнсис Чевиот, вставая. – А сейчас, мой дорогой Карлион, надеюсь, вы позволите мне удалиться? У меня выдался крайне утомительный день. Знаете, мой доктор очень отрицательно относится к поездкам по сельской местности… Интересно, правильно ли я поступлю, если предпочту Челтенхэм Бату? О Боже, человеку никогда не избавиться от проблем, вы не находите?

Глава 20

Эдуард Карлион отвел своего гостя наверх в уютную спальню, в которой уже нагрели кровать, и передал в руки Кроули. После этого он вернулся в гостиную и услышал, как Ники громко выражает свое крайнее неудовольствие по поводу исхода всего дела. Трудно было найти, настаивал юноша, более скучное и неинтересное решение. В отношении же присутствия в Холле Фрэнсиса Чевиота он заявлял: единственное, что может хоть как-то успокоить его, – позволить Баунсеру укусить кузена Фрэнсиса. Баунсера к этому времени выпустили из заточения в конюшне, и пес мирно лежал перед огнем. Он радостно, хотя и с легкой настороженностью постучал по полу хвостом, и тяжело вздохнул, как собака, у которой выдался удачный, но утомительный день.

Трудно было ожидать, что Джон Карлион примирится со странным и в высшей степени сомнительным поведением старшего брата. У всех в головах метались самые страшные предположения, причем не самые последние из них касались искренности Фрэнсиса Чевиота.

Его аргументы были терпеливо выслушаны Эдуардом Карлионом, и хотя тема была далеко не исчерпана, его светлость наконец признался: он не знает, что еще можно сделать, и с радостью перекладывает тяжелую ношу на чужие плечи.

Выслушав краткий отчет о деятельности Фрэнсиса Чевиота, Элинор смогла только радостно заметить, что и не догадывалась, какой отчаянный головорез жил с ней в Хайнунсе.