Связанные Зоной, стр. 29
Внезапно он почувствовал легкое прикосновение на запястьях и движение справа. Вздрогнул и повернул голову. Рядом был только Леонид, который с отрешенным видом сидел, обложенный вещмешками мародеров. Вероятно, просто показалось. Страх может сыграть еще и не такие шутки.
«Нет! Не хочу такой участи! - мелькнула мысль. - Бежать! Надо бежать!»
Все внимание бандитов было обращено на исполнителей странного ритуала, который пугал и завораживал одновременно. Никто не смотрел на пленников.
Сейчас самое время! Лучше быть застреленным, чем отдать жизнь неизвестной твари, которой сектанты скармливают свои жертвы!
Обливаясь потом, Антон собрал в кулак всю свою волю. Жаль, руки связаны. Он пошевелил запястьями и едва не вскрикнул от неожиданности - веревка поддалась на удивление легко, словно только и ждала, когда ее потянут.
Какая удача! Антон собрался с силами и с нетерпением подстерегал лучший момент для побега.
На поляне сектанты поместили артефакт на грудь жертве, и парень дико закричал. Антон решил, что время пришло. Он оперся о землю кулаками, приготовившись рвануть с низкого старта. Натянутые, словно струны, нервы, казалось, вот-вот лопнут от напряжения. Антон боялся, что бандиты услышат, как бешено стучит его сердце.
В этот момент Леонид за спиной неожиданно громко захрипел, повалился на бок и с пеной на губах забился в судорогах. Мародеры резко оглянулись, направив на пленников стволы автоматов. И Антон понял, что все пропало.
* * *
- Держите его, - рявкнул Филин, с брезгливостью глядя на крупного сорокалетнего мужчину, который дергался и пускал пузыри. Два мародера склонились над художником и придавили его к земле.
- Ломоть, твою мать, ты испачкаться боишься? - заорал главарь. - Крепче держи!
- Да он весь облевался! - Возмущению бандита не было предела.
- Припадок это! Слюна просто напенилась, кретин, - бросил Кожа.
- А что с ним? - спросил подошедший Бугай без тени эмоций.
- Что, что… - ворчливо проговорил тощий мародер, чувствуя, как тело под его руками постепенно успокаивается и затихает. - Эпилептиком оказался, мать его так!
Филин хмуро смотрел на них, а потом сказал:
- Как думаешь, оклемается? А то как бы эти, - он кивнул в сторону завершающих ритуал сектантов, - не стали вопить. Им вроде как живые нужны, а у нас уже второй дохляк намечается.
- И что делать будем? - взглянул на него Ломоть.
- Тебя, сука, отдадим! - зло ответил главарь. - Какого хрена вы навесили на него свои пожитки?!
Коренастый бандит с трудом выдернул лямки из сжатого кулака пленника. Филин досадливо сплюнул.
- Чего сейчас-то трепыхаться? Раньше надо было мозги включать!
- Да кто мог знать?… - неуверенно пожал плечами Ломоть, который после слов предводителя получался виноватым, если сектанты откажутся от сделки.
Филин нервно покусывал губы. Посмотрел на поляну - сектанты уже спрятали насытившийся кровью артефакт в контейнер и уволокли бездыханное тело жертвы за деревья. Дождавшись, когда фанатики вернутся, главарь произнес:
- Пойду поговорю. Как припадочный?
- Жив, но без сознания, - сообщил Кожа.
Филин кивнул и пошел навстречу сектантам. Их комбинезоны поблескивали пятнами свежей крови. Предводитель мародеров и фанатики несколько минут вели переговоры, потом Филин с довольным видом направился к своим людям и негромко сказал:
- Тащите его к ним, пока не передумали! Какой-то особый ритуал проведут! Еле уговорил! Упрямые твари… - Он оскалился на подчиненных: - Кожа, что сидишь?! Тащите, мать вашу!
Бандиты приподняли все еще слабо содрогающегося Леонида, закинули его напряженные руки себе на плечи и потащили вслед удаляющимся фанатикам. Филин начал поворачиваться в сторону остальных пленников и в этот момент краем глаза заметил странное движение.
Плечевые мышцы художника резко сократились, и головы бандитов сошлись с треском биллиардных шаров. Этот звук словно перелистнул страницу монотонного ритма последних часов и погнал время вскачь.
Будто в страшном сне Филин видел, как вялый и заплывший жирком «художник» развернулся на месте, продолжая удерживать обмякшие тела, прикрываясь ими, как щитом. На округлом лице почти неестественно смотрелись совершенно другие, жесткие и холодные глаза.
Остальные мародеры тоже не ожидали такого поворота событий. Жнец смотрел куда-то в сторону. Бугай стоял возле пленников, достав фляжку с водой, и только собирался отпить, убрав автомат за спину. Фанатики уже готовили место для ритуала метрах в тридцати впереди.
Филин, еще толком не понимая, что происходит, инстинктивно сделал шаг назад, когда «художник», даже не пытаясь снять автомат с тела Ломтя, дал из него длинную веерную очередь.
12
Трюк был стар как мир, но, как и во все времена, нашлось несколько самоуверенных баранов, которые на него попались. Изображать припадок Мякишев умел мастерски. Да и притворяться пришлось не так уж сильно - в голове все еще бродили остатки убойного наркотика, который в него влили накануне. Последние часы, несмотря на интенсивное дыхание по системе и воду, незаметно выпитую из глубокого следа в болотистой почве, силы прибывали слишком медленно. Их могло не хватить на рывок, но тянуть дальше было равноценно самоубийству. И Мякишев решился.
Незаметно он развязал руки Антона, который был настолько поглощен ужасным зрелищем на поляне, что едва это почувствовал. Веревку Леонид ослабил еще в сарае, но специально не позволил парню развязаться и освободить его - он был слишком слаб для каких-то действий и не хотел нарываться раньше времени. Расчет оказался верен, и бандиты даже сами его освободили, посчитав неопасным.
Увидев, что Антон приготовился бежать, Мякишев упредил его. Он рассчитывал, что, когда начнет действовать, парень не растеряется и окажет хоть какую-то помощь или как минимум отвлечет внимание. Все-таки пятеро вооруженных бандитов и двое фанатиков были слишком большой силой для одного человека.
Поэтому, когда сразу двое оказались вдруг в его руках, это стало первой настоящей удачей за все прошедшие дни. У Кожи очень удобно висел на боку пистолет в открытой кобуре. Подхвативший Мякишева под правую руку Ломоть, переместил перед этим автомат на спину стволом вниз. За секунду в голове сложилось представление о том, как двигаться дальше, и когда бандиты приподняли его над землей, он позволил им протащить себя несколько шагов, потом чуть подогнул ноги, резко откинулся всем корпусом назад и резко свел руки.
С громким стуком бандиты столкнулись головами и разом обмякли. Продолжая удерживать безвольные тела, Мякишев выхватил левой рукой из кобуры тощего мародера пистолет и развернулся в сторону остальных бандитов. Правая рука обхватила рукоять автомата, висевшего на плече второго, оглушенного.
Шагах в пяти стоял, раскрыв от удивления рот, главарь. Еще двое были дальше и располагались самым неудобным образом. В теории, противника теперь надо было срочно пугать, пока преимущество на его стороне, но Леонид был давно не в том возрасте, чтобы думать о теориях. Уже много лет он делал такие вещи спонтанно, практически не задумываясь. Вот и сейчас он выпустил из-под левой руки тощего мародера и, прикрываясь его коренастым напарником, дал длинную очередь по бандитам, развернулся и выстрелил в сторону фанатиков. Потом бросил тело вместе с заглохшим внезапно автоматом и в два прыжка оказался рядом с Филином.
До этого он успел заметить, как подломились ноги одного из фанатиков, как в испуге начал приседать другой, как бросился на землю Жнец и поперхнулся водой Бугай. Все это отложилось в голове, но в данный момент все внимание было сосредоточено на главаре, который что-то заорал и начал задирать ствол своего автомата.
В левой руке у Мякишева был пистолет, но он стоял на предохранителе, и, судя по весу и ощущениям в ладони, модель оружия была незнакома. Поэтому он даже не пытался им воспользоваться. Оказавшись прямо перед бандитом, Мякишев отбил в сторону направленный ему в грудь ствол и жестко ударил Филина локтем в шею, а потом рукояткой пистолета под ухо.