Пудра и мушка, стр. 29
– Ни единого слова. Разревелась и убежала. Лицо сэра Морриса немного просветлело.
– Но ведь это хороший признак?
– Очень хороший, но…
– Говорите же, Салли! Не томите!
– Вы выглядите очень обеспокоенным.
– Естественно, я очень обеспокоен! Я знаю, что Филипп по уши влюблен в Клеону. А она…
– А она, – завершила начатую им фразу Салли, – видит только доказательства обратного. Известно, что Филипп влюблен в Энн Натли; у него были романы во Франции. Я сама видела, как он любезничал с крошкой Дженнифер. И много чего еще.
– Но ведь это все ровным счетом ничего не значит! И вы сами это прекрасно понимаете!
– Какое имеет значение, что я понимаю, а что нет? Важно, что понимает Клеона. но солнце спряталось за тучки и…
– Но если Филипп сумеет ей доказать…
– Ха! – ответила леди, прищелкнув пальцами. – Ха!
– Вы полагаете, она не поверит ему?
– Может, и поверит. Но ни за что не раскроет своих чувств.
– Но ведь это бессмысленно! Это…
– Конечно, дорогой мой. Все девушки непредсказуемы.
– Салли, надо же что-то предпринять!
– Оставьте их в покое, – отмахнулась она. – Постороннее вмешательство не принесет ничего хорошего. Филипп должен сам доиграть свою игру.
– Он это и собирается сделать, но не уверен, любит она его или нет.
– Можете передать ему от меня, что у него есть шанс, но он должен им воспользоваться очень осторожно. А теперь я собираюсь вздремнуть, Моррис! До свидания!
Глава XVI
В КОТОРОЙ ГОСПОЖА КЛЕОНА ПОНИМАЕТ ЧТО КОЛИЧЕСТВО НЕ ПРИНОСИТ ОСОБОЙ РАДОСТИ В ЛЮБВИ
В среду, когда Филипп появился на пороге бального зала в доме леди Деринг, леди Малмерсток была уже там. Клеона танцевала с сэром Дериком; Дженнифер же сидела рядом с леди. У нее был взгляд затравленного зверька. Филипп, насколько ему позволял этикет, постарался побыстрее подойти к ней.
Леди Малмерсток приветствовала его.
– Добрый вечер, Филипп! Вы не забыли захватить отца?
– Он предпочел отправиться к Уайтам вместе с Томом. Дженни, вы будете со мной танцевать? Помните, вы же обещали!
Дженнифер подняла на него испуганные глаза.
– Я не знаю… Боюсь, что у меня не получится. Я… так мало танцевала, сэр.
– Не говорите мне, что ваши прелестные ножки не могут танцевать, дорогая моя!
Дженнифер посмотрела на свои ножки.
– Вы очень любезны, Филипп, но… вы уверены, что вам доставит удовольствие этот танец?
Филипп галантно предложил ей свою руку.
– Я вижу, что у вас сегодня весьма игривое настроение, Дженни, – заметил он. Дженнифер поднялась.
– Хорошо, я обязательно… но… Ой! Я сильно нервничаю! Вы, верно, так умело танцуете?
– Я бы этого не сказал, по постараюсь быть вам достойным партнером. Давайте же попробуем!
Клеона наблюдала за ними с другой стороны зала, хотя и старалась не смотреть в их сторону. Она видела, как Филипп, наконец, проводил Дженни к стулу и сам присел рядом, чтобы развлекать ее. Потом он остановил проходящего мимо друга и представил того Дженнифер. Затем он подошел к группе мужчин и опять вернулся к Дженнифер, приведя с собой еще нескольких своих друзей. Клеону охватила непонятная обида. Почему Филипп проявлял о Дженни такую заботу? Почему он был с ней так предупредителен и внимателен? Хотя она и осознавала, что ведет себя дурно, но все же была очень рассержена. От Дженнифер Филипп вскоре направился к Энн Натли. Голос сэра Дерика вернул Клеону к реальности.
– Видите, к кому он пошел! Уверяю вас, Филипп Жеттан не упустит ни одной смазливой мордашки на своем пути! Вы только посмотрите на них!
Клеона уже и без того несколько минут непрестанно наблюдала за ними, а от замечания своего кавалера еще сильнее стиснула зубы.
– Мистер Жеттан галантен, – сказала она.
– Он, в самом деле, галантен, как француз. Смотрите, как госпожа Энн довольна. Я думаю, что Жеттан пользуется большой популярностью у парижанок.
Клеона тут же вспомнила о дуэли Филиппа «по поводу доброго имени одной француженки».
– Очень похоже, – сказала она без видимого беспокойства. – Он, безусловно, очень мил.
– Вы в самом деле так думаете? Ах, теперь он, кажется, направляется к нам! Очевидно, что милая Энн не удовлетворила его… К вашим услугам, сэр!
Филипп улыбнулся и поклонился.
– Мадемуазель, я могу надеяться на танец с вами? – спросил он.
Для Клеоны было самым главным не подать вида, что его приглашение имеет для нее какое-либо значение.
– Я бы с радостью, но только что присела, потому что устала.
– Я знаю здесь одну уютную и прохладную комнату, – быстро вмешался Брендерби. – Разрешите же мне проводить вас туда, мое сокровище'
– Я вам признательна, но не пойду. Вот если бы мне сейчас принесли лимонада, – добавила она жалобно и посмотрела на Филиппа.
Тот не успел отреагировать на ее просьбу, как сэр Дерик поклонился.
– Уже лечу!
– Я вам так благодарна, сэр! – получилось все не так, как она хотела. – Итак, мистер Жеттан, вы до сих пор не уехали в Париж?
Филипп занял опустевшее место.
– Пока нет, мадемуазель. Но нынче вечером я непременно решу, уеду или останусь. – Его голос был достаточно серьезен.
– Неужели? Как это романтично!
– Не думаю! Ответьте мне только на один простой вопрос, Клеона: вы выйдете за меня замуж?
Клеона от неожиданности оцепенела. Ее охватила внезапная ярость. Как только посмел Филипп подойти к ней после кокетничанья с Энн! Она в ярости смотрела на него, но он был спокоен. Может, это его очередная насмешка в ее адрес? Она собрала все силы и предельно спокойно ответила.
– Едва ли можно предположить, что вы говорите это серьезно, сэр!
– Я говорю это более серьезно, чем когда-либо, Клеона. Мы уже довольно насолили друг другу.
Его слова пронзили ее насквозь. Перед ней был тот же самый Филипп из Литтл Фитлдина. Но Клеона поспешила уверить себя, что ошибается.
– «Насолили»? Я вас не понимаю, сэр!
– Да? Клеона, когда же, наконец, вы будете со мной искренни?
– А вы когда-нибудь были со мной искренни, мистер Жеттан? – сказала она довольно резким тоном.
– Да. До отъезда я говорил вам правду. Когда вернулся – нет. Я просто хотел убедиться, чего же вы все-таки хотите: меня или мое притворство. Я снова говорю вам правду: я люблю вас и очень хочу, чтобы вы стали моей женой.
– Вы утверждаете, что любите меня, – Клеона теребила веером складки своего платья. – Тогда, может быть, вы будете со мной до конца честным, сэр. Признайтесь, скольким вы говорили эти слова?
– Кроме вас – никому.
Голубые глаза возмущенно вспыхнули.
– А как же ваши дамы в парижском обществе, мистер Жеттан? Вы даже дрались на дуэли с мужем одной из них! Соизвольте объясниться.
Филипп помолчал, насупился.
– Значит слухи об этой глупой выходке достигли и вас, Клеона?
Она рассмеялась, стиснув зубы.
– О, сэр, действительно, какая жалость, что эти слухи не обошли меня стороной, не так ли?
– Мне очень жаль, Клеона, что вы придаете такое значение слухам.
– Значит, это все россказни? – В ее голосе слышалась затаенная надежда.
– Я скажу вам правду: маркиз де Фоли-Мартен счел себя оскорбленным, но у него не было на то оснований.
– Но, вероятно, у него все же были какие-то причины, сэр?
– Вероятно. Если можно считать причиной то, что я просто ухаживал за его женой.
– Да? – Клеона говорила нарочито спокойно и язвительно. – Вы всего лишь ухаживали за мадам. Я не сомневаюсь, что она прелестна.
– Очень, – несколько уязвленно ответил Филипп.
– Как и мадемуазель де Маршеран, о которой я наслышана, или Энн Натли? А может быть, как наша крошка Дженнифер?
Филипп переступил с ноги на ногу.
– Клеона, я надеюсь, что хотя бы к Дженни вы меня не ревнуете? – взмолился он.
Она резко поднялась со стула.
– Я ревную? С какой стати? Вы для меня никто, мистер Жеттан! Признаюсь, я вас когда-то… вы мне когда-то казались симпатичны. Но с тех пор вы изменились. Вы ведь не станете отрицать, что влюблялись во множество красивых женщин с тех пор, как уехали из дома? Я вас в этом не виню. Вы вольны делать все, что вам вздумается. Но я вам не прощу того, что у вас хватило дерзости подойти ко мне с подобным предложением! Хотя за все время вашего пребывания в Англии я сумела понять, что значу для вас ничуть не больше, чем Энн Натли или Жюли де Маршеран. «Для этой жемчужины, что дрожит в ее трепетном ушке»! Очень мило, сэр. Теперь вы снова увлечены мной! Но я не считаю ваше предложение таким уж лестным, мистер Жеттан!