Ген человечности 2, стр. 65
Перепрыгнул на первую баржу, замер – размеры ее были таковы, что она даже не покачнулась, да и сидела она видимо на мели. С нее – на вторую, на третью и последнюю. Замер, вглядываясь в баркас. Одно стекло в помещении под рубкой явно разбито пулей, но больше – ничего. Если бы здесь была перестрелка – следов от пуль было бы куда больше. Буксир вообще выглядел так, будто на нем никого не было. Не могли же Мика похитить? Или все-таки как-то смогли? Черт его знает, может у этих сатанистов и впрямь какая-то черная магия есть…
Замер – как перед прыжком в ледяную воду и – одним махом перепрыгнул на буксир. Палуба едва уловимо качнулась под ногами.
– Стой! Стреляю! – луч мощного фонаря пригвоздил меня к месту, я замер, опасаясь неловким движением заработать пулю
– Мик, это я Алекс. Не надо, это я.
– Повернись! Медленно!
Увидев типа с такой рожей как у меня, да еще ночью и с оружием – я бы выстрелил…
– Мик, это я. Я, не стреляй!
– Где мы познакомились?
– На службе, Мик, на службе. На военной службе. Потом ты в ВВС ушел, а я остался. Не стреляй, это я.
– Черт…
Только сейчас, я получил возможность глянуть на свое лицо в зеркало. Зеркало висело внизу, с тесной каюте под капитанским мостиком. Взглянул – ужаснулся. Одержимый хлестанул рукой, ногтями по лицу, чудом в глаза не попал. А руки у него – естественно грязные. В итоге, лицо мое представляло собой дикую картину – разводы из крови и грязи как маска какого-нибудь людоеда, и посреди – блестящие как у сумасшедшего глаза. Я бы точно в такого выстрелил…
– Что случилось?
– С одержимым не уступили друг другу дорогу…
– А…
– Нет. По крайней мере, я думаю, что нет. Мой брат ввел мне вакцину. Но вот что. Если заметишь, что со мной неладно – пристрели меня. Дай мне слово.
– Но вакцина…
– Это слова моего брата. Я ему верю, все же он ученый, но бывает разное. Заражается примерно один укушенный из пяти, а я еще и провакцинирован. Так что – все нормально будет. Но если заметишь… Дай мне слово…
– Хорошо. Так и в самом деле будет лучше…
– Вот именно. Антибиотики у нас есть?
Пока Мик доставал аптечку – она хранилась наверху, в каюте, я уже кое-что сделал. Ножом отрезал кусок чистой ткани, полил на него из бутылки, начал осторожно, глядя на себя в зеркало, смывать с лица корку из крови и грязи. Больно было… в общем, лучше на себе это не испытывать… Вернулся Мик, бросил аптечку…
– Слушай, тебе морду зашивать надо…
– Еще посмотрим. Антибиотики есть?
– Есть, в шприц-тюбиках…
Снял куртку – она буквально стояла колтуном от засохшей крови. Сделал себе укол, шприц-тюбики как раз предназначены для «самообслуживания». Удобная штука. Надеюсь, что антибиотик поможет, ведь от заражения крови можно сдохнуть точно так же, как и от пули или от вируса…
– Ты то что здесь? А если сейчас эти сектанты нагрянут?
– Один справишься?
– Справлюсь, иди дежурь. Если надо будет – позову…
Минут через десять, удалось, наконец, отмыть лицо. На самом деле все выглядело не так плохо – одержимый, а может и одержимая, просто располосовал мне лицо ногтями, а большая часть крови – это кровь самого одержимого. Правда, попала мне эта кровь прямо в оставленные одержимым раны – но кому верить в этом мире, если не родному брату…
Зашивать ничего не было нужно – просто приложил вату с каким-то дезинфицирующим препаратом, и приклеил эту вату пластырем. Посмотрел в зеркало – еще страшнее, чем было…
Осмотрел оружие – достал коробку с патронами, дозарядил револьвер. Сменил магазин на пулемете – в комплекте к нему шли четыре и все четыре мы держали заряженным. Стираться времени не было, поэтому, поморщившись, накинул на плечи старую, заскорузлую от крови камуфляжную куртку. И вышел на палубу…
Мик занимал позицию у самого носа буксира, там же валялась стреляная труба от М72. Там же, на сошках стоял Барретт.
– Короче, полный… – начал я – глупость я большую сделал. Все это гребаное задание. «Налаживать контакты с местными группами сопротивления». Наладил, б…ь.
– Кто это был?
– Сатанисты.
– Кто-о-о? – Мик даже оторвался от винтовки, обернулся ко мне. Чувствую я – он уже начинает подозревать, не едет ли у меня крыша…
– Сатанисты. Самые настоящие.
– Откуда ты это взял. По моему – обычные наркоторговцы и бандиты.
– Да нет… Я символ видел – у них табор, мили три отсюда. Талисман – книга и черный, перевернутый крест на ней, как пародия на христианский. Я кое-что в этом понимаю. Это символ сатанизма…
– Черти…
– Нет, но нечто на них весьма похожее. Чертям они поклоняются. Только чудом ушел. Святой отец этот… помнишь его?
– Тот, что здесь был?
– Он самый. С тремя пулями в брюхе. Остальным тоже несладко пришлось. А тут как?
– Как… мне эти рыла сразу почему-то не понравились. Поэтому, я сделал вид, что спать иду, а сам залег внизу. Они выждали час – и вперед пошли. Тот, что сейчас на барже дохлый валяется – он в одиночку пошел. Грамотный сволочь, ни на одну растяжку не попался. Его первого, потом остальные – ну я выждал, пока они в здании укроются, и врезал из гранатомета. Еще один с ружьем с этим, с гаубицей…
– Извини, за мной косяк…
– Бывает… Что дальше? Снимаемся?
– Снимаемся… Так мы на мель сядем, мы же реку не знаем. До утра подождем, если эти сатанисты появятся с претензиями, есть чем встретить. Давай, я подежурю…
Новый Орлеан
30 июня 2010 года
Новый Орлеан прошли на удивление легко. Город только восстановился после потопа, народа там было относительно немного. По крайней мере, намного меньше, чем до того памятного прорыва дамб. Возвращаться в город, который могло в любой момент затопить снова, никто не хотел, кроме тех, кому ехать было некуда. Новый Орлеан издревле был одним из центров преступности, она была здесь везде. Во времена «сухого закона» здесь лилось рекой виски, несмотря на запрет здесь были подпольные казино, торговали наркотой – поэтому то я опасался за Новый Орлеан. Через Миссисипи в черте города идут несколько мостов, с них обстреливать проходящие суда – проще простого. Но видимо, кто – то там наверху решил, что на сегодня с нас хватит…
Город умер, остался разлагающийся труп. Тот самый Новый Орлеан, с очаровательными креолками, с французским языком который здесь был всегда, с самодельным виски, с пышными, почти не уступающими бразильским карнавалами – этот город умер. Сейчас у пристаней стояли грузные, с водяными колесами, многопалубные прогулочные корабли, по берегам сновали одержимые. Где-то в Сити-Парке стреляли, кто в кого – непонятно…
Сначала прошли мимо аэропорта Луи Армстронга, он был от нас менее, чем в километре. Удивительно – но аэропорт работал! За то время, пока мы шли мимо, с него поднялись два вертолета – один небольшой, гражданский Bell-407, второй – русский Ми-8 в камуфляжной раскраске. Ми-8 заложил на взлете вираж, прошел низко над рекой, заставив нас сильно понервничать – но ничего не предпринял, ушел в сторону Мексиканского залива. Оно и верно – не стрелять же по любой посудине, плывущей по Миссисипи…
– Кубинцы? – настороженно спросил Мик, когда гул вертолетных турбин затих вдали
– А кто еще? Ты заметил – нет никаких опознавательных знаков?
– Заметил…
Дело простое – замазал, закрасил и все. Никто разбираться не будет, да и вообще – а кому это надо сейчас, разбираться? Да… Кастро наверное и в самых радужных мечтах не мог предположить такого, что его вертолеты будут летать над Миссисипи…
Меня беспокоила дорога. Прямо рядом с Миссисипи, через весь город и пригороды шла Ривер-Роад, если нам повиснут на хвост преследователи – стряхнуть их будет непросто. Едут параллельно реке и стреляют, если надо – уходят от огня. А у нас – река и судоходный фарватер, нет никакой возможности для маневра, только скоростью. Но нас никто по этой дороге не преследовал, казалось, никому в мертвом городе не было до нас никакого дела.