Испытание любовью, стр. 28
– В этом я не сомневаюсь! – Мальвалле тяжело вздохнул. – Мои люди волнуются и ворчат.
– Заставь их замолчать. Я не хочу больше слышать никаких жалоб. Джеффри вспыхнул:
– У меня нет твоей власти над людьми! Я могу повести их в бой, но не могу держать в узде.
– Очень даже можешь, – неторопливо возразил Симон, не глядя на сводного брата. – Для начала сам прекрати жаловаться, тогда справишься и со своими людьми.
– Устроить им такой же нагоняй, как ты мне?
– Правильно.
Некоторое время они молчали, потом Джеффри заговорил снова:
– Ты прав, Симон. Извини меня, я все сделаю как надо.
Бовалле повернулся к нему и протянул руку.
Его лицо смягчилось.
– Что за горячая кровь течет в твоих жилах? – спросил он, стиснув руку Джеффри так, что затрещали кости. – Это кровь Мальвалле?
– Нет, потому что ее нет в тебе. Спокойной ночи, Симон. Я исправлюсь. А вот и Алан, – добавил он, увидев подходящего к ним Монлиса. – Что подняло нашего поэта из постели в столь поздний час?
Алан подошел к Симону и, положив руку ему на плечо, оперся на него. Он был с непокрытой головой и кутался в огромный бархатный плащ, в отличие от друзей, одетых в доспехи. Его темные глаза сверкали от света костра, горящего у их ног.
– Ночь такая тихая, что меня разбудили ваши голоса. Что нового? – тихо поинтересовался Алан.
– Ничего, – ответил Бовалле. – Вот Джеффри горит желанием разрушить стены крепости.
– Джеффри всегда готов к схватке, – кивнул Монлис. – А я бы остался здесь навсегда. Вокруг царит мир, а в моей голове слагаются стихи.
– Вокруг царит собачий холод. – Джеффри вздрогнул. – Если Симон не хочет напасть на них, пусть уж они нападут на нас, только бы хоть что-то происходило. Симон дал мне слово, что мы встретим Рождество в Белреми, Алан.
– Он любит прихвастнуть, – отозвался Алан. – Молю Бога, чтобы мы оказались там целыми и невредимыми.
– В таком случае не забудь надеть доспехи, – напомнил Симон. И его бас прорезал тишину, как нож.
Часовой, услышав его, начал всматриваться в темноту, чтобы определить, где находится милорд.
– Интересно, люди в крепости голодают? – Алан посмотрел на высившуюся перед ними ее черную громаду. – Ведь им никто не помогает.
– Когда Умфравилль ушел отсюда в Аленсьон, они наверняка пополнили припасы, – заметил Джеффри.
– К новому году от них останутся кожа да кости, – предположил Алан. – Зимой голод и болезни действуют быстрее. Нужно продолжать осаду, Симон, чтобы сохранить жизни наших солдат.
– Я придерживаюсь другого мнения. Алан посмотрел на него из-под ресниц:
– Почему, Симон? При штурме ты теряешь своих людей, а при осаде умирают только враги.
Симон стиснул его руку, как тисками:
– Дурачок! Если обречь этот город на вымирание от голода, то мы войдем в него по трупам детей. А я не воюю с детьми.
Алан удивленно замолчал, но тут же заговорил Джеффри:
– Ради этого ты решаешься на штурм, Симон?
– Да. Но я ничем не рискую. Нанесу удар нужное время. Иди спать, Джеффри, уже за полночь. Джеффри потянулся.
– Я устал, – вздохнул он. – Твой большой подкоп почти достиг стен крепости.
– Нужно копать дальше, – угрюмо буркнул Бовалле и рассмеялся. Алан и Джеффри ушли вместе.
– Что он задумал? – задал вопрос Алан. – Я уверен, у него есть какой-то план.
– Да, но он молчит. Может, мы проникнем в Белреми через подкоп, который он роет так упорно?
– Не может быть! Мы же будем там как в мышеловке! Это не похоже на Симона.
– Кто знает? Когда настанет время, он, конечно, расскажет, что задумал. Но, насколько я то знаю, Симон еще не принял решения. Я знаю только одно… Алан зевнул:
– А я знаю, что должен поспать, или умру. А ты что знаешь?
– Что к Рождеству мы захватим Белреми. Наш друг всегда держит свое слово.
– Он не станет говорить, если не уверен, – согласился Монлис. – Если скажет, что на Рождество надо отправиться в ад, чтобы взять в плен дьявола, я последую за ним.
Джеффри перекрестился:
– Мы все последуем за ним. Белреми мало чем будет отличаться от ада, прости меня Господи!
– А леди Маргарет – дьявол, – усмехнулся Алан.
Глава 3
ВЗЯТИЕ БЕЛРЕМИ
Он нанес удар за неделю до обещанной даты – типичный для полководца Бовалле ход. Его подкоп протянулся от лагеря под городскими стенами к углу городского пустыря. Все было рассчитано очень точно с помощью плана Белреми. Оставалось лишь пробить выход из подземелья, на что требовалось всего часа два.
За день до атаки Симон созвал своих военачальников, чтобы отдать им последние приказания. В его палатке собрались непривычно серьезные и сосредоточенные воины. Холланд – молодой, еще не окрепший в боях, но храбрый, как лев, Джеффри – высокий и темный, бесстрашный в бою, и Алан – мечтательный и небрежный, но готовый выполнить любой приказ, отличающийся решительностью и огромной энергией, когда того требовала необходимость. Хантингдон, затянутый в кожу, без панциря, сидел на грубой скамейке, наклонившись вперед, чтобы лучше видеть полководца. Джеффри стоял у стола при полном вооружении. Алан сидел на стуле около входа в палатку, все еще одетый в шелка. Он положил голову на руку и смотрел на Симона широко раскрытыми глазами, в которых светилась детская непосредственность. Сам Бовалле сидел за столом так, чтобы видеть одновременно всех своих военачальников, перед ним была разложена карта. Опираясь руками о грубое дерево стола, он хмурился, но говорил ровно и бесстрастно:
– Вы, Хантингдон, при звуке горна в семь часов утра должны всеми силами атаковать западные ворота, используя лучников и таран. Стена уже разрушена пушками. Прорвать оборону будет легко, но постарайтесь наделать как можно больше шума, чтобы гарнизон решил, что сюда брошены основные наши силы. Привлечете огонь на себя. Задача не сложная, потому что они тщательно охраняют западные ворота и ожидают нападения именно в этом месте. Двенадцать человек проберутся в пять часов по подкопу, чтобы окончательно пробить его в город. Когда прозвучит сигнал и внезапная атака Хантингдона вызовет панику в городе, эти двенадцать человек нападут на южные ворота, перед которыми мы сейчас находимся, и откроют их. Вы, Мальвалле и Монлис, ударите по ним и войдете в город. Бой будет серьезным, но большая часть гарнизона будет в это время отражать нападение Холланда. Мальвалле, твоя задача – прорваться через город на запад ему на помощь. Монлис должен занять центр, где находится замок. К этому времени я присоединюсь к вам. – Симон замолчал, внимательно всех оглядывая. – Все понятно?
– Да, – кивнул Хантингдон.
– Все ясно, – вздохнул Алан.
– Кроме одного, – высказался Мальвалле.
– В чем дело? – обратился к нему полководец.
– Я понимаю мою задачу, она очень проста. А какова ваша роль, сэр?
– Я возглавлю команду, которая войдет в город через подкоп, буду в ней двенадцатым, – спокойно пояснил Симон.
Его слова вызвали бурю возражений. – Вы взяли на себя самое трудное дело! – воскликнул Хантингдон.
– Нет, Симон, так не пойдет! – попытался возражать Алан.
– Возьми хотя бы меня с собой! – попросил Джеффри.
– Нет. – Слово Бовалле упало тяжело, как камень. Наступило молчание. – Все будет, как я сказал.
– Но, Симон! – Джеффри импульсивно взмахнул руками. – Что с нами будет, если ты погибнешь?
– Тогда ты возьмешь командование на себя. Но я не погибну.
Хантингдон хлопнул себя по колену:
– Бовалле, давайте поменяемся местами! Прошу…
– Молчите, Холланд. Все будет, как я сказал.
Алан поднялся, потянувшись, как кот. Его глаза стали еще более детскими, чем всегда, а поза ленивой.
– Симон, ради нашей любви друг к другу, позволь мне занять твое место.
Бовалле встал и положил руки на плечи Монлиса:
– Эх ты, любвеобильное дитя! В таком случае мы наверняка проиграем. Иди выполняй мой приказ!
– Тогда я закончил. Желаю успеха, Хантигдон! Я вас не подведу.