Любовный компромисс, стр. 26

Пока поднимали с полу ничего не соображавшего Джейка, Лайза проворно рылась в его карманах и наконец обнаружила ключ.

— Вот черт! Надеюсь, эта дура Тиффани дала ключ только ему. Ну как вы, мисс? — обратилась она к Эмили. — С вами все в порядке?

— Я очень испугалась, миссис Литтл, — ответила Эмили. — Особенно когда этот человек вдруг на меня навалился.

— Да уж, тут кто угодно испугается. Похоже, Клауд, наша игра в карты на сегодня закончена. Что ж, увидимся за завтраком.

— Спасибо, Лайза. — Выпроводив из комнаты любопытных и заперев за ними дверь, Клауд повернулся к Эмили. — С тобой в самом деле все в порядке?

— По-моему, кто-то убеждал меня, что здесь я в полной безопасности.

Спрыгнув с кровати, Эмили поспешно подошла к умывальнику и принялась с остервенением чистить зубы, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса виски, оставшегося во рту после нападения пьяного верзилы.

— С тех пор как я уехала из Бостона, мне то и дело приходится испытывать нервные потрясения, а теперь в довершение ко всему меня чуть не изнасиловал какой-то болван, решивший, что я — Тиффани!

Эмили вернулась к кровати и не колеблясь забралась в нее.

— Как славно провести ночь в комнате, увешанной зеркалами, любуясь на собственное отражение. Надо будет обязательно написать во все восточные газеты про те муки, которые выпали на мою долю на вашем дурацком западе.

От души расхохотавшись, Клауд воскликнул:

— Черт побери, Эм! Если ты это сделаешь, ни одну женщину сюда калачом не заманишь.

Вдоволь насмеявшись, он принялся раздеваться, а потом нырнул в постель рядом с Эмили.

— Ты, наверное, здорово испугалась?

Хотя все в ней до сих пор клокотало от злости, Эмили и не подумала сопротивляться, когда Клауд привлек ее к себе.

— Еще бы! Я тихо-мирно спала, и вдруг какой-то огромный волосатый и вонючий мужик наваливается на меня и пытается изнасиловать. Как ты думаешь, может это испугать или нет?

— Бедняжка Эм. Мне ужасно жаль, что все так получилось. И все-таки здесь в самом деле совершенно безопасно; с тобой бы ничего не случилось, если бы эта девчонка Тиффани выполняла установленные правила. Лайза не разрешает своим девочкам давать знакомым ключи, иначе она не будет знать, кто приходит в ее заведение. Так недалеко и до беды.

Произнеся эту краткую речь, Клауд принялся ласкать Эмили, обращаясь с ней на этот раз, как с бесценным сокровищем. Ни один дюйм ее тела не остался обделенным его лаской. Почувствовав, что Эмили ему отвечает, Клауд нежно и осторожно вошел в нее, и вскоре она уже стонала от восторга, сама превращаясь в объятиях Клауда в неистовую распутницу.

Немного придя в себя, Эмили уже не могла поверить в то, что позволяла Клауду вытворять с собой такое. Мало этого, она с жаром отвечала на его самые интимные поцелуи. Ее никак не оставляла мысль, что то, чем они занимаются, не вполне пристойно.

Взглянув на Эмили и заметив, что она покраснела, Клауд улыбнулся. После того как страсть утихла, Эмили, вероятно, ругает себя за то, что позволила ему слишком многое. Однако ему доставляло истинное удовольствие дарить ей наслаждение.

— Эм, ты слишком много думаешь об этом, — прошептал он, касаясь губами ее щеки. — Иногда лучше просто чувствовать и наслаждаться.

В ответ Эмили только вздохнула. Как было бы хорошо, если бы все решалось так просто.

— Не знаю, смогу ли я. Иногда мы с тобой вытворяем такое, что я просто в ужас прихожу.

— Но, Эм, я вовсе не извращенец.

— Хочется верить.

— Это и в самом деле так. Если что-то доставляет нам обоим удовольствие, значит, в этом нет ничего предосудительного.

— Очень может быть, хотя я считаю, что занятия любовью с мужчиной, который не является твоим законным мужем, может шокировать любого, у кого есть хотя бы малейшее понятие о нравственности.

В этот момент из соседней комнаты донесся странный звук, напоминающий воинственный крик индейцев.

— Старина Джеймс, похоже, наслаждается жизнью на полную катушку, — ехидно заметил Клауд.

Эмили смутилась, однако любопытство оказалось сильнее.

— Так это Джеймс? Не может быть. Он всегда казался мне джентльменом.

— Ничего удивительного, летка. Когда мужчина ложится в постель с женщиной, готовой дать ему все, что он захочет, тут уж не до хороших манер.

— Это точно. — Эмили вздохнула. — Единственный мужчина, с которым меня угораздило оказаться в постели, ни о каких хороших манерах понятия не имеет. — Тут она хихикнула, испортив тем самым все впечатление от своих слов.

В течение некоторого времени они занимались милой чепухой: боролись и щекотали друг друга. В результате Клауд обнаружил, что у Эмили на теле почти нет мест, которые не отзывались бы на щекотку, а Эмили, в свою очередь, выяснила, что у Клауда всего одно такое место — пятка. Наконец им надоело возиться, и они затихли, сжимая друг друга в объятиях и тяжело дыша.

Внезапно Эмили почувствовала, как в живот ей уперлось что-то твердое.

— Опять? — изумилась она.

— У тебя есть возражения?

Клауд возобновил свои искусные ласки, и когда Эмили овладело знакомое чувство наслаждения, она поняла, что ей не следовало задавать такой глупый вопрос.

Предприняв безуспешную попытку подавить зевок, Клауд притянул Эмили к себе и заерзал, устраиваясь поудобнее.

— Скоро твое путешествие закончится, детка, — заметил он. — Нам осталось ехать не больше недели.

У Эмили перехватило дыхание. Она понятия не имела, насколько близко они от Сан-Луис-Вэли, и старалась не думать о том, что ждет ее в конце пути. Теперь, зная наверняка, что момент расставания приближается. Эмили почувствовала, как ее охватывает паника. Для того чтобы завоевать сердце Клауда, у нее уже нет времени, и, значит, сражение за его любовь она проиграла.

— Всего одна неделя? — Она едва сдерживала слезы, очень надеясь, что Клауд ничего не заметит.

— Может, даже меньше. Впрочем, не стоит загадывать, всякое может случиться. Но то, что скоро я доставлю тебя к твоему братцу, я тебе гарантирую.

— Вот и отлично, — проговорила Эмили, подумав про себя с горечью: «Доставишь и бросишь у дверей его дома, словно вещь, которая больше не нужна».

Глава 11

Едва взошло солнце, как Клауд разбудил Эмили. Ом чувствовал необыкновенный прилив сил и приятное возбуждение: до ранчо Вулфа оставался всего один день пути. Радовала его не только возможность после почти годичной разлуки наконец-то увидеть брата, но и то, что он наконец вернется на свою родную землю. Внезапно ему пришло в голову, что впервые с того дня, как он приобрел этот участок, ему не терпится его увидеть. Взглянув на хрупкую женщину, которая сидела неподалеку, потирая глаза, Клауд почувствовал, что она имеет к его дальнейшим планам самое непосредственное отношение. Именно она настроила его на деловой лад, именно с ней он связывал теперь свое будущее.

— Выше нос, Эмили. Сегодня тебе придется ехать на Каролине в последний раз.

Изобразив на лице улыбку, Эмили мельком взглянула на Клауда. Он явно пребывал в отличном настроении, и ей было больно это видеть. Вряд ли Клауд радовался тому, что в скором времени избавится от нее, но то, что их путешествие подошло к концу, ему, похоже, очень нравилось. Итак, как и было обещано, он вскоре доставит се к брату, и она тут ничего не может изменить.

Пытаясь избавиться от грустных мыслей, Эмили занялась Торнтоном, однако это ей не очень-то помогло. Когда она наконец села у седло и тронулась и путь, печальное настроение вновь овладело ею с такой силой, что она едва не расплакалась.

В полдень они сделали привал, чтобы перекусить, и Клауд незаметно отвел Эмили в сторону, лихорадочно придумывая, чем бы поднять ее настроение.

— Эм, что случилось? — заботливо спросил он. В отпет Эмили лишь покачала головой.

— Просто я немного устала.

— Теперь ты уже скоро отдохнешь. Сегодня у тебя будет нормальная кровать.

— Вот здорово! — Эмили попыталась улыбнуться. — И ванна?