Зачарованные, стр. 41

В качестве самозваного вдохновителя она наставляла свою команду:

— Каждой нужно выбрать на поле одного мужчину и найти способ всячески задерживать его, владеет он мячом или нет. Те из вас, кто покрупнее, пусть и присмотрят себе здоровяка, а худые и слабые должны обратить внимание на малорослых. Стремительные против стремительных, высокие против высоких, маленькие против коротышек. Нам нужно образовать линию защиты, готовую удержать любого мужчину, прорывающегося к нашим воротам, особенно если он с мячом. Ты, Сизая Горлица, сильна в броске мяча, а Конах лучше удается мяч перехватывать. Звонкая Вода, ты бегаешь быстрее всех, так что стой поближе к их воротам и, как только тебе передадут мяч, беги что есть силы в конец зоны. Никки повернулась к высокой женщине, которая самой природой была создана вратарем, у нее даже щель между передними зубами напоминала футбольные ворота.

— А у тебя особая задача. Выбери себе место возле нашей линии ворот и не уходи оттуда. Не пропуская мимо себя никого и ничего, особенно мяч. Падай. Садись на зад. Ложись на землю плашмя. Делай что хочешь, но останови мяч. Хоть юбкой, хоть как.

Женщина одарила Никки щербатой улыбкой и энергично кивнула.

— О'кей, девочки, если все понятно, передавайте мои советы другим, и зададим им жару! Вперед! И кто что умеет — кто глаза им отводит, кто бодается и пинается, кто царапает им спины. Впивайтесь в них, как клопы!

Речи Никки произвели сильное впечатление и вдохновили команду на подвиги. Окрыленные женщины рассыпались по полю, кровь их взыграла. Они не только выполняли рекомендации предводительницы, но и сами на ходу изобретали массу приемов для достижения поставленной цели, иные не просто пинали противника, а старались носками мокасин угодить в наиболее уязвимые точки ног, недостаточно защищенные одеждой, словом — били прицельно. Даже девочки-подросточки подхватили азартное начинание, юркими гиенами путаясь под ногами, бодаясь и брыкаясь, как козлята, и внося разлад в ряды противника.

Среди всеобщей суматохи Никки отметила одну занятную вещь. Многие женщины, вопреки ее совету, подобрали себе противника не по росту, весу или толщине, а по родственному признаку, проще говоря — своих собственных мужей. Сначала Никки с досадой подумала, что это большая с их стороны ошибка, но, приглядевшись, поняла, что метод имеет свои преимущества, ибо кто, как не жена, знает все самые слабые и уязвимые точки и места, супруга. Одного несчастного парнягу так, очевидно, достала женушка, вонзившая свои пальцы ему под ребра, что он стал беспомощен, как слепой новорожденный котенок. Другой женщине достаточно было только дунуть в самое ухо супруга, как он замер на месте и, воззрившись на нее, идиотски ухмылялся.

Оценив тактику подруг, Никки устремилась к Серебряному Шипу. Когда они столкнулись лицом к лицу, она подмигнула ему и дерзко исполнила несколько па шимми, что заставило его удивленно вскинуть брови. А поскольку все его внимание переключилось на жену, то мяч благополучно пролетел мимо. В другой раз она бросилась ему на грудь, оседлала его, обвив ногами, и он резко взвился и рухнул на спину как срубленный дуб. Никки, последовала за ним, вонзив свое колено прямо ему в солнечное сплетение в то время как носок ее мокасины уперся ему в пах.

Серебряный Шип собрался, было сбросить ее с себя, но вынужден был отказаться от этой попытки, поскольку носок мокасины еще сильней придавил некоторые деликатные части его тела.

— Даже и не думай, парнище! — предостерегла она его с самодовольной улыбкой. — Только попробуй, и термин футбол обретет для тебя совсем иное значение [33].

— Женщина, ты играешь нечестно, — выразил он свое недовольство, все более накаляясь.

— Не дергайся, — прикрикнула она на него, еще сильнее притиснув носок мокасины.

Результат не замедлил сказаться. Торн сдавленно застонал.

Никки ухмыльнулась.

Толпа в этот момент заревела. Женщины только что забили очередной гол, и счет стал 9:9.

Хотя мужчины и пытались перенять у женщин их тактику, у них из этого ничего не вышло. Двадцать минут спустя Звонкая Вода, после спринтерской пробежки, влепила решающий мяч в ворота противника. Игра окончилась победой женской команды с перевесом в одно очко. Победительницы покидали поле усталые, потные и заляпанные грязью, но глаза их светились счастьем.

Никки прохаживалась возле Серебряного Шипа. Язык ее облизнул пересохшие губы, и она увидела его глаза, потемневшие от желания. Она издала низкий зловредный смешок.

— Сердце мое, на этой медвежьей шкуре ты та-ак хорошо смотришься!

17

После лихорадки футбольного матча Никки сомневалась, хватит ли у нее сил для участия в танцевальном вечере. Но Конах предложила ей испить какой-то сладкий настой из трав, заверив, что это не причинит вреда беби, и Никки, к своему удивлению, значительно ожила.

Она присоединилась к другим женщинам, готовившим праздничную трапезу. Жарилось и парилось всего немало — какие-то клубни, кукурузные лепешки, на огне доходила бобовая похлебка. На десерт — засахаренные фрукты, груши, несколько видов ягодного варенья, черная патока и мед. Множество напитков — от простой родниковой воды, разнообразных соков, настоев и отваров — в основном из фруктов, листьев и коры — до хмельного перебродившего варева, которое, как полагала Никки, было чем-то вроде спиртного, приготовленного из зерна.

— Такое самодельное питво из зерна, вроде водки, готовят по всему миру, — сказала она Конах. — Индейцы, значит, не отстают в этом смысле от прочих? Так вы говорите, танцы продлятся всю ночь? Наверное, тот, кто устоит на ногах дольше всех, будет удостоен награды!

— Нет, внучка, нет, — смеясь, ответила Конах? — награды будут, но не за это. Наши мужчины не напиваются так, чтобы с ног валиться, особенно сейчас, когда здесь генерал и его люди. Да Черное Копыто их голым задом на муравейник посадит, если они допустят такую глупость.

Никки ухитрилась счистить щеткой всю грязь со своего платья, затем вымыла волосы и уложила их в опрятный французский пучок. В честь праздника она даже наложила на веки тени, подкрасила ресницы и губы. После нескольких недель, в течение которых ей приходилось разводить огонь, полоть сорняки и заниматься стряпней, ее ногти обломались, но быстрый маникюр и розовый лак помогли кое-как привести руки в порядок.

Глядя на нее, Конах и Меласса выразили желание тоже украсить свои ногти и лица. Весть о новшестве распространилась быстро, и не успела Никки оглянуться, как оказалась в роли ведущего косметолога, ибо пара дюжин жизнерадостных женщин столпилась вокруг нее, с вожделением разглядывая скромное содержимое ее косметички.

— Нечистая сила, — воскликнула она. — Теперь я поняла, что должны чувствовать эти несчастные парни-галантерейщики на расширенной распродаже удешевленной косметики!

Она тотчас обрела свой учительский тон и стала наводить порядок.

— Леди, прошу вас! Не толкайтесь и не отпихивайте друг друга! Если вы рассядетесь и будете терпеливо ждать своей очереди, то все получат возможность подмалеваться. Однако, нажив по этой части кое-какой опыт, смею предложить вам свою помощь. Тут нужно соблюсти меру, иначе ваши мужья подумают, что к ним приехала цирковая труппа клоунов.

Используя Конах как модель, Никки продемонстрировала основные приемы правильного грима.

— Будет просто прекрасно, если вы поможете друг другу с макияжем и волосами. Я здесь, рядом и присмотрю. — Раздав тени для век, лак для ногтей, тушь для ресниц и губную помаду, она еще раз приструнила их: — Леди, беря друг у друга косметику, не торопитесь, будьте взаимно вежливы, иначе ни одну из вас я не зачислю в свою футбольную команду.

Раздавая советы и пожелания, она в то же время убирала волосы Конах, сооружая ей французский пучок, а несколько женщин, глядя на нее, пытались повторить это самостоятельно. Меласса решила, что ей хочется часть волос локонами спустить на лоб. Другая попросила Никки помочь ей уложить волосы замысловатым узлом и закрепить его на затылке серебряным гребнем с великолепным opнаментом, изумившим Никки мастерством и вкусом его создателя. В своем веке такую редкостную вещицу она могла увидеть лишь в ювелирном магазине, торгующем исключительно штучным товаром.