Просто совершенство, стр. 12

Глава 4

Экипаж маркиза Аттингсборо доставил Клодию и ее учениц прямо к двери особняка виконта Уитлифа на Гросвенор-сквер в Мейфэре ближе к вечеру. Сюзанна и Питер вышли на крыльцо встречать гостей прежде, чем кучер успел опустить подножку.

В суете взаимных приветствий Клодия лишь мельком заметила великолепие дома. Обнявшая ее Сюзанна прямо-таки излучала здоровье, даже не верилось, что она родила всего месяц назад. Потом она обняла Эдну, которая при виде бывшей любимой учительницы завизжала от радости, и Флору, которая подхватила визг подружки и затараторила вдвое быстрее, чем обычно. Питер тепло улыбнулся Клодии, пожал ей руку и поздоровался с девочками.

Маркиз не задержался в гостях, только спешился, чтобы обменяться любезностями с Сюзанной и Питером, попрощаться с Клодией и пожелать Флоре и Эдне хорошей работы.

Клодия рассталась с ним без сожалений.

Флоре и Эдне отвели комнаты на одном этаже с детской, что привело в восторг обеих – особенно после того, как они увидели темноволосого малютку Гарри и узнали, что до отъезда им еще представится случай полюбоваться им. Экономка с удовольствием пообещала составить юным гостьям компанию за столом.

А от Клодии требовалось только развлекаться и отдыхать.

– Это приказ, – разъяснил Питер, лукаво поблескивая глазами. Сюзанна согласно закивала. – Я даже не пытаюсь спорить с женой, когда она отдает распоряжения подобным тоном. Как видите, Клодия, я на собственном опыте убедился, что у брака с учительницей есть свои недостатки.

– Да-да, вид у вас и вправду измученный, – отшутилась Клодия. Обаятельный муж подруги, глаза которого имели скорее фиалковый, чем синий оттенок, был симпатичен ей.

Сюзанна рассмеялась. Она и вправду составила к приезду подруги целую программу развлечений, и поскольку Клодию ждало письмо, в котором мистер Хэтчард сообщал, что дела вынудили его на несколько дней уехать из города и что повидаться с мисс Мартин он сможет только после возвращения, ничто не могло помешать ей разъезжать по лавкам и галереям и не спеша гулять по Гайд-парку.

С другой стороны, отъезд мистера Хэтчарда означал, что возвращение Клодии в школу откладывается еще на неделю, но она запретила себе волноваться по этому поводу. Никакие непредвиденные обстоятельства не помешают Элинор управлять школой, она даже обрадуется возможности помочь подруге. Элинор Томпсон занялась преподаванием довольно поздно, но полюбила свою работу всей душой – по ее же собственному признанию.

С Френсис, которая вместе с Лусиусом гостила у своих престарелых тетушек в Глостершире, Клодия должна была увидеться лишь в день концерта. Она приказала себе набраться терпения и ждать. В конце концов, она приехала в столицу развеяться и повидаться с двумя ближайшими подругами. Для полного счастья Клодии не хватало только присутствия Энн, но Энн, урожденная Джуэлл, еще одна бывшая учительница школы мисс Мартин, жила в Уэльсе с мистером Батлером и двумя детьми.

В назначенный день Клодия старательно приоделась заранее, взбудораженная предстоящей встречей с Френсис – ее с Лусиусом ждали к ужину – и вместе с тем встревоженная внезапным осознанием, что сегодняшний концерт будет не просто рядовым событием в узком кругу. Видимо, на него созвали чуть ли не весь свет. Попытки Клодии напомнить себе, что она презирает помпезность и что ей вовсе незачем робеть, не помогали. С каждой минутой нервозность все сильнее охватывала ее: она не готова к великосветским развлечениям, у нее нет ни подходящего туалета, ни тем для беседы. У нее нет даже знакомых в высшем обществе, если не считать четырех подруг.

Клодия задумалась: а не прокрасться ли ей в зал в последнюю минуту, только чтобы послушать Френсис? Эдна и Флора признались ей, что намерены совершить подобную вылазку. Увы, Клодия проговорилась о своих планах Сюзанне, и та наложила на них решительный запрет, а Питер только покачал головой.

– Боюсь, Клодия, ничего не выйдет, – заявил он. – Мне не останется ничего другого, кроме как лично препроводить тебя в первый ряд.

Едва горничная Сюзанны закончила укладывать волосы Клодии – несмотря на все ее уверения, что она способна причесаться сама, – в дверь гардеробной постучалась хозяйка дома. Горничная впустила ее.

– Ну, Клодия, ты готова? – спросила Сюзанна. – Вижу, вижу. Элегантно выглядишь.

– Мария не виновата в том, что я решила обойтись без локонов и кудрей, – поспешила заверить Клодия и встала. – Она и упрашивала меня, и уговаривала, но я решительно отказалась придавать себе сходство с овечкой.

Поэтому она была причесана как обычно: гладко зачесанные волосы спереди, тяжелый узел на затылке. Правда, выглядела прическа не повседневной, а нарядной, волосы казались более блестящими, густыми, красивыми. Клодия понятия не имела, как горничная добилась этого впечатления.

Сюзанна рассмеялась.

– Мария ни за что не стала бы делать из тебя овечку, – заявила она. – У нее безупречный вкус. Как видишь, она умеет придавать прическе элегантность. И твое платье мне нравится.

Платье было совсем простым, из темно-зеленого тонкого муслина, с завышенной талией, скромным декольте и короткими пышными рукавами. Клодия захотела примерить его в тот же миг, как увидела в витрине портнихи на Милсом-стрит в Бате. Перед отъездом в Лондон Клодия купила сразу три новых платья, считая, что для расточительности у нее есть законный повод.

– А ты сияешь красотой, как всегда, – отметила Клодия.

Бледно-голубой оттенок платья гармонировал с блестящими золотисто-каштановыми волосами ее подруги. Сюзанна сохранила девическую стройность, ничто в ее облике не напоминало о недавнем положении и родах – кроме разве что румянца.

– Вместо того чтобы захваливать меня, пойдем лучше вниз, – предложила Сюзанна. – Успеешь осмотреть бальный зал, пока не прибыли Френсис и Лусиус.

Клодия набросила на плечи узорную шаль, Сюзанна взяла ее под руку и повела к лестнице.

– Бедняжка Френсис! – вздохнула Сюзанна, направляясь к бальному залу. – Как думаешь, очень она волнуется?

– Скорее всего, – кивнула Клодия. – Как перед любым выступлением. Помню, однажды она объясняла девочкам из школьного хора: если они не нервничают перед концертом, значит, почти наверняка споют плохо.

Бальный зал поражал соразмерностью, высоким потолком с позолотой и свисающей с него люстрой с десятками свечей. Одна из стен, зеркальная, зрительно увеличивала зал, отражала и люстру, и огромные вазы с цветами. На блестящем паркетном полу уже расставили ряды кресел с пунцовой обивкой.

Блеск и роскошь подавляли и ошеломляли.

Клодия поспешно напомнила себе, что прежде никогда не поддавалась нелепой нервозности. Зачем же становиться ее жертвой на этот раз? Или она забыла, что презирает высший свет? По крайней мере тех его представителей, с которыми она не знакома лично… Она гордо распрямила плечи.

В дверях появился Питер, внушительный и элегантный в темном костюме, а следом вошли Френсис и Лусиус. Сюзанна и Клодия бросились к ним.

– Сюзанна! – воскликнула Френсис, раскрывая подруге объятия. – Ты снова похорошела! О, Клодия! Как приятно видеть вас обеих!

– Тебя и не узнать: утонченная и такая… прелестная! – «И сияющая», – мысленно добавила она, окидывая взглядом оживленное тонкое лицо подруги. Несомненно, успех был Френсис к лицу.

– Мы очень обрадовались, Клодия, когда узнали, что сегодня вечером вы будете здесь, – с поклоном произнес Лусиус, когда утихла суматоха первых приветствий. – Особенно потому, что какое-то время Френсис больше не будет выступать.

– Не будешь, Френсис? – удивилась Сюзанна.

– И правильно сделаешь. Ты совсем забыла об отдыхе! – Клодия пожала Френсис руку. – Париж, Вена, Рим, Берлин, Брюссель – и так далее! Надеюсь, на этот раз перерыв в гастролях будет долгим.

– Долгим и богатым событиями, – подтвердила Френсис и многозначительно взглянула на подруг. – Возможно, выступлений вообще больше не будет. В жизни немало важных дел, помимо пения.