100 великих зарубежных фильмов, стр. 48

Уайлер смог наконец осуществить свою давнюю мечту — снять весь фильм на натуре. Действие «Римских каникул» было вынесено из павильонов на улицы итальянской столицы. Объяснялось это, конечно, прежде всего финансовыми соображениями: из-за вторжения телевидения и запрещения крупным студиям владеть кинотеатрами Голливуду стало выгоднее снимать за границей.

Лето 1952 года выдалось в Италии жарким, а высокая влажность превратила город в настоящую парилку. Кроме того, был самый пик туристского сезона. По сценарию фотограф, сопровождающий Пека (его играет Эдди Альберт), тайком делает снимки «её королевского величества». Съёмки фильма приходилось часто останавливать из-за того, что зеваки толпами собирались у тех самых достопримечательностей, где должны были прогуливаться репортёр с принцессой-беглянкой. Особенно трудно приходилось Грегори Пеку, единственной кинозвезде в актёрском ансамбле «Римских каникул». Он не знал отбоя от желающих взять автограф.

Улицы приходилось перекрывать, огораживать памятники, вызывая неудовольствие туристов. Направо и налево раздавались взятки всем, кто обладал хоть какой-то властью. Уайлер был вынужден сократить число дублей до минимума.

Грегори Пек рассказывал:

«Мы работали на одной из площадей Рима. Наблюдать за съёмками собралось не менее десяти тысяч человек — на городской лестнице, в близлежащих домах, на соседних улицах. Я спросил Одри, не смущает ли её присутствие такой толпы? Оказалось, нисколько: она целиком была поглощена ролью.

Вспоминается забавный случай. Однажды Уайлер попросил Одри сделать ещё один дубль, дескать, сцена ей не удалась. И тут сотни зрителей закричали: „Нет, нет, это прекрасно… Лучше быть не может. Не надо переснимать“. И режиссёр уступил публике безропотно».

«Римские каникулы» снимались на чёрно-белую плёнку. Для создания цветного фильма требовались особые условия, которые невозможно было создать на улицах и площадях Рима.

Хепбёрн экономила силы для съёмок, почти ни с кем не разговаривала, выпивала только один бокал шампанского за ланчем. Роль принцессы была не слишком сложной и требовала от актрисы прежде всего естественности. Одри прекрасно передала пьянящее чувство свободы, охватившее её героиню. Принцесса в новом облике — коротко постриженная — так и лучилась радостью и озорством.

Для Пека это была первая комедийная роль. Он сыграл её легко, со вкусом и стал для своей партнёрши заботливым и надёжным помощником. Он создал в «Римских каникулах» очень живой образ корреспондента, охотника за сенсациями. Наверное, лучший эпизод с участием Пека тот, где он, отказавшись уже от репортажа об Анне, перебирая фотографии, рассказывает приятелю о том, какая это могла быть сенсация.

Вызывая раздражение руководства студии «Парамаунт», Уильям Уайлер почти год монтировал отснятый материал «Римских каникул».

Но ситуация вскоре переменилась. Предчувствие чего-то значительного охватило руководство «Парамаунта» с первой же минуты просмотра «чернового» варианта «Римских каникул». «Я знал, что очень скоро весь мир влюбится в неё», — утверждал Уайлер. В фильме проявилось то особое сочетание невинности, энергии и юной свежести, присущее личности и манере исполнения Одри.

После съёмок Пек сказал продюсеру, что Хепбёрн вполне может претендовать на премию «Оскар», поэтому он не будет возражать, если молодая актриса станет главной звездой фильма и её имя в титрах будет указано первым. Продюсер последовал совету и, как оказалось, не зря.

Премьера фильма состоялась одновременно в Нью-Йорке и Лондоне 27 августа 1953 года. Одри не присутствовала ни на той ни на другой. Она поехала на Венецианский кинофестиваль, отдав дань уважения той стране, где снималась картина.

Обложка «Тайм» с портретом Одри появилась 7 сентября 1953 года и вызвала настоящую сенсацию. «За блеском фальшивых камней сияние бриллианта» — гласила надпись на обложке.

Одри Хепбёрн вернулась в США знаменитостью. Американская киноакадемия наградила её «Оскаром» за главную женскую роль, актриса получила также премию иностранной прессы и множество других наград. Критики хватили Одри за её «изящество и очарование». Директор студии «Парамаунт» предсказывал: «Если мисс Хепбёрн получит подходящую роль, она станет величайшей актрисой в истории кино».

Премию «Оскар» за сценарий получил только Ян Маклеллан Хантер. Справедливость была восстановлена в 1993 году, уже после смерти Трамбо. Почётную статуэтку получила вдова Трамбо Клео.

Успех «Римских каникул» за пределами США стал грандиозной компенсацией за неудачу и Америке. Дебютантка буквально завоевала зрителя естественностью и обаянием. Отзывы в европейской прессе были созвучны восторгу толпы, штурмовавшей кинотеатры.

Старый друг Уайлера знаменитый режиссёр и актёр Эрик фон Штрогейм, называя новые картины, которые ему более всего понравились, поставил «Римские каникулы» рядом с «Дорогой» Феллини, «Орфеем» Кокто, «Запрещёнными играми» Клемана и фильмом Казана «К востоку от рая». Штрогейм увидел за внешне лёгкой формой комедии раздумья художника над действительностью.

«СКАЗКИ ТУМАННОЙ ЛУНЫ ПОСЛЕ ДОЖДЯ»

(Ugetsu monogatari)

Пятидесятые годы стали эпохой бурного расцвета японского кино. Вершиной искусства этих лет было творчество трёх великих режиссёров — Кендзи Мидзогути, Ясудзиро Одзу и Акиры Куросавы. В их лентах сконцентрировались наиболее яркие черты киноискусства Страны восходящего солнца.

Всего Мидзогути снял более восьмидесяти картин. По своему стремлению узнать побольше о человеческой жизни, по своему жизнелюбию он близок к Золя и Бальзаку.

На Венецианском фестивале 1952 года за фильм «Жизнь Охару, куртизанки» известный мастер получил Серебряного льва. В кинотворчестве Мидзогути главным и основополагающим всегда оставалось изображение. Принцип «одна сцена — один план», сформулированный им в самом начале творческого пути, требовал тончайших приёмов построения композиции кинокадра, абсолютной точности детали, разработанности и выверенности внутрикадрового движения и движения самой камеры. Как писали критики, органическое сочетание фантазии и действительности, ирреальности и жизненности связывало творчество этого режиссёра с традиционной японской эстетикой.

Мидзогути не раз говорил, что сценарий определяет режиссуру. Ему повезло со сценаристом — начиная с картины «Элегия Нанива», снятой в 1936 году, и до самой смерти он сотрудничал с Ёсикатой Ёдой.

Когда Ёда работал над сценарием «Сказок туманной луны», Мидзогути писал ему: «Мне вспоминается одна китайская история. Когда-то мужчины, вооружённые ружьями, с кем-то там воевали, женщины же в это время смотрели на них с презрением, а потом им пришлось стирать одежду этих мужчин. Легенда в одном предложении. Одна фраза, зато какая! Какая ёмкая, содержательная, яркая. В одной этой фразе — великая трагедия и весь ужас человечества».

Идеи, намёки, которые режиссёр подбрасывал своему сценаристу, всегда были туманны, однако в этом-то и заключалась суть их совместного творчества. Постоянная борьба, сопротивление, сражение. И только работа над фильмом примиряла их.

Картина «Сказки туманной луны после дождя» («Угэцу моноготари») поставлена по двум мистическим новеллам Акинари Уэда. Режиссёр свободно соединил их в одно произведение.

Действие фильма происходит в конце XV века накануне очередной междоусобной войны. Бедные торговцы глиняной посудой пытаются побыстрее сбыть свой товар. Гендзуро и Тобеи — родственники: Тобеи женат на сестре Гендзуро. Тобеи мечтает стать самураем. Первая часть фильма снята в реалистичной манере: герои готовятся к опасному путешествию, собирают свои нехитрые пожитки. И тут внезапно налетают войска неприятеля.