Сказание о верном друге, стр. 17
Разбудил их яростный визг и шум жестокой борьбы: на противоположном берегу речки, под громадными ореховыми деревьями насмерть бились два секача-кабана.
Земля вокруг взрыта острыми копытами, страшные изогнутые клыки алеют от крови. Массивные коренастые тела кабанов передвигаются и разворачиваются с пугающей проворностью. Отступив, противники делают молниеносные броски вперед и сшибаются с такой силой, что стон стоит вокруг.
Со страхом, затаив дыхание, глядят ребята на эту схватку.
Нет, эти звери не их добыча. Даже взрослый охотник не решился бы напасть на секачей.
Все трое незаметно для себя передвинулись к горловине пещеры, откуда нескончаемо струилась речка, чтобы укрыться в случае опасности.
Наконец одному из секачей могучим ударом удалось опрокинуть противника и заставить его покинуть поле боя. Тяжело дыша, победитель огляделся вокруг маленькими свирепыми глазками и, слегка пошатываясь, направился в заросли.
Когда опасность миновала, Зурр заковылял к ближним зарослям боярки, неподалеку от речки. Вскоре все трое торопливо поедали сладкие сочные плоды величиною с небольшое яблочко.
Лан и Муна утолили первый голод и перебрались повыше в гору, к кустам барбариса. Сколько здесь кроваво-красных кислых ягод!
Так, перебираясь от куста к кусту, поднялись они по склону до громадного обломка скалы, вросшего в землю.
Муна вскарабкалась на мшистый обломок и восторженно воскликнула:
– О, гляди туда, Лан!
С высоты скалы видно было далеко. Солнце щедро освещало неширокую долину меж двух горных хребтов: за спиной у них поднимались высокие снежные вершины, впереди, за широкой бурной рекой, начинался подъем к другому хребту.
Внизу, под самыми ногами, стремительно катилась речка, которая помогла им выбраться из страшной пещеры. Сверху в прозрачной воде отчетливо видна каждая галечка. Изогнувшись короткой дугой, речка вливалась в широкую полноводную реку: чистая, узкая ее струя долго виднелась на рыжеватой всклокоченной поверхности.
По ближнему склону спускались к водопою олени. Как же их много: чтобы сосчитать – не хватит пальцев на руках и ногах!
– Куда мы пойдем? – спросила Муна растерянно. – Где жилище наше? Почему был снег и холод, а сейчас так тепло, как две луны назад?
Лан ответил не сразу.
– Мы пришли из той большой горы?
– Да, – подтвердила Муна.
– А солнце пряталось за горой.
– Ну? – не поняла девочка.
– Значит, мы прошли под горой?
– Что ты, что ты! – Муна почему-то испугалась. – Наверное, мы умерли и дивы перенесли нас в Страну предков.
– Ого-го-го! – завопил вдруг Лан. Он хлопнул себя по бедрам, схватил за руку Муну и потащил се за собой к речке, выкрикивая на бегу: – Страна предков! Страна предков! Страна предков!
Зурр выскочил из зарослей боярки с толстой палкой в руках. Он решил, что приближается опасность.
Захлебываясь, Лан сбивчиво стал объяснять ребятам:
– Мудрый Аун говорил повеление Старой Оленихи людям таж – найти путь в страну предков. Она велела идти к солнцу, и люди шли, но горы не пускали их. И тогда они пошли вслед за солнцем и пришли к большой реке. И река не пускала их идти дальше… Мы прошли через гору – гора пустила нас – и пришли в теплую страну предков…
Зурр ничего не понял из сбивчивых слов Лана и хотел снова уйти на кормежку.
– Но где же снег и холод? – еще раз спросила Муна.
– Не знаю… Может, сам див Солнце живет здесь. Зурр поглядел на Муну и вдруг озлился:
– Зверь убежал!
Действительно, волчонка не было на бугре, где он спал совсем недавно.
– Он придет, – сказала Муна неуверенно. Зурр с сомнением покачал головой.
– Если придет… Р-рах! – и он изобразил, будто с силой швыряет копье в воображаемого зверя.
– Нет, ты не убьешь детеныша волка, – несколько раз повторила девочка одну и ту же фразу, чтобы Зурр лучше понял ее.
– Зурр хочет сладкого мяса, – медленно сказал тот, поглаживая свой вздувшийся от боярки живот.
– Маленький Орел, скажи ты ему, – в отчаянии обратилась девочка к Лану.
Нет, Зурр и Муна не поняли величия случившегося! Лан повернулся к Зурру и глянул ему прямо в глаза:
– Нельзя убивать волка. Он нашел тебя в Черной пещере. Он показал нам путь к солнцу.
Зурр молчал.
– Тут много ягод, – продолжал Лан, показывая на обширные заросли боярки, барбариса и облепихи.
– Хочу сладкого мяса, – упрямо повторил Зурр. Лан подавил в себе вспышку гнева.
– Тогда убей другого зверя.
– Нету лука, копья…
– Волк не твоя добыча, – запальчиво крикнул Лан, – его добыл Большой Орел и дал Муне! Она может убить его, если захочет.
Зурр сердито засопел и вразвалку побрел в заросли боярки, волоча за собой палку.
А Лан мгновенно забыл о стычке. Его удивляло и раздражало, как Зурр и Муна не могут понять того, что с ними произошло: ведь они пришли в страну предков! Ой, да так ли это?..
Солнце спряталось за дальними горами, и в долину спустились сумерки. Тусклый свет луны разбавил синеву сумерек. Боярки больше не хотелось. В животе у Зурра что-то вздувалось и булькало. Он одиноко сидел у ствола дерева и прислушивался к себе.
Мальчик пытался думать о вкусной еде, о мясе, но ему становилось все хуже.
Какая-то сила опрокинула его на землю, нестерпимая боль пронзила низ живота, тугой комок тошноты подкатил к горлу…
Весь вечер страдал он и маялся в густом кустарнике.
Обеспокоенные, ребята не раз окликали его – он не отзывался. И только когда Муна приблизилась к кустам, где прятался Зурр, из зарослей высунулась его лохматая голова.
– Иди, иди! Зурр не пропал еще.
Муна поняла его состояние и успокоилась: Зурр объелся бояркой. Это бывает, это пройдет. Потом у речки мальчик осторожно смывал следы своей болезни и завидовал Муне, которая могла бесстрашно – он это видел не раз – входить в студеную воду. Зурр боялся холодной воды. Ему полегчало, правда, в животе еще скрежетало и перекатывалось, но тошнота прошла. Снова появилось ощущение голода, но боярки больше не хотелось.
Неожиданно между деревьев Зурр явственно увидел зверя, похожего на большого ежа. Он проворно вскочил на ноги. В несколько прыжков настиг зверя и остановился в нерешительности – уж больно велик был еж.
С ужасом глядел мальчик, как растет и округляется зверь. А когда он стал трястись, издавая шум наподобие дробного перестука тум-тума, Зурр попятился: не проделка ли это злых дивов?
Что-то острое кольнуло ногу мальчика, и он бросился наутек от невиданного зверя, жестоко обдираясь о колючки боярышника.
Остановился у речки. Зверь не гнался за ним. Прихрамывая, понуро побрел искать ребят.
Муна спала. Лан, обложившись камнями со всех сторон, бодрствовал, готовый в случае опасности разбудить девочку и скрыться в пещере, откуда с тихим плеском вырывалась речка.
Зурр ополоснул раны и царапины, с удивлением выдернул из ноги и разглядел при лунном свете длинную легкую иглу. Этой иглой зверь уколол его.
Утомленный переживаниями дня, Зурр улегся рядом с Муной и поплотнее завернулся в свою дырявую одежду. Нет, никогда раньше не приходилось ему видеть и слышать о таком звере. Это было его первое знакомство с дикобразом.
О СВЕТЛЫЙ ДИВ, СОЛНЦЕ, ДАЙ НАМ ОГОНЬ!
Бледный рассвет застал всех троих бодрствующими. Холод и наглые гиены не дали спать даже толстокожему Зурру.
Несчетное число раз поднимались они, чтобы камнями и палками отогнать дерзких зверей.
Отвратительные желто-бурые хищницы с темными устрашающими полосами на боках смело приближались к самой стоянке. Стоило Лану или Зурру швырнуть в них камень, они тотчас отбегали, чтобы вскоре вернуться на прежнее место.
Со страхом и отвращением глядела Муна на покатые спины гиен, на полосатые, словно у тигра, бока, на широкие уши и ощущала на себе их жадный нетерпеливый взгляд. Сон ее улетучился.