Д'Артаньян в Бастилии, стр. 84
Камилле не слишком хотелось рассказывать о своей встрече с гасконцем, но она не желала уступать и с невозмутимым видом подняла перчатку. Ей никак не улыбалась перспектива выглядеть в глазах маркизы любовницей д'Артаньяна, что несомненно бы произошло, начни она скрытничать.
«Это было бы досадно, — подумала она, — потому что никак не соответствовало бы действительности». И Камилла рассказала маркизе о своем знакомстве с мушкетером в Ла-Рошели, опустив те подробности, которые ей не захотелось сообщать. Свой смелый поступок, когда она, явившись поздним вечером в тюрьму к д'Артаньяну, помогла ему бежать, поменявшись с ним плащами, она объяснила естественным состраданием к молодому отважному человеку, который был бы повешен в расцвете лет.
— О, какая романтичная история! — всплеснула руками маркиза. — Этот господин Д'Артаньян, должно быть, имеет дар привораживать женские сердца! С ним постоянно случаются совершенно необычные происшествия подобного рода!
— А разве с господином д'Артаньяном такое случалось и раньше? спросила Камилла, почувствовав укол ревности.
— Право, не знаю в точности, — нарочито небрежно произнесла маркиза, украдкой наблюдая за Камиллой. — Я незнакома с этим гасконским храбрецом. Но говорили, что он потерял свою возлюбленную. Кажется, она погибла от яда. С тех пор он избегает женщин, и это придает ему еще больше очарования в глазах парижских дам. Впрочем, нет! Я припоминаю что-то насчет одной белокурой англичанки, которую звали «миледи»…
— Миледи! И все? — не удержалась Камилла. — Просто «миледи»?
— Говорю вам — никто не знал ее имени! — отвечала маркиза. — Все, что касается господина д'Артаньяна, скрыто завесой таинственности! Кажется, она тоже погибла. — Маркиза приблизилась к Камилле и проговорила почти шепотом:
— Поговаривают, от его руки.
Камилла побледнела.
— Вы заметили, должно быть, какими глазами смотрит на вас граф де Вард? — продолжала между тем маркиза.
Замешательство девушки показало маркизе, что она находится на верном пути.
— Граф может быть полезен для вас. Он также был влюблен в ту женщину и, если не ошибаюсь, дрался из-за нее на дуэли. С господином д'Артаньяном. О, это запутанная история. Граф де Вард сначала поклялся убить гасконца, но после узнал, что миледи сама подсылала к д'Артаньяну наемных убийц, и, кажется, примирился с ним. Во всяком случае они больше не дрались на дуэли.
— Но граф де Вард не станет мне сообщать о таких личных вещах!
— Повторю вам, Камилла: вы разве не замечаете его взгляда? Вы красивая женщина, и не мне вам объяснять, какую власть может получить такая женщина, как вы, над любым мужчиной, если она умна к тому же. Стоит вам захотеть, и де Вард потеряет голову, Камилла, а в таком состоянии мужчины способны на любое безрассудство. Вы легко добьетесь от него всего, чего захотите. В самом деле, Камилла, вам пора обзавестись поклонником, иначе это становится просто неприлично. Только не увлекайтесь слишком и вы получите и пользу и развлечение одновременно.
— Вы рекомендуете мне поощрить графа де Варда?
— Непременно. Но — слегка. Пусть он увлечется вами не на шутку. Пусть не спит ночей и повторяет ваше имя во сне, если ему все-таки удастся заснуть.
— Но, я слышала, он — кардиналист? Я боюсь кардинала.
— Насколько мне известно, граф действительно состоял у кардинала на службе и был на волосок от смерти, но кардинал отплатил ему самой черной неблагодарностью; вы ведь знаете, министр ценит только тех, кто полезен ему, кто добился успеха. Де Вард допустил какой-то промах и вдобавок позволил проткнуть себя шпагой, следовательно, не оправдал надежд его высокопреосвященства и сделался ему не нужен. Вы можете быть спокойны на этот счет, граф де Вард расстался с Ришелье и никогда не простит ему обиды.
Мне рекомендовали его герцог Ларошфуко и герцогиня де Роган, иначе я никогда не принимала бы его у себя.
Выслушав все то, что сочла полезным сообщить ей маркиза, Камилла постаралась не показать, как заинтересована она ее словами. Она простилась с хозяйкой отеля Рамбулье, причем ей было обещано, что в том случае, если раненый Планше придет в чувство и сможет что-то сообщить о своем господине, Камилла тотчас же будет извещена.
Возвратившись домой, Камилла поглядела на себя в зеркало и нашла, что у графа де Варда хороший вкус. «В конце концов, мне уже почти двадцать два года, — подумала Камилла. — Я ведь только хочу побольше узнать о д'Артаньяне. Если все то, что рассказывает маркиза, — правда, то… я должна в этом разобраться. Он так молод, но уже столько повидал. И потом, что это за пугающая закономерность: все женщины, которых он любил, — погибли. Может быть, он…
Нет-нет. Во всем этом просто необходимо разобраться. И кроме того, этот граф де Вард положительно недурен собой.
Так полагает и госпожа Сенто, и мадемуазель де Лафайет, которая является лицом беспристрастным, так как, очевидно, увлечена королем. И, поговаривают — с недавних пор не без взаимности. Ах! Бедная королева. Она так хороша собой. Бэкингем был влюблен в нее. И погиб! Как все это ужасно».
Тут Камилла вспомнила, что, по словами маркизы, де Вард также чуть не был убит, и она пожалела красивого молодого дворянина, так смотревшего на нее в прошлый четверг. И позавчера у г-жи Сенто.
«Итак, решено. Должна же я побольше узнать о прошлом д'Артаньяна. А пока он находится в Бастилии, обратиться к нему самому никак невозможно. Последуем совету маркизы де Рамбулье и обратимся к графу де Варду».
Прошло несколько дней. Камилла пару раз виделась с графом в свете и нашла, что он изящен, умен и, кажется, серьезно увлечен ею.
Прошло еще несколько дней, и ей встретилась герцогиня де Роган. После обмена приветствиями и обычными любезностями, герцогиня неожиданно спросила:
— Не хотите ли вы составить мне компанию?
Камилла знала герцогиню еще по Ла-Рошели как даму весьма энергичную и решительную. По ее мнению, герцогине можно было довериться, если… не затронуть всерьез ее интересы.
— Составить компанию?
— Да. Я отправляюсь в Венецию.
— Вы отправляетесь в Венецию, герцогиня?
— Ну конечно! А почему это вас так удивляет? Должна же я когда-нибудь проведать своего мужа!
— Ах! — воскликнула Камилла. — Как я могла запамятовать! Ведь герцог сейчас в Венеции, а я еще никогда не была в Италии.
Через три дня герцогиня де Роган и Камилла де Бриссар покинули Париж.
Глава пятьдесят четвертая
Охотник становится дичью
Королевские войска под верховным командованием маршала де Ла Форса выступили из Парижа навстречу мятежной армии герцога Орлеанского, часть которой, впрочем, состояла из профессиональной наемной испанской пехоты, считавшейся в те времена едва ли не лучшей в Европе. Рота капитана де Тревиля также выступила в поход в составе королевской гвардии. В Париже наступило напряженное ожидание.
С особым волнением ожидали исхода военных действий в Люксембургском дворце. Мария Медичи сто раз на день требовала к себе Сюффрена, чтобы в сотый раз услышать, что все идет по плану и следует проявить выдержку. Про себя же иезуит, получивший расписку от Бежара, думал иначе. Он не мог понять, почему Бежар так скоропалительно покинул свое место во дворце. Объясняя королеве-матери внезапное исчезновение ее врача, Сюффрен ссылался на план, разработанный командирами Ордена, упоминание о котором приводило флорентийку в трепет, а сам спрашивал себя, не похитил ли Бежар ларец из тайника и не замышляет ли он измену.
Имея дубликат ключа, Сюффрен вполне мог проверить свою догадку, но ему не удавалось выбрать подходящий момент.
Между тем время шло. Бежар приготовился нанести удар и скрыться. Он приступил к реализации своего плана.
Подагра не желала отступать, и кардинал, хмуря брови, все чаще напоминал Бежару, что до конца испытательного срока остается все меньше времени. Наступил решающий момент. В тот день его высокопреосвященство напомнил мнимому Перье, что он так и не предоставил ему рекомендательных писем. В том числе от королевы-матери.