Огонь и лед, стр. 22

— Дома, где же ей еще быть?

— А где… — Остальные наши братья и сестры? — догадалась Принцесса. — Большинство живет здесь, неподалеку. Время от времени я вижу их в соседских садах.

Они помолчали, а затем Огнегрив снова спросил:

— А ты помнишь, как мягко было в маминой корзинке? — Ему стало немного стыдно за свою ребячливость, но он ничего не мог поделать. К счастью, Принцесса и не думала смеяться.

— Конечно! — замурлыкала она. — Я мечтаю заполучить эту корзинку для своих будущих котят!

У Огнегрива словно камень с души свалился. Как здорово, что можно, не стыдясь, делиться такими смешными воспоминаниями!

— Это будут твои первые котята?

Принцесса робко кивнула, в глазах ее мелькнул страх, и Огнегрив почувствовал щемящую нежность к ней. Несмотря на то что они были ровесниками, сестра казалась ему более юной и хрупкой.

— Все будет отлично! — заверил он, вспоминая рождение Чернобуркиных котят. — Ты выглядишь отлично, сразу видно, что Двуногие души в тебе не чают! Вот увидишь, котятки у тебя будут самые красивые и здоровые!

Принцесса подошла ближе и прижалась к нему боком. Огнегрив почувствовал, как сердце у него тает от любви. Впервые за много месяцев он понял, чего лишился, оставив семью ради племени. Все лесные коты по праву рождения владели богатством, от которого он отрекся. Их поддерживало ощущение кровной связи, неразрывной родственной близости.

Внезапно Огнегриву отчаянно захотелось, чтобы сестра узнала о его нынешней жизни.

— А ты знаешь что-нибудь о лесных племенах? Принцесса вытаращила глаза.

— Ты говорил о каком-то Грозовом племени.

— Точно, — кивнул Огнегрив. — А всего племен четыре, — торопливо начал он, захлебываясь от волнения. — Все члены племени заботятся друг о друге.

Молодые охотятся добывая пищу для стариков, воины защищают охотничьи угодья от нападения других племен. Весь сезон Зеленых Листьев я учился, чтобы стать воином. А теперь у меня даже есть собственный ученик!

По озадаченному выражению Принцессы он видел, что она мало что поняла из его сбивчивого рассказа, однако слушала с удовольствием, даже жмурилась.

— Судя по всему, тебе по душе такая жизнь, — протянула она, когда брат замолчал.

Огнегрив не успел ответить. Из дома раздался громкий голос Двуногого, зовущего свою любимицу. Огнегрив в мгновение ока метнулся под ближайший куст.

— Мне пора, — сказала Принцесса. — Они будут волноваться, если я задержусь, к тому же мне надо есть за семерых. Я уже чувствую, как они ворочаются у меня внутри, — нежно улыбнулась она, глядя на свой живот.

Огнегрив опасливо выглянул из-под своего куста.

— Иди, конечно. Мне тоже пора возвращаться в лес. Но я скоро снова приду повидать тебя.

— Буду ждать! — на бегу обернулась Принцесса. Она была уже на полпути к дому Двуногих. — До встречи!

— Скоро увидимся! — пообещал Огнегрив. Сестра скрылась из виду, и до Огнегрива донесся лишь хлопок откидной доски.

Дождавшись, пока в саду снова станет тихо, Огнегрив осторожно вылез из своего укрытия, вскочил на лапы и кинулся в лес. Он бежал, вспоминая запахи своего детства, и неожиданно они показались ему более дорогими, чем запахи окружающего леса.

На вершине оврага Огнегрив помедлил, глядя на лежащий внизу лагерь. Впервые ему не хотелось возвращаться туда. Он боялся, что все в лагере покажется ему чужим и незнакомым. «Может, пойти поохотиться?» — неуверенно подумал он. Пепелюшка не скучает в надежных лапах Крутобока, а племя будет радо свежей добыче. Огнегрив повернулся и бросился стремглав в лес.

Обратно он вернулся, таща в зубах полевку и лесного голубя. Солнце уже клонилось к горизонту, и коты собрались на вечернюю трапезу. Крутобок в одиночестве сидел в зарослях крапивы, терзая зубами жирного зяблика. Огнегрив кивнул ему и пошел к куче свежатины, чтобы добавить туда свою добычу.

Под Высокой Скалой сидел Коготь. Увидев Огнегрива, он сощурил янтарные глаза.

— Я заметил, что Пепелюшка сегодня провела весь день с Крутобоком, — бросил он, когда Огнегрив положил в кучу свои трофеи. — Где ты был?

— Я решил поохотиться. Жаль было терять такой замечательный день, — выдержал его взгляд Огнегрив. Голос его звучал спокойно, но сердце пойманным зябликом колотилось в груди. — Сейчас племя, как никогда, нуждается в свежей пище.

Коготь медленно кивнул, глаза его недоверчиво потемнели.

— Это так, но больше всего нашему клану необходимы воины. Воспитание Пепелюшки доверено тебе. Надеюсь, ты не забыл об этом?

— Да, Коготь, — склонил голову Огнегрив. — Завтра же я займусь ее тренировкой.

— Вот и хорошо, — глашатай отвернулся и перевел взгляд на поляну. Огнегрив вытащил из кучи мышку и пошел в крапиву, поближе к Крутобоку.

— Ну как, нашел, что искал? — равнодушно спросил друг.

— Да, — ответил Огнегрив и сморщился, увидев боль в глазах Крутобока. Сердце его сжалось от жалости. — Ты опять думаешь про Белолапого?

— Стараюсь не думать, — тихо отозвался он. — Просто, когда я один, то ничего не могу с собой поделать… Все время вспоминаю пророчество Корявого и слова о нечаянной смерти…

— Хватит! — перебил его Огнегрив и потерся носом о холодный нос друга. — Похоже, этот зяблик только наполовину ощипан! Не знаю, как ты, а я не настолько голоден, чтобы набивать живот пухом! Хочешь, махнемся?

Крутобок с благодарностью посмотрел на друга и взял остатки зяблика. Огнегрив окинул взглядом поляну. Возле пещеры учеников сидели Горчица и Дымок. Дымок деловито рвал зубами кролика. Огнегрив хотел поймать взгляд Горчицы, но кошечка явно избегала смотреть в его сторону.

А вот и Пепелюшка! Малышка устроилась возле старого пня у пещеры учеников. Огнегрив улыбнулся, вспомнив, сколько раз ел там сам, будучи учеником. Пепелюшка о чем-то с жаром рассказывала Папоротнику. Тот внимательно слушал сестру и время от времени кивал, не переставая ощипывать воробья. Глядя на мирно болтающих брата с сестрой, Огнегрив ясно понял, как тесно они связаны, как много значат друг для друга.

Он невольно вновь подумал о Принцессе. Впервые зрелище вечернего лагеря вызвало у него не чувство покоя и защищенности, а странную тоску. Возвращаясь в лагерь, Огнегрив тщательно вылизал себя, уничтожив запах Принцессы, но с заходом солнца родной запах вновь защекотал его ноздри. Сегодня он обрел родную душу, по которой так долго тосковал… В нем проснулось чувство одиночества, которое все это время, безымянное и неосознанное, пряталось на дне души. Только сейчас он осознал, что с самого начала был одинок в племени.

Он не знал, что делать с этим чувством. Что, если детские воспоминания, которые манят его к сестре, однажды окажутся сильнее верности племени?

Глава XI

— Сегодня опять солнечно! — сообщил Огнегрив Крутобоку, чувствуя, как его рыжая шерсть начинает светиться в слабом утреннем свете.

Хорошая погода позволяла ему почти каждый день видеться с Принцессой. Огнегрив старался выкраивать любую свободную минутку между охотой, тренировками и несением патрульной службы. Но сейчас было не время для визитов. Они с Крутобоком шли к песчаному рву, где их поджидали ученики.

— Хорошо бы такая погода простояла до конца сезона Голых Деревьев! — мечтательно протянул Крутобок. Огнегрив улыбнулся в усы. Он знал, как его пушистый товарищ ненавидит дождь! Когда Крутобок промокал, его густая шерсть прилипала к телу и долго оставалась влажной, в то время как короткошерстный Огнегрив высыхал почти мгновенно.

Воины остановились у края рва и вдоволь полюбовались резвящейся Пепелюшкой. Малышка зарывалась в кучу хрустящих от мороза листьев, расшвыривала их в разные стороны и пыталась поймать до тою, как они коснутся земли.

Огнегрив и Крутобок весело переглянулись. — По крайней мере, она уже согрелась и готова начать тренировку, — философски заметил Огнегрив. Увидев приближающегося наставника, Папоротник неуклюже вскочил на ноги. — Доброе утро, Крутобок! — промяукал он. — Какое будет сегодня задание?