Новое пророчество. Книга 1. Полночь, стр. 47
Она почти не слушала, как Чернозвезд докладывает о возне Двуногих вокруг Гремящей Тропы и о том, что новые чудища собрались вокруг заболоченного клочка земли, куда коты никогда не заходят.
«Какое это имеет значение? – рассеянно думала Листвичка. Кого интересует, что делают Двуногие?»
Когда Совет подошел к концу, она распрощалась с Мотылинкой и поспешила на поиски Пепелицы. В голову Листвичке пришла одна мысль, и ей не терпелось вернуться в лагерь, чтобы воплотить ее в жизнь.
Но на обратном пути Листвичке пришлось приноровить свой шаг к медленной поступи Пепелицы, так что вскоре обе кошки отстали от остальных и очутились вдвоем.
– Значит, в других племенах тоже исчезли, коты, – пробормотала Пепелица. Она замолчала и бросила быстрый взгляд на полную луну, которая медленно опускалась за деревья. – Листвичка, ты ведь беспокоишься за Белочку, правда? Тебе что-нибудь известно о том, где она сейчас?
Прямой вопрос застал Листвичку врасплох, и несколько мгновений она просто не знала, что ответить.
– Ну же, Листвичка, – прищурилась Пепелица. – И не вздумай сказать, что ты ничего не знаешь!
Листвичка остановилась и посмотрела на свою наставницу, радуясь возможности сказать правду.
– Я знаю, что она жива и что она среди других котов, которые исчезли. Но я не знаю, где они сейчас и что делают. Они очень далеко, думаю, гораздо дальше, чем когда-либо ступала лапа лесного кота.
Пепелица кивнула. «Неужели Звездное племя что-то сообщило ей об этом походе?» – подумала Листвичка. Как бы там ни было, целительница предпочла промолчать.
– Ты должна рассказать об этом отцу, – велела она. – Это его успокоит.
– Так я и сделаю.
Они последними добрались до холма. Еле переставляя лапы от усталости, Листвичка следом за наставницей вошла в папоротники и выбралась на поляну.
– Пепелица, – спросила она. – Я не заболею, если съем немного лопушиного корня?
– Если съешь слишком много, может разболеться живот, – ответила Пепелица. – А что?
– Мне пришла в голову одна мысль.
«Если я знаю, о чем думает Белочка, то, может быть, мои мысли тоже могут передаваться ей?» Листвичка почти не сомневалась в том, что это ужасная глупость, но попробовать все равно стоило.
Глаза Пепелицы ласково блеснули, но она не стала ни о чем спрашивать свою ученицу. Перед тем как забраться в свое гнездышко, Листвичка как следует разжевала один из корней лопуха и улеглась спать с горьким привкусом во рту.
«Корень лопуха. Корень лопуха, – шептала она. -Белочка, ты слышишь? Корень лопуха помогает при крысиных укусах».
Глава XXII
Ежевика сидел под кустом и смотрел на полную луну, висевшую в темно-синем небе. Сейчас все племена собрались на Совет у Четырех Деревьев… Он представил себе поляну, запруженную котами, подумал о сплетнях и историях, которыми будут там обмениваться, и почувствовал себя еще более одиноким.
Еще один бесконечный день они шли по территории Двуногих, мимо Гремящих Троп, сквозь изгороди и через стены. По крайней мере, худшие участки твердой земли остались позади; вдоль здешних Гремящих Троп росла трава и тянулись сады, в которых стояли гнезда Двуногих. На ночь коты устроились под кустами и даже сумели поохотиться. Но острые клыки тревоги все равно не давали Ежевике уснуть.
Он до сих пор не знал, правильно ли они идут. Пурди уверенно вел их вперед, но зигзаги и петли, которые он выписывал вокруг гнезд Двуногих, никак не соотносились с движением солнца, и Ежевике порой казалось, что теперь они гораздо дальше от места-где-тонет-солнце, чем раньше.
То же самое думали и остальные.
– Здорово же мы удалились! – насмешливо фыркнул Грачик, перед тем, как лечь спать.
Но самую большую тревогу вызывало плечо Рыжинки. Гордость не позволяла сестре показывать свою боль, но к тому времени, как они остановились на ночлег, она едва могла идти. Рана, оставленная крысиными зубами, перестала кровоточить, зато плечо сильно распухло, а кожа под выдранной шерстью стала красной и отечной. Без всякого целителя было ясно, что началось воспаление. Когда Рыжинка забылась беспокойным сном, Ласточка с Белочкой принялись по очереди вылизывать ее рану, но все прекрасно понимали, что это вряд ли сможет помочь больной.
Заслышав шорох в листве, Ежевика вскочил, но тут же расслабился, увидев вылезающего из куста Урагана.
– Давай я немного покараулю, – предложил серый воин.
– Спасибо, – Ежевика выгнул спину, вцепился когтями в землю и как следует потянулся. – Только я, наверное, все равно не усну.
– Попробуй, – посоветовал Ураган. – Завтра тебе понадобятся силы.
– Я знаю, – Ежевика снова взглянул на луну и добавил: – Как бы я хотел снова очутиться у Четырех Деревьев!
Ураган понимающе кивнул.
– Не волнуйся, мы все вернемся туда. Звездное племя и сейчас пребывает с нами, точно так же, как если бы мы были на Совете вместе с остальными.
Ежевика только вздохнул. Теперь, когда они заблудились на территории Двуногих, ему было трудно представить, что звездные воины по-прежнему идут рядом с ними. В последний раз взглянув на луну, он свернулся клубком, закрыл глаза и наконец провалился в сон.
Ежевика проснулся от собачьего лая. Весь дрожа, он вскочил и с облечением понял, что лай доносится издалека и вокруг совсем не пахнет собаками. Серый свет просачивался сквозь кусты, листья дрожали от порывов холодного ветра, в котором ясно чувствовалась сырость приближающегося дождя.
Друзья Ежевики крепко спали, не было видно только Урагана. Ежевика потянулся и хотел уже разбудить всех, чтобы снова отправляться в путь, но тут Грачик поднял голову, встал на лапы и стряхнул с шубки ошметки прелой листвы.
– Послушай, Ежевика, – заговорил он почти без привычного раздражения в голосе. – Сегодня нам надо во что бы то ни стало выбраться отсюда. Лучше всего найти какой-нибудь лес или, на худой конец, поле. Мы должны ненадолго остановиться, чтобы Рыжинка могла отдохнуть, а здесь, среди Двуногих, это невозможно.
Ежевика постарался не подать виду, что приятно удивлен рассудительными словами оруженосца и его искренней заботой о Рыжинке.
– Ты прав, – согласился он. – Но как это сделать? Мы можем только довериться Пурди и надеяться, что он выведет нас отсюда.
– Зря мы вообще взяли его с собой! – прорычал Грачик и направился к тому месту, где храпела и колыхалась куча неопрятного полосатого меха. Подойдя ближе, Грачик раздраженно ткнул старика лапой в бок. – Вставай!
– Ась? Чего? – Пурди захлопал глазами, завозился и наконец сел. – К чему такая спешка-то?
– Надо идти, – с вернувшимся раздражением буркнул Грачик. – Или ты забыл?
Ежевика так устал от тревоги и беспокойства, что не нашел в себе силы останавливать разгорающуюся ссору и пошел будить остальных, предоставив Грачику самому разбираться со стариком. Прежде чем будить Рыжинку, он наклонился, чтобы обнюхать и как следует осмотреть ее рану.
– Никакого улучшения, – шепнула за его спиной Ласточка. – Не думаю, что она сегодня сможет долго идти.
Звук ее голоса разбудил Рыжинку.
– Ежевика, это ты? Пора идти? – она с трудом села, и Ежевика ясно увидел, что сестра едва держится на лапах.
– Полежи еще немного, – сказала Рыжинке Ласточка. – Давай-ка я еще разок вылижу твою рану.
Она улеглась рядом, и ее язык ритмично заскользил по вздувшейся ране. Рыжинка снова уронила голову на лапы. Из кустов вынырнул Ураган с зажатой в пасти мышью и положил свою добычу перед самым носом Рыжинки.
– Это тебе, – сказал он. – Свежатина. Рыжинка подняла глаза.
– Ну что ты, Ураган… Спасибо тебе! Но я могу сама поймать себе.
У Ежевики в животе все сжалось от жалости к сестре. Какая из нее теперь охотница! Ураган потерся носом о ее ухо.
– Ты съешь эту мышку, ладно? – прошептал он. – Тебе нужно подкрепить свои силы. А потом я еще поймаю.
Рыжинка с благодарностью кивнула и начала есть. Стараясь не обращать внимания на ссору, которая разгоралась между Пурди и Грачиком, Ежевика пошел посмотреть, что делает Белочка.